RARUS'S GALLERY

Trembecki, Stanislaw (1739-1812). Sophiowka : poeme Polonais par Stanislas Trembecki. ; Traduit en vers Franсais par le comte de Lagarde membre de TAcademie de Naples. — Vienne : de rimprimerie d’Antoine Strauss, 1815.— [8], I-X, 11-160, [2] c., [6] л. ил.; 4°. На авантит. загл.: Opisanie Zofiiowki / przez Stanislawa Trembeckiego. сс. [5,6] : список подписчиков. Текст на польском и французском языках. Гравюры В. Шлоттербека по рис. В. Аллана. В переплете красной кожи с золототиснеными рамками на крышках. Форзацы из глянцевой голубой бумаги верже с водяными знаками: герб с баронской короной и перекрещенными ключами и текстом. Чрезвычайно редкое издание.

Короткая справка: Трембецкий (Trembecki), Станислав (1739—12.XII.1812, Тульчин, Украина) — польский поэт. Учился в Краковской академии (1753‒57), где изучал античность. Некоторое время жил в Париже, увлекался современной французской литературой и философско-эстетическими теориями энциклопедистов. Творчество Трембецкого развивалось в русле классицизма и рококо. Одно время жил при дворе короля Станислава-Августа, затем у Феликса Потоцкого. Трембецкий воспевал своих благодетелей и то, что им могло понравиться. Собственных убеждений Трембецкий не имел и даже в падении Польши готов был видеть начало новой эры панславизма. Версификация Трембецкого правильная, даже изящная, но холодная. Близкий друг короля С. Понятовского, Трембецкий принимал участие в борьбе за просветительские реформы в Польше. Обращаясь в своих стихах к традициям античности и национального Возрождения, Трембецкий насыщал классицистические жанры бытовыми реалиями, вводил в поэзию живой разговорный язык, обогащал ритмику и рифму. В его лирике ощущаются изысканная легкость, филигранная отточенность стиля рококо. В политических стихах, одах, поэтических посланиях, панегириках Трембецкий, посвященных деятелям национального Просвещения, наряду с гневной и остроумной критикой феодальной морали и религиозного фанатизма впервые в польской поэзии отчетливо проявились элементы материалистического мировосприятия. Его поэма «Зофьювка...» («Sofjówka...», 1806) пользовалась популярностью среди последователей классицизма, а позднее и среди романтиков, считавших Трембецкого своим предтечей. А. Мицкевич написал к поэме комментарии (1822). Перевод поэмы С. Трембецкого "Софиевка", сделанный де Лагардом по поручению Софии Потоцкой и опубликованный в Париже в 1815 г. французским и польским языками, содействовал распространению славы уманского парка по всей Европе. В 1820 г. "Софиевку", как упоминалось раньше, посетил Александр I. Весной следующего года София выслала в Петербург саженцы пирамидального тополя. Трембецкий также был известен как переводчик: вольный перевод комедии Вольтера «Блудный сын», действие которой перенесено в Польшу; переводы из Вергилия, Ж. Расина, Т. Тассо, Горация, У. Шекспира, Вольтера. Соч. его: «Pisma rozmaite wierszem», «Dzieła poetyczne», «Poezye», «Bajki». «Zofiówka», «Pisma» (Львов, 1883, в «Biblioteka klasyków polskich»; здесь же вступительное слово Т. Ziemby). См. Н. Biegeleisen, «Zur Charakteristik Trembecki’s».

КОСЕНКО И.С.

ИСТОРИЯ УЧРЕЖДЕНИЯ, СТРОИТЕЛЬСТВА,

РАЗВИТИЯ И СОХРАНЕНИЯ ДЕНДРОПАРКА "СОФИЕВКА"

Софиевский парк основан в 1796 году Станиславом Потоцким - польским магнатом и владельцем города Умани в тот период. Почему Софиевский? Парк был назван в честь жены Станислава - Софии Витт-Потоцкой, которой тот и подарил Софиевку в мае 1802 года на именины. Попав в музей живой природы под названием "Софиевка", вы сразу убеждаетесь: здесь все напоминает сказку. И это действительно так, ведь в основу композиционного решения центральной части парка положены сюжеты с мифологии Древней Греции и Рима, а некоторые места напоминают жилище греческих богов, героев, писателей и философов. Уманщина с 1609 г. принадлежала Польше и была подарена польским королем графу Калиновскому, который передал ее в приданое одной из своих дочерей - Гелене. Она в 1726 г. продала ее Станиславу Потоцкому, а тот в 1732 г. подарил ее своему племяннику Францишеку Салезию. Магнат Францишек Потоцкий, внук коронного гетмана Польши, или Речи Посполитой, был чрезвычайно богатым. Его резиденция находилась в г. Кристинополе (теперь Червоноград Львовской обл.) и за богатством не уступала резиденции польского короля.

Станислав Щенсний, единственный сын Салезия Потоцкого, родился в 1751 г. (по другими сведениям в 1752 г.). Воспитателем его был ксендз Вольф, для своего времени очень образованный человек. Он пытался воспитать у юного графа высокую мораль, в частности чувство милосердия и заботы о крестьянах, которые своим трудом будут создавать его богатства. Отец и мать Щенсного были очень строги, а мать даже деспотичной по отношению к сыну. Родители лелеяли мечту, что женой их сына будет если не королевская дочь, то, во всяком случае, дочь богатого князя или графа. Вопреки мечтам родителей Щенсний полюбил Гертруду, дочь графа Я. Комаровского, который владел только несколькими селами. С нею Щенсний тайно от своих родителей обвенчался в 1770 г. Это замужество стоило Гертруде, тогда уже беременной, жизнь. По приказу Салезия Потоцкого Гертруду похитили и перевозили, чтобы лишить свободы, в монастырь. Дорогой, чтобы она криком не предала своих похитителей, ее накрыли подушками, под которыми она задохнулась. Труп Гертруди сбросили в прорубь на пруде. Узнав об этом, юный Потоцкий пытался покончить жизнь самоубийством, но его спас джура. Отец Гертруды начал судебное дело, которое угрожало Салезию Потоцкому изгнанием с Польши. Не выдержав стыда, который ожидал них в будущем, в начале 1772 г. внезапно умерла мать Щенсного, Ганна Ельжбета, а 11 октября того самого года умер и отец. 20-летний С. Щ. Потоцкий остался единственным хозяином огромного имению, обремененный миллионными долгами отца. Поскольку Галичину захватила Австрия за первым распределением Польши, молодой магнат не захотел жить в Кристинополе. Вступив в брак в 1774 г. с богатой невестой знатного графского рода Юзефине Амалии Мнишек, Щенсний через год перенес свою резиденцию на территорию Польши в Тульчин. Все свои имения в Галичине он отдал графу Попинскому, который обязался выплатить долги его отца и передал Потоцкому на 50 лет право на пользование государственным Звенигородским староством. Впервые в 1774 г. посетив свои имения на Правобережной Украине, С. Щ. Потоцкий был поражен красотой и щедростью этого края. Он решил заняться ведением хозяйства. В 1782 г. в Тульчине был построен прекрасный дворец; здесь же заложили большой парк, богатый не только местной, но и экзотической растительностью. Странствуя с молодой женой по Европе, Щенсний привез с Италии в Тульчин много саженцев пирамидального тополя. В своих имениях Потоцкий большое внимание обращал на усовершенствование сельского и лесного хозяйства. Главный управитель имений был опытным специалистом. В имениях высевали новые на то время для Польши сорта пшеницы, ржи, овса. Много делалось для улучшения пород большого рогатого скота. Крестьян постепенно переводили на так называемый генеральный чинш, т.е. вместо всех повинностей они выплачивали деньги. Когда же крестьян, переведенных на такой чинш, привлекали к работе на помещика, им за нее платили деньгами. Такая форма расчета была выгодна крепостным и содействовала развитию их хозяйственной инициативы. В разработанной для имений Потоцкого инструкции ключевому эконому (управителю определенного района населенных пунктов) указывалось, что "эконом должен к подчиненному (крепостному) относиться как к человеку, но если он не может, что тяжело вообразить, то, во всяком случае, он должен подчиненного считать за важнейшее имущество хозяина, которому он служит". В другом пункте говорится, что каждый подчиненный должен жить не в землянке, а в надземной хате, которую должен построить определенный десяток крестьян. Ключевой эконом должен следить, чтобы все крестьяне через каждых 6 лет садили в своем дворе определенное количество яблонь, груш, вишен и шелковицы. Обязывались также крестьяне на своем дворе, а также в оврагах и других непригодных для пахоты землях высаживать для своих потребностей быстрорастущие деревья - ивы и тополя. Весной в имениях Потоцкого все села изобиловали белоснежным цветом фруктовых деревьев. В Украине С. Щ. Потоцкому принадлежало около 1,5 млн. га, на него работало 130 тыс. крепостных, а годовая прибыль пана составляла 3 млн. злотых (Lojek, 1982). С 1773 С. Щ. Потоцкий погрузился в политическую жизнь Польши. Он получил от короля звание воеводы Русского. Русское воеводство - Галичина - принадлежало тогда к Австрии, и польский воевода не имел там никаких конкретных обязанностей, однако это звание давало ему право считаться сенатором. На польском сейме в 1784 г. Потоцкий объявил, что дарит Речи Посполитой артиллерийский полк и обеспечивает его дальнейшее содержание. По этому случаю поэт Сярчинский написал стихотворение, в котором прославлял патриотизм Потоцкого. Этот полк должен был стоять в Тульчине, и для создания артиллерийской части сюда в 1786 г. направили поручика Л. Метцеля, будущего зодчего "Софиевки". Когда на польском сейме в 1788-1789 гг. дела пошли не так, как желали магнаты, С. Щ. Потоцкий с семьей выехал в Вену и много путешествовал за границей. С мая 1791 г. польский сейм принял новую конституцию и некоторые другие постановления, которые ограничивали права феодалов. Это вызвало неудовлетворенность среди польского дворянства, а поэтому в октябре 1791 г. С.Щ. Потоцкий вместе с гетманами Северином Ржевуским и Ксаверием Браницким прибыли в Яссы на главную квартиру российских войск, которые принимали участие в войне с Турцией, для обсуждения плана борьбы с новыми законами. Вероятно именно здесь, в Яссах, Потоцкий познакомился с прекрасной гречанкой Софией - женой генерала российской армии, коменданта Херсона графа Юзефа Витта. Кто же она - эта загадочная женщина, для которой был построен один из наилучших парков мира и назван в ее честь?

Существует две версии происхождения Софии. Согласно одной (Boskamp-Lasopolski, 1789), она родилась в 1760 г. (по другими данным в 1761 или 1762 г.) 1 января (11 н. ст.) в турецком городе Бурса, за 100 км от Стамбула в провинции Битиния в семье обеднелого греческого торговца скотом Константина. В 70-х годах семья Софии переехала в Стамбул. Приблизительно в 1775 г. умер ее отец и мать Мария вышла замуж за армянина, который также вскоре умер. К тому же, во время большого пожара в Стамбуле сгорел их дом. Оставшись без средств существования, Мария, по примеру своей младшей сестры, бывшей жены купца Главани, стала Стамбульской куртизанкой и сводницей, которая зарабатывала в районе Пэра, где находились иностранные посольства. 10 или 11 мая 1777 г. обстоятельства принудили Марию привести свою дочь Дуду (так звали Софию в семье) к польскому послу в Турции Каролю Боскамп-Лясопольському. Необычная красота Софии так поразила посла, что он поселил ее в своем дворце и даже нанял для нее учителя французского языка. В польской миссии София пользовалась большим успехом. Боскамп бывал с нею на полуофициальных дипломатических приемах, в круге дипломатов и их семей, на загородных прогулках в околицах Стамбула. 27 мая 1778 г. Боскамп отбыл в Варшаву. Перед отъездом он нанял для Софии квартиру у турецкого переводчика, обеспечил деньгами и положил в банк на ее имя 1500 пиастров как приданое на случай бракосочетания. Благодарная София писала ему в Варшаву пылкие письма, и уже в декабре 1778 г. получила от Боскампа приглашение приехать к нему для выполнения предыдущей роли с обещанием в будущем выдать ее замуж за богатого купца. В январе 1779 г. София выехала в сопровождении опекунов, назначенных Боскампом, через Болгарию в Польшу, но до Варшавы не доехала. С апреля София прибыла в Камянец, где познакомилась с 39-летним сыном коменданта Камянецкой крепости майором Юзефом Виттом. Она уверяла его (это другая версия происхождения Софии), что происходит из знатного рода Панталиса Маврокордато, который принадлежал к царской греческой семье, породненной с хозяевами Византии, и является дочерью правнучки Панталиса и греческого магната Челиче, а сейчас как новобрачная Боскампа направляется в Варшаву. Пылкий майор безумно влюбился в прекрасную гречанку, и уже 14 июня 1779 г. София и Юзеф тайно от его родителей обвенчались в церкви с. Зеленькивци неподалеку от Камянца. Старый Витт пришел в ярость от такого поведения сына, но ,благодаря очарованию Софии и ее мольбе, согласился признать это бракосочетание. Семья генерала была заинтересована в распространении версии аристократического происхождения Софии. Помог этому и купец Главани, бывшый муж стамбульской тети Софии, который прибыл в Камянец, чтобы воспользоваться успехом Дуду в коммерческих делах. Вскоре София отправила его в Варшаву, где с помощью Боскамна он устроился переводчиком восточных языков в представительстве короля. В 1781 г. молодожены отправились путешествовать по Европе. В самом начале они посетили Варшаву, где София гостила у короля. В начале марта она была представлена Станиславу Августу. Этот визит открыл ей путь к вершинам общественной иерархии, и с той минуты майор Юзеф Витт стал просто мужем славной Софии. Почти два месяца развлекалась София в Варшаве. Там, где она появлялась, все сходили с ума от восхищения. Дальше путь супругов Виттов пролегал через Берлин, где София познакомилась с королем Пруссии Фридрихом II; потом в курортном городе Спа она проводила время с австрийским императором Иосифом II, которого так обворожила, что он в одном из своих писем к сестре, французской королеве Марии Антуанетте, рекомендовал принять Софию. София воспользовалась этой рекомендацией и действительно была принята королевой Франции Марией Антуанеттой в ее городской резиденции Малом Трианоне, который в это время перестраивался в пейзажный парк, и, возможно, здесь впервые в Софии зародилось мысль построить подобный парк на своих землях в Украине. В Париже на Софию обратили внимание граф Прованский, впоследствии король Людовик XVIII, и молодой граф д'Артуа, будущий король Карл X. Бедный майор был потрясен блеском и славой жены. Когда 17 ноября 1781 г. в Софии в Париже родился сын и известие об этом дошло до польского короля, тот посетил Камянец, поздравил старого Витта с рождением внука, а самому коменданту, который был генерал-майором, присвоил звание генерал-лейтенанта. В 1782 г. молодожены с триумфом возвратились через Вену, Моравию, Словакию и Галичину в Камянец. В 1785 г., после смерти старого Витта новым комендантом Камянца был назначен генерал Юзеф Витт. В 1787 г. София с группой польских магнатов посетила Стамбул. Среди туристов была и дочь короля, жена коронного маршала Урсула Мнишек. Софию в Константинополи встречали как царицу, успех был огромным, наиболее выдающиеся греческие аристократы домогались посетить землячку. Каждый день пребывания в Стамбуле был для Софии новым и изысканным праздником, но только отблески его падали на ее знатных товарищей по путешествию. Это не могло не повлиять на Урсулу Мнишек, и далее группа господ путешествовала уже без Софии; вероятно, что в Стамбуле им стали известны некоторые подробности ее бывшей жизни. В тот самый год в Варшаве Софию встречали прохладно. Где пребывала София зимой 1787/88 г., неизвестно, позже пошли неуверенные слухи, что она ездила в Петербург, чтобы отчитаться перед царицей о выполнении ею какого-то задания. В мае 1788 г. София ездила с герцогом Шарлем-Жозефом де Линем, который состоял на военной службе в России, в Хотин, осажденный тогда российскими войсками, потом часто проводила время в русском лагере среди военных. Контакты Софии с россиянами вызвали неудовлетворенность поляков комендантом Камянца. В 1789 р. Ю. Витт прибыл с Софией в Варшаву и стал добиваться разрешения на продажу должности коменданта, но ему было отказано. Это привело к разрыву его с Польшей. Нет точных сведений, когда София познакомилась с главнокомандующим российской армии в русско-турецкой войне (1787-1791) генералом-фельдмаршал Г. Потемкиним, но очень скоро она оказалась под Яссами, а ее мужа Потемкин назначил комендантом Херсона с присвоением звания генерала российской армии. После взятия российскими войсками, неприступной, как считалось, турецкой крепости Измаил, Потемкин выехал в Петербург и позаботился о приглашении туда супругов Виттов. 18 марта 1791 г. Софию познакомили с Екатериной II. По просьбе Потемкина царица приняла ее очень ласково и подарила драгоценные бриллиантовые сережки, а в придачу, вероятно, и имение в Белоруссии. На обратном пути Потемкин виделся в Украине с командующим польской армии Юзефом Понятовским, через которого София передала привет королю. В ответ король написал своему племяннику: "Когда будешь иметь возможность, передай Виттовой, что я безгранично благодарен ей за все то, что она тебе сказала в мой адрес и что я всегда рассчитываю на ее приязнь к мне" (письмо от 28. VIII 1791 г. н.ст) . По дороге в Яссы Потемкин заболел и умер 5 (16) октября. Так София осталась без своего всесильного покровителя. Вернувшись в Яссы, София обратила внимание на С. Щ. Потоцкого. Ф. И. Ролле (Rolle, 1966) утверждал, что София, как агент Г. Потемкина, склонила С. Щ. Потоцкого к борьбе против новой польской конституции, но этому нет ни одних доказательств, а факты свидетельствуют о другом. Когда король понял, что С. Щ. Потоцкий, С. Ржевуский и К. Браницкий задумали не подчиняться новой конституции, в Яссы был направлен Станислав Костка Потоцкий, чтобы уговорить магнатов приехать в Варшаву и признать конституцию. Последний писал королю:

"Я уверен, что без этого злостного негодяя (подразумевается Ржевуский), я с Виттовой заставил бы генерала прислушаться к голосу разума, мало того, она в этом деле оказывала мне всестороннюю помощь и принесла Ржевускому неприятностей".

Не дождавшись возвращения посланца с Ясс, польский сейм 27 января (н. ст.) 1792 г. решил лишить С. Щ. Потоцкого и С. Ржевуского всех государственных должностей. А С. Щ. Потоцкий тем временем совсем потерял голову от любви к Софии. О романе Щенсного с Софией в Варшаве и Петербурге ходили настоящие легенды. Докатились они и в Вену к Юзефине, но она и сама была не без греха и отреагировала довольно спокойно. В мае 1792 г. в Торговице, пограничном городке имений Потоцкого, был провозглашен манифест конфедерации магнатов, направленный против польской конституции, а сам С. Щ. Потоцкий стал маршалом Торговицкой конфедерации. Началась вооруженная борьба, в которой конфедератов поддерживали российские войска. В конце июня Потоцкий вызвал Софию с Херсона к себе в Тульчин, и они уже не разлучались вплоть до победы Торговицкой конфедерации в 1793 г., которая закончилась в Гродно, вопреки надеждам конфедератов, не победой магнатов над королем, а вторым распределением Польши. Накануне распределения С. Щ. Потоцкий решил навсегда покинуть Польшу и Россию, где оказались его владения. 7 мая 1793 г. он составил соглашение со своей женой, согласно которой управление имениями переходило к Юзефине, а она обязывалась высылать ему ежегодно 50 тыс. дукатов (900 тыс. польских злотых) за два раза, и выехал с Петербурга морем в Гамбург, где и поселился вместе с Софией. Гродненский сейм (июнь-ноябрь 1793 г.) утвердил договор о переходе к России части Беларуси с Минском и Правобережной Украины, включая Подилля, восточную часть Полесья и Волынь по линии от Двинска на Пинск до Збруча. В 1794 г. под руководством Т. Костюшка началось восстание в Кракове, которое в апреле перекинулось на Варшаву. В первую очередь стали расправляться с торговичанами - единомышленниками С. Щ. Потоцкого. Их вешали на виселицах или просто на фонарях. Среди других изменников повесили и бывшего дипломата Кароля Боскампа-Лясопольского. Вместо С. Щ. Потоцкого, С. Ржевуского и К. Браницкого, которые пребывали за границей, к виселицам прикрепили их портреты. Возмущению Потоцкого не было границ. Он письменно обратился к Зубову с просьбой, чтобы царица сурово наказала мятежников. Постепенно Потоцкий пришел к выводу, что с Польшей у него нет ничего общего, и написал царице:

"Сцены жестокой расправы в Польше убедили меня, что я не должен иметь другой отчизны, как только царство В. и. величества. С этой минуты горжусь тем, что я целиком и безраздельно один из наиболее верных ее подданных... Если В. И. В. признает возможным, чтобы я носил мундир ее армии, это сделает меня чрезвычайно гордым и чрезвычайно счастливым...".

Зубов ответил Потоцкому, что царица его уважает и приглашает лично приехать в Петербург, чтобы устроить свои дела и опять поселиться в Украине. 10 октября 1794 г. в битве под Мацеевицами был ранен и взят в плен Т. Костюшко. В ноябре царские войска заняли Варшаву, восстание понесло поражение. В 1795 г. произошло третье распределение Речи Посполитой. Россия присоединила Литовские земли, воссоединила Западную Беларусь и Волынь. Австрия захватила Малую Польшу и часть Мазовии, остаток Мазовии с Варшавой и другие польские земли на западе захватила Прусия. Речь Посполитая перестала существовать как независимое государство, польский народ попал под иностранное иго. И хотя царизм не захватил собственно польских территорий, но он виновен в распределении коренных польских земель феодально-абсолютарными Австрией и Пруссией, в жестоком национальном угнетении польского народа, в ликвидации Польского государства. Однако Потоцкий, как и большинство польских магнатов-феодалов, не понес убытков. В мае 1795 С.Щ. Потоцкий решил развестись с Юзефиной и возвратиться в свои имения. В конце июня он отплыл кораблем с Любека в Петербург, где при дворе проживала Юзефина статс-дама Екатерины II, а София с детьми Потоцкого Константином (род. в 1793 г.) и Николаем (род. в 1794 г.) спустя некоторое время выехала через Познань и Варшаву во Львов, чтобы начать дело о разводе с Виттом. Дорогой София часто писала Щенсному письма. Один из них чрезвычайно важен, ибо объясняет возникновение идеи строительства парка во владениях Потоцкого. Неподалеку от Варшавы София остановилась в городке Неборове у графини Гелены Радзивилл. Следующего дня 18 июля (н. ст.) хозяйка повезла ее к своему роскошному парку "Аркадия", построенному в романтическом стиле с использованием элементов греческой мифологии. София писала Потоцкому:

"После обеда поехали посмотреть Аркадию. Тяжело себе вообразить что-то лучшее и более романтическое. Ты знаешь Аркадию, но видел ее 10 лет назад. Представь себе, как могут вырасти молодые деревья за 10 лет и как много здесь сделано для улучшения этого места... в Аркадию я влюблена безумно; нет в мире ни одного вида цветов и экзотических растений, которые бы здесь не росли. Гуляя садами Аркадии, я ощущала, что в разгаре лета переживаю опять весну и каждое дерево как будто говорит:  "Мне здесь хорошо!" Аркадия очень напоминает Крым; ты знаешь, что в тех местах при твоих возможностях можно было бы иметь в течение двух лет такую же, а может и более прекрасную Аркадию, ибо там не нужно искусственных насаждений? Правда, мой милый друг, что мы будем иметь сельцо в Крыму?.."

В следующем письме от 19 июля она дополнила свою просьбу пожеланием:

«.. если будем иметь усадьбу в Крыму, прикажешь установить там органы так же, как в Радзивилловой в Аркадии».

Но София не знала действительного состояния финансовых дел Щенсного, а они были плохи, и он не мог приобрести имение в Крыму. Жена Потоцкого со своими управителями довела имение чуть ли не к краху. Потоцкий в Петербурге согласия на развод не получил, ибо Юзефину поддерживала Екатерина II. В начале осени 1795 г. он прибыл в Умань, поскольку в Тульчин время от времени наведывалась Юзефина, надеясь сберечь брак с Щенсным. В феврале 1796 г. София также приехала в Умань и увидела город впервые. Вскоре был окончательно оформлен ее развод с Ю. Виттом. Потоцкому развестись с женой удалось только после смерти Екатерины II. Венчание Щенсного с Софией произошло 17 апреля 1798 г. в Тульчине при участии православного попа и католического ксендза в православной церкви, которая после присоединения Правобережной Украины к России в 1793 г. заменила униатский костёл. Ожидая прибытия Софии с Львова в Умань, С. Щ. Потоцкий с Метцелем зимой 1795/96 г. часто ходили на охоту в околицах города. Побывали и в урочище Камянка, которое начиналось от Красной дамбы на речушке Багно, что впадала в Уманку. Прорезанное оврагами урочище достигало скалистого берега Багна и было чрезвычайно живописно. Однажды Потоцкий начал разговор с Л. Метцелем о возможности сооружения на этом месте парка, который он решил назвать в честь своей будущей жены Софии "Софиевкой". Впоследствии и София признала эту местность пригодной для парка. После сооружения его речку начали называть Камянкой, а ее бывшее название Багно осталось только в архивном документе 1795 г.  Автором проекта "Софиевки", топографического и архитектурного, а также руководителем всех работ строительства был талантливый польский артиллерийский офицер, который до 1793 г. находился на службе Речи Посполитой, капитан Л. Метцель (1764-1848). С семьей Потоцких Л. Метцеля связывали специфические обстоятельства. Он был внебрачным сыном генерала коронной артиллерии Фредерика Алоиза Брюля и мещанки с Гданска Аделаиды Метцель. Сам Брюль с 1759 г. был женат с сестрой Потоцкого Марией, и у него в 1778 г. Потоцкий откупил себе генеральский чин. Ф. А. Брюль побеспокоился о предоставлении сыну образования. В 1781 р. Л. Метцель вступил в корпус (военное учебное заведение) коронной артиллерии, обнаружил хорошие знания по специальности, отмечался инициативой, был автором изобретений в области артиллерийского и саперного дела. В войне 1792 г. выступал на стороне короля против конфедератов, а значит, и против Потоцкого. Отметился в бою под Зеленцами, за что 25 июня 1792 г. награжден королем крестом Виртути Милитари. Однако битва закончилась поражением королевских войск. Король, не получив помощи от Прусии, присоединился к Торговицкой конфедерации вместе со своим войском, в нем был и Л. Метцель. Безусловно, решающим в выборе Л. Метцеля руководителем строительства стали его глубокие знания и талант, которые позволили Потоцкому проигнорировать политические рассуждения (Lojek, 1982). У нас, к сожалению, нет портрета Метцеля. Знаем лишь, что на его могиле на кладбище Повонти в Варшаве выгравированы слова:

"Людвиг Метцель, бывший государственный советник, шеф инженеров сухопутних и водных путей сообщения, награжденный орденом Военного креста, член Варшавского научного общества. Родился в Гданське в 1764 г., умер 21 ноября в Варшаве. Здесь покоится прах зодчего " Софиевки".

С начала С. Щ. Потоцкий (Themery, 1846) планировал всю долину речки Каменки с живописными пригорками и гранитными скалами превратить в огромный английский парк, оборудованный многочисленными каскадами и фонтанами, достойными садов Востока. Планировалось все окружающие пригорки засадить деревьями с раскошной листвой, на открытых пространствах на юг к реке Уманке, ниже с. Городецкого, создать сплошной зеленый массив, а на северо-востоке соединить парк с Грековим лесом (вековой естественной дубравой). На западе парк должен был начинаться от городской заставы (теперь район пересечения улиц Ленина и Парижский Коммуны) и продолжаться на восток до с. Пикивец, которое находится в Билогрудивском лесу. Парк должен был стать не только самым красивым, но и самым большим в Европе. В 1796 г. Л. Метцель получил задание начать строительство. Ему в помощники, согласно сообщению самого Л. Метцеля генералу Е. Ф. Комаровскому (1897) - воспоминания генерала можна прочесть здесь, был "выписан наилучший с чужих краев садовник". Хотя имя последнего Е. Комаровский не указал, но мы знаем, что это был немец Олива (Groza, 1843; Wojcicki, 1856). Никаких планов, чертежей и расчетов по строительству "Софиевки" не сохранилось. Нередко утверждают, что как будто их в Метцеля не было и даже крепостные во время строительства сами планировали пейзажи по своему вкусу, т.е. были строителями парка. Все это выдумки. Если бы это было так, никакого шедевра с "Софиевки" не вышло бы. Лише строительство водной системы - очень важной составной части парка - требовало глубоко продуманного плана. Следовало разработать четкий график работ для заготовки гранитных глыб для гротов, постаментов, плит, планирования рельефа с использованием земли, вынутой при строительстве Верхнего и Нижнего прудов, а также рассчитать оптимальное количество пешей и конной рабочей силы. Л. Метцель сообщил, что в среднем на строительстве работало по 800 человек (Комаровский, 1897). В имениях Потоцкого можно было набрать и десяток тысяч, но территория сада не такая уж большая и создавалась бы ненужная суматоха. Возможно, что уже осень 1796 г. и следующая после нее зима были использованы для начала строительства.

Каменщики могли вырубать в естественных скалах гроты Калипсо, Локетек, Дианы. Поскольку половина ложа для Нижнего пруда оказалась на скале, здесь уже могли начать подрывные работы. Готовили и механизмы для поднятия грузов. Необходимо было дать заявки в Италию на изготовление мраморных скульптур. Не соответствуют действительности утверждения многих с тех, кто писал о "Софиевке", что на ее строительстве применялся бесплатный труд крепостных. На самом деле занятые на строительстве крестьяне получали оплату: это было продиктовано генеральным чиншем, который был заведен Потоцким. Правда, известно, что выплата заработка долго задерживалась. Об этом свидетельствует уже упоминавшаяся суплика трех крестьян с Вийтивки, поданная Потоцкому в 1798 г. Неоднократно на задержку Тульчинской кассой выплаты заработков крестьянам жаловался графу и Л. Метцель. Он еженедельно посылал отчеты о выполненных работах и начисленной за них оплате, которую должны были поставлять в Умань. 24 августа 1798 г. Метцель сообщал, что надлежащих денег за весь период от Пасхи (она того года была 28 марта) не поступило. В письме от 5 декабря 1799 г. указывалось, что посылаются отчеты за две недели, но ко этому времени за семь предыдущих недель деньги не поступили, подданных притесняют за неуплату чинша. Задержки были систематическими, и Л. Метцелю в 1802 г. пришлось просто упрекать за семинедельную задержку заработка:

".. Не знаю по какой причине, но Вашей светлости должно быть известно, - писал он 9 декабря, - какими строгими экзекуциями мучают подданных за чинш. А разве с ними ведут себя справедливо? Ведь заработанные ими деньги задерживают. Желая насколько возможно их просьбы удовлетворить, прошу приказать расходной кассе прислать надлежащие деньги...".

Одновременно со строительными работами велись многочисленные посадки местных видов деревьев на окружающих пригорках, а в отдельных местах и редких экзотических растений. В поэме С. Трембецкого “Софиевка” говорится, что территория, на которой создан парк, раньше была безлесой, что в парке росли две старые груши и десяток ив, которые сохранились издавна. С этого нельзя делать вывод, что парк построен в таком месте, где раньше леса никогда не было. В западной части парка растет дуб, которому более 300 лет, в подлеске насаждений парка растет много лесовых травяных растений. Безусловно, что парк построен на месте естественной дубравы, которую на начало строительства вырубили местные жители. 27 ноября 1799 р. Л. Метцель попросил С. Щ. Потоцкого доставить с Тульчина много лициума (дерезы), которой почти нет в "Софиевке", ибо эти кусты необходимо было посадить около дамбы Верхнего пруда и в других местах, а также привезти с Дашивского сада (нынче Гайсинский район Винницкой области) вавилонские ивы для посадки на берегу острова Анти-Цирцеи. Он сообщил графу, что весной 1799 г. было закончено высаживание местных деревьев. Высаживание же экзотических растений продолжалось. Как отметил С. Трембецкий, здесь рядом с известными всем деревьями есть гости с Антиподов, Атласа и Ливана, их привезли за большие деньги через Одессу с Азии, Италии, Крыма и высаживали главным образом в Темпейской долине, на Елисейских полях и около грота Фетиды. В то самое время в "Софиевке" было посажено большое количество пирамидальных итальянских тополей, завезенных с Тульчина и распространенных отсюда по всей Украине (Themery, 1846). В письме Л. Метцеля от 30 мая 1801 г. сообщалось, что тогда еще сорок грабарок продолжали насыпать землю на дамбу Софиевского пруда (Верхний пруд); он обещал в ближайшее временем закончить сооружение Нимфея (грота Фетиды). Следовательно, строительство центральной части парка к маю 1802 г. должно быть законченным. 14 марта 1805 С.Щ. Потоцкий преждевременно умер. И начальный план строительства грандиозной "Софиевки" уже никто не реализовал, но то, что создано крепостными Уманщины под руководством талантливого строителя Л. Метцеля и его помощника садовника Оливы, получило общее признание как шедевр садово-паркового искусства. Т. Темери в "Путеводителе" указал общую сумму расходов на строительство в размере 2 000 250 рублей серебром. Это отвечает 15 млн. польских злотых, которые обычно указываются в литературе, но с дополнением "не считая дармового труда крепостных крестьян". Поскольку в имениях С. Щ. Потоцкого существовал генеральный чинш и крепостным платили на работах в имении помещика, в упомянутую выше сумму вошла и оплата крестьянского труда во время сооружения "Софиевки". Это в основном та часть парка, которую теперь экскурсоводы показывают посетителям. Вход, а вернее въезд в "Софиевку" до 1836 г. был только со стороны оранжереи.

Грунтовую дорогу в этом месте по срезанному косогору было проложено только в 1833 г. В письме к С. Костки Потоцкого - двоюродному брату Щенсного - София 16 марта 1816 г. писала, что обелиск с вычеканенной на нем надписью греческим и латинским языками "Любовь - Софии" был изготовлен еще ее покойной мужем. Обелиск запланировано было установить в дворе "Софиевки" перед дворцом, который планировалось построить. Это хотел реализовать их сын Александр. Де Лагард, который видел обелиск в 1811 г., указывал, что он высотой 60 футов, изготовленный из одного блока гранита, на нем есть надпись "Любовь - Софии". Где он стоял, - неизвестно. Как упоминалось, на месте павильона Флоры до 1820 г. никакой "Хатыны" не было. Сразу перед посетителями открывалась панорама всего Нижнего пруда. Змеи на Большом фонтане также не было. Вода била вверх просто с щели в камне. Подавалась вода с Верхнего пруда к фонтану по временным (возможно, деревянным) трубам, поскольку чугунные трубы, изготовленные Тульским заводом, были установлены только в 1808 г. На скале восточного берега пруда (нынче Кавказская горка или символический остров Итака) была установлена статуя Купидона (Амура), а в восьмиугольной балюстраде на гранитном постаменте на Левкадской скале построена Пастушья избушка. На западном берегу Нижнего пруда к аллее подходила сплошная стена деревьев Дубинки, ибо террасы Бельвью тогда не было и аллеи к Китайской беседке также. На террасе Муз не было ни террас, ни обелиска. На гранитном источнике Гипокрены, украшенном позолоченными ужами, стояла алебастровая ваза с цветами. На том месте Площади собраний, где теперь стоит статуя Париса, за "Описанием Софиевки" С. Грозы, в липовой роще находился храм Венеры. По сторонам каменной плиты (лежит она и нынче) было установлено четыре гранитных столбика немногим выше 0,5 м, на которых стояли мраморные вазы с цветами. В Темпейской долине, неподалеку от левого берега ручья, стояла на гранитном постаменте белая мраморная ваза, обвитая гирляндой роз; по утверждению С. Грози, это был храм богини Флоры. Неподалеку от Афинский школы в сосновой роще, посаженной в виде сердца, на гранитной плите был установлен гранитный пьедестал, на котором находилась мраморная ваза с барельефными изображениями бога Гименея. Над берегом Камянки и нынче стоит четырехгранный пьедестал с серого гранита. При Л. Метцеле его окружали пирамидальные тополя. На пьедестале стояла ваза с цветами, а на прикрепленной к нему доске по черному мрамору вычеканено восьмистишие, автор которого, обращаясь к быстротечному ручью, который прощается с цветущим берегом, сетовал:

"Так же быстро проходит каждый радостный день каждого человека".

Автор этого "обращения" сам С. Щ. Потоцкий. Ему принадлежат и выбитые внутри грота Калипсо две строки. Над водопадом и храмом Фетиды (на краю дамбы) по сторонам ограждения было установлено четыре морских чудовища; в самом гроте стоял бюст Пелея. В "Птичнике", который находился на правом берегу ручья, содержались горлицы. Остров Анти-Цирцеи на "Сладком", или "Волшебном" море не был соединен мостом с берегом; на него можно было попасть только на лодке; на дамбе и острове были пристани. Вспоминая о "Птичнике", де Легард пишет, что с него слышно "щебет многих птиц, который сливается с шумом водопада". За утверждением С. Грозы, работы по совершенствованию "Софиевки" не прекращались до отъезда Л. Метцеля в Варшаву.

"Каждый день,- пишет он,- почти несколько десятков человек были заняты взрывными работами и шлифованием гранита, посадками деревьев и усовершенствованием водной системы".

София Потоцкая "не жалела средств для приумножения красоты "Софиевки"... Много огромных скал, долины и пригорки..., все это было бы полумертвым, если бы не вкус и мастерство Л. Метцеля... Величественная всегда природа, но какой она становится величественной в руках опытного мастера". Интересна и другая сторона деятельности Метцеля в "Софиевке". С его писем известно, что когда парк еще только строился, с Умани в Тульчин уже 16 июня 1799 г. отправляли цветную капусту, а в 1800-1803 гг. - дыни и их семена, цветную капусту, особого сорта вишни. Осенью 1803 г. выслано более 30 тыс. коконов шелкопряда. Отсутствуют сведения, продолжалась ли эта деятельность после смерти магната. В 1813 р. Л. Метцеля было назначен начальником управления сухопутных и водных путей сообщения Польского королевства и он выехал в Варшаву. После смерти С. Щ. Потоцкого управления имением перешло к рукам его старшего сына Юрия Феликса, картежника и мота. Он сразу же упразднил генеральный чинш и восстановил панщину. Повинности крестьян увеличились. Кроме отцовского долга в размере около 7,5 млн. польских злотых, Юрий проиграл около 30 млн., т.е. все свое имение. В Петербурге он оформил передачу своей мачехе Софии права распоряжаться той частью имения, которая была долей ее и ее детей. София в 1808 г. пыталась продать царскому правительству Умань, что стала центром уезда, а также "Софиевку". Власть не спешила с покупкой, и София 10 сентября 1810 г. обратилась к Александру І с просьбой ускорить это решение. Но покупка не произошла. Парк в то время содержался в образцовом порядке. 30 июня 1821 г. царь собственноручно написал С. Потоцкой письмо, в котором высказывал ей искреннюю благодарность. Но дни самой Софии были сочтены: она была неизлечимо больна. Осенью 1821 г. София направляется в Петербург, где 22 мая 1822 г. оформляет свое завещание. Не возвращаясь в Умань, София со столицы выехала в Берлин, где умерла 12 (24) ноября 1822 г. Уманское имение переходит во владение ее сына Александра, который родился в 1798 г. Он уже успел побывать на Кавказе и получить звание полковника. В литературе существует утверждение, что А. Потоцкий совсем не интересовался парком, запустил его, живя в Варшаве. На самом деле первый и последний раз он был в Варшаве только в 1831 г., а жил в Тульчине, Одессе, Умани. "Софиевка" была при нем в прежнем блеске. При А. Потоцком в парке были установлены беломраморные статуи Т. Костюшко (на Кавказской горке) и наполеоновского генерала Ю. Понятовского (на Елисейских полях) - племянника последнего польского короля. По просьбе А. Потоцкого, А. Андржеевский в 1829 г. составил описание растительности парка. А. Потоцкого удручало презрение польской шляхты. В письме от 2 (14) мая 1831 г. с Берлина он писал, что выехал из России не для того, чтобы пристать к восстанию, а для того, чтобы не быть ничем скомпрометированным, поскольку на родине есть достаточно горячих голов, "а я не хочу иметь с ними никаких отношений и признаю, что я очень боюсь виселицы и расстрела; поэтому считаю, что лучше спокойно сидеть в Вене или Берлине... Я же не виновен в том, что у меня польская фамилия, к тому же дьявольски запятнанная...". Но под давлением старшей сестры Софии Киселевой (вышла замуж за царского любимца) он накануне разгрома восстания прибыл в Варшаву и дал деньги на формирование полка, который не успел сделать ни одного выстрела. 14 января 1831 г. А. Потоцкий выехал из Кременца Волынского уезда с намерением поселиться в Галичине, но польские шляхтичи встретили его там еще с большей ненавистью, и вскоре он переехал в Вену. После взятия в 1831 г. царскими войсками Варшавы в Петербурге стало известно, что А. Потоцкий присоединился к восставшим полякам. Согласно царскому указу имения "мятежника" Потоцкого были секвестрированы, однако уманским имением продолжал управлять его уполномоченный и только 13 марта 1832 г. Киевская казенная палата назначила своего управителя капитана гвардии Маркевича. Собственно этим и заканчивается первый период развития "Софиевки", которая с 1836 по 1859 г. подчиняется управлению военных поселений.

Второй период: 1832-1859 гг. В 1832 г. парк, как и вся собственность Потоцких, как уже указывалось, был конфискован и передан Киевской государственной палате, а с 1836 г. подчинен управлению военных поселений. В литературе появляется название парка - Царицин сад, в честь Александры Федоровны, жены императора Николая І,  хотя официальных документов об его переименовании нет. В течение этого времени парк претерпевает значительные изменения, по сравнению с тем, который сделал в нем Л. Метцель с самого начала. В 1833 году прорезается улица Садовая, которая соединяет парк с городом, 1838 расширяется и выкладывается брусчаткой Главная аллея, одновременно выводится вода с центра парка к Главному входу. 1844 году здесь строятся две башни в готическом стиле. 1841 - "Грибок" и Китайская беседка. В 1842-45 гг. по проекту архитектора Раппонета строится Павильон Флоры. 1843-45 гг. на острове Анти-Цирцеи строится Розовый павильон. В течение этого времени с парка изымают бюст Т. Костюшко и скульптуру Ю. Понятовского. После посещения парка в 1847 году царем Николаем І, в течение 1850-52 гг. перестраивают по проекту А. И. Штакеншнейдера входные башни, павильоны Флоры и Розовый. На террасе Муз засыпают грот Аполлона и устанавливают обелиск "Орел". Т. Темери называет также имена уже известных нам главных садовников, которые ухаживают за парком. Это П. Ферре, который создал чудесную террасу на берегу Нижнего пруда 1840 г. и террасу Муз на северном берегу около источника Гиппокрены, и Босее, который открыл дальнюю перспективу с амфитеатра на Нижний пруд, срезав верхушки нескольких деревьев. Третий период: 1859-1929 гг. 30 марта 1859 года царским указом парк передается Главному училищу садоводства, которое переводится с г. Одессы в г. Умань. Продолжает называться Царициным садом, хотя за указом царя сад называется "Уманский сад Главного училища садоводства". В. В. Пашкевич заложил так называемый Английский парк. Проводятся вырубки ухода и санитарные вырубки. Парк приходит в упадок.