RARUS'S GALLERY

За последния пятнадцать - двадцать лет вспыхнул большой интерес к русским иллюстрированным изданиям прошлаго века и конца восемнадцатаго; не мало родовых старинных дворянских библиотек выброшено на рынок из своих тяжелых краснаго дерева шкафов-хранилищь и попало к антикварам, а оттуда опять в шкафы новых собирателей, не менее любящих книгу и дорожащих ею, нежели их прежние владельцы. За последнюю четверть века состав наших библиофилов изменился не мало. На ряду с людьми стараго барскаго уклада, людьми науки, литературы и государственными деятелями, все чаще и чаще начинаем встречать представителей старых купеческих фамилий Москвы и Петрограда, страстно прикованных к собиранию старой книги. Таковы в Петрограде Бурцев, Синицын, Малышев, Б. Яковлев, покойный Александров, Синягин и др. А из москвичей известны, как внимательные и серьезные библиофилы: Бахрушин, Дунаев, Карпов, Рябушинские, Морозовы, Насонов, Моргунов, Мещерин, Поляков, Рогожин, Саблин, Солодовников, Сырейщиков, Барулин, Готье, Солдатенков, Остроглазов, Мазурин, Щапов и др. Что касается провинциальных собирателей, то их перечислять почти невозможно; по свидетельству одного из наиболее осведомленных наших антикваров - книгопродавцев, часто совершенно неожиданно узнается о сушествовании в глухом городке провинции изумительнаго по полноте и сохранности книжнаго собрания. Наезжая в столицы, никому не говоря о своих сокровищах, такие библиофилы скупают потихоньку все, что есть интереснаго. Иной раз об их собраниях все же узнает широкий круг интересующихся книгой, иной раз (что гораздо чаще) так и теряются они в далекой глуши. К тому же, пока никто не позаботился сделать перечет всех провинциальных владельцев, наиболее значительных и интересных книжных собраний. Естественно, что в виду возрастающаго числа собирателей старой книги, растет и ея цена. Хотя надо сказать, что особенно возвысились цены лишь на все издания восемнадцатаго века, преимущественно вышедшия из типографий Новикова, Лопухина и иных масонских деятелей. За 25 лет на них цена поднялась раза в четыре. В восьмидесятых годах антикварный рынок обеих столиц был переполнен подобными изданиями; теперь же из года в год убыль их настолько заметна, что недалеко то время, когда почти каждая книга XVIII века явится библиографической редкостью. К тому же, надо заметить, что все эти издания печатались в ограниченном числе экземпляров, а многия издания, имеющия отношение к масонству, подвергались конфискациям, и в обращении оставалось не более сотни-другой экземпляров интересной книги. Еще четверть века назад полки антикваров пестрели типичными кожаными с цветными наклейками на корешках и золотым тиснением переплетами книг восемнадцатаго века, а теперь, если антиквар случайно попадет на такую книгу, она не доходит до полок его лавки и тотчас подбирается ревнивым собирателем. Ценность старой книги сильно поднялась и по другим причинам; самый тип собирателя ныне коренным образом изменился; нет уж прежних любителей книги, которые рылись, со страстью и терпением, на развале Сухаревой башни и в лавчонках, разбросанных вокруг нея или на «толкучем» рынке Апраксина двора и Александровскаго рынка в Петрограде. Вымерли и поставщики этого товара—букинисты~ самоучки, порой даже неграмотные или совсем малограмотные, «по нюху» узнававшие книгу, как то было с известным в свое время букинистом в Апраксином рынке, давно теперь умершим, Никитичем. Из собирателей наших дней, никто, например, и понятия не имеет о «холодных» букинистах, т. е. о тех, которые в прежнее время с мешком или со связкой книг являлись к собирателям на дом. А среди «холодных» букинистов были люди, имевшие свободный доступ в великокняжеские и царские дворцы. Сравнительно недалеко то время, когда Сухаревская площадь и Апраксин двор с окружающими их грязненькими трактирчиками кишмя~кишели букинистами и служили притягательным центром для всех собирателей книг. Теперешние же поставщики библиографических редкостей имеют громадные магазины на центральных улицах столицы, должны издавать дорого стоящие каталоги и, конечно, все это поднимает цену на книгу, интересную для библиофила. Одной из самых излюбленных отраслей коллекционирования книг является собирательство русских иллюстрированных изданий. Влечение к такого рода изданиям перешло к нашим коллекционерам из Франции, где на все художественно иллюстрированные альбомы и книги давно уже обращено внимание библиофилов. Больше всего интересует в старых изданиях описания различных празднеств, фейерверков, увеселительных прогулок, частных усадеб, парков, дворцов и т. п. Описание фейерверков до конца восемнадцатаго столетия представляет собой большую антикварно-книжную редкость; описания эти в продажу не поступали и всегда цени~ лись высоко; на теперешнем же антикварном рынке они не встречаются уже много лет. Находятся иногда в продаже, но и то ныне очень редко, описания коронаций Елизаветы Петровны и Екатерины II; это последнее издание выпущено без обозначения года и места печати; оно самое редкое из всех описаний коронаций. О нем есть такая легенда. Когда императрице поднесли описание ея коронации, оно не понравилось ей, и было приказано его не распространять. В этом описании всего-навсего несколько страниц текста и восемь листов гравюр; гравюры исполнены отлично и вообще непонятно, почему императрица забраковала это издание, П. Ефремов, один из образованнейших русских книговедов, говорил как-то мне, что ему где-то попалось сведение, почему издание Екатерининской коронации было запрещено распространять. Дело в том, что, по мнению Екатерины II, издание было не достаточно пышно и не вполне ярко представляло собой торжественный обряд коронаций. Но так или иначе, а издание это является ныне большой антикварной редкостью и цена на него произвольна. Мне известен единственный случай продажи этого издания из известной коллекции гр. Чапскаго кому-то за границу за восемьсот рублей лет семь тому назад. Из изданий первой половины девятнадцатаго века редки на антикварном рынке, а, следовательно, и очень ценимы всеми коллекционерами, те из них, которыя не выпускались для общей продажи. Особенно интересны и с художественной (хотя понятие о художественности тут несколько условно), и с библиографической стороны следующия издания: «Описание праздника, даннаго родными, друзьями В. А. Всеволожскому, по случаю дня его рождения в Рябове. 26 октября 1822 г. Издано в Спб. в 1823 г.»; «Подлинное представление строениев и сада, находящихся в данном из увеселительных домов, называемом село Кусково и принадлежащем гр. П. Б. Шереметеву»; «Виды села Влахернскаго, принадлежащего кн. А. Б. Куракину»; «Село Коломенское. Историческия сведения о селе Коломенском. М. 1809 г.»; «Увеселительный сад Е. И. В. В. Кн. Александра Павловича»; «Шесть видов Павловска срисованных В. Жуковским, Спб. 1823 год»; «Representation de la fete donnee раг S. М. L,Imperatrice теrе а S. А. I. М~mе lа Grande Duchesse Marie de Sахе Weimar 1822а»; «Виды села Грузины». Стоимость этих изданий произвольная, смотря по их сохранности. История русскаго быта, картины прежней жизни все больше и больше привлекают внимание наших собирателей. На помощь их любознательности широко приходят русския иллюстрированныя издания первой половины прошлаго века. Сюда входят все карикатурные альбомы до 1850 г. На первое место среди таких изданий надо выдвинуть интересное и своеобразное издание: «Волшебный фонарь или зрелище санкт - петербургских расхожих продавцов 1813 г.» Затем знаменитый «Ералаш» Неваховича и «Листки для светских людей» Тимма. Редки и ценимы все кариктурные альбомы Лебедева как-то: «Погибшия, но милыя создания», «Прекрасный пол», «Колпак», «Пикник», «Во всех ты,душенька,нарядах хороша» и др. Альбомы Орловскаго, Степанова, Щедровскаго, Федотова, и др. также ныне настолько подобраны коллекционерами, что в продаже встречаются весьма редко. Почти все эти издания уже внимательно описаны многими библиофилами, и среди них видное место надо отвести такому изощренному знатоку истории русских иллюстрированных изданий, каким является почтенный В. А. Верещагин. Почти совершенно не встречается в продаже из отдела русских карикатур «Журнал карикатур на 1808 г.». По некоторым сведениям это издание затеял А. Г. Венецианов в начале своей художественной деятельности. Но, как часто бывает с начинаниями самих художников, прочнаго ничего не получилось и журнал прервался, кажется, на первом выпуске. Доселе никому неизвестно, как он выходил, в скольких экземплярах печатался и куда девались все отпечатанные экземпляры. Напечатали ли их мало, или по каким-либо причинам издание уничтожено, но как бы то ни было, экземпляров перваго выпуска этого журнала, кроме библиотеки покойнаго П. Я. Дашкова, не имеется ни у кого, даже у самых ярых и многолетних собирателей. Из числа очень редких журналов, иллюстрирующих быт и жизнь начала прошлаго столетия, выделяется: «Журнал для милых на 1804 год». Журнал этот издавался некиим Макаровым; текст его в большинстве случаев фривольнаго содержания. Журнал украшался гравированными рисунками, исполненными довольно четко и художественно. Наши коллекционеры за последнее время особенно пристрастились к видам Москвы и Петрограда, и в короткое время все, что было на рынке в этом направлении, подобрано за довольно высокую цену. Тут надо упомянуть об очень редком издании де ла Барта «Виды Москвы». Оно вышло в конце XVIII столетия и привлекает к себе внимание тонкостью исполнения и видимой правдивостью передачи уличных сцен того времени. Всех таких листов было около двенадцати. На ряду с этими листами очень высоко ценятся листы К. Тромонина «Достопамятности Москвы»; в полном издании должно быть 70 листов, с приложением особо написаннаго текста. Такие экземпляры, даже не особенно хорошей сохранности, продаются от трехсот до четырехсот рублей. Все реже встречаются листы Махаева, гравированные Виноградовым, Грековым и др.; они изображают виды Петрограда и его окрестностей. Листы эти красотой не отличаются, но интересны как памятки своего времени. Помимо этих видов Москвы и Петрограда, существует много изданий, в которых так или иначе графически отражается внешность русских столиц и иных русских городов. Среди подобнаго рода изданий надо выделить изданную в 1837 году книгу Б. Филимонова «Живописная Россия». Полных экземпляров этого издания не встречалось уже многие годы, и нет ни одного из молодых собраний русских иллюстрированных изданий, которое могло бы насчитывать эту книгу на полках своих шкафов. Очень редки, хотя с чисто художественной стороны и не так интересны исполненныя штриховой гравировкой воспроизведения драгоценных памятников искусства, хранящихся в галерее графа Строгонова; это издание вышло в свет в Петрограде в 1807 году. Художественную ценность представляет только портрет самого графа Строгонова, гравированный Клаубером. Издание это в продажу не поступило, и ныне ценится около двухсот пятидесяти рублей. Чрезвычайно редко изданное в 1861 году Львом Жемчужниковым собрание офортов «Живописная Украйна». Эти офорты выходили в виде безплатнаго приложения к журналу «Основа». Но тонкая художественность этих офортов уже давно обратила на себя внимание собирателей, и много лет как цена на офорты Л. Жемчужникова, в полном числе их с обложкой и фронтисписом, держится в размере несколько сот рублей. Самый дорогой экземпляр этого издания был продан несколько лет тому назад из собрания известнаго историка Малороссии А. М. Лазаревскаго, с собственноручными пометками Жемчужникова на полях каждаго листа офорта за сумму свыше пятисот рублей. К ценным изданиям, все реже и реже встречающимся у антикваров, надо причислить «Пантеон российских авторов», «Собрание портретов знаменитых россиян Бекетова», «Пантеон российских государей Филипповскаго» и др. Как редкия и в высшей степени курьезныя издания, надо отметить произведения Николая Струйскаго, а именно: «Эпистола» 1879 года, «Апология к потомству» 1788 г. ч. I. Хотя эти издания в художественном отношении значения не имеют, но они очень ценимы, так как печатались тайным образом в собственной типографии Н. Струйскаго, находившейся при усадьбе «Рузаевка» Инсарскаго у. Печатались они в чрезвычайно малом числе экземпляров кустарным образом, в продажу не поступали и раздавались только друзьям и единомышленникам Н. Струйскаго.