RARUS'S GALLERY

Гридыровано при Академии наук и художеств в С-Петербурге по руководством И.А. Соколова в 1753-1757 г.г. Folio. В сюиту входят 6 офортов резцом на 7-ми листах с полными текстами, отпечатанные с медных досок. В самый полный комплект входят и 2 портрета, но они необязательны. Надписи на листах, составленные самим А.П. Бестужевым-Рюминым, вначале писал и гравировал Махаев, о чём он сообщает в отчёте. Последние виды подписаны более плотно и некрасиво. В июле 1763 года в Академии графу печатают по 100 оттисков со всех семи досок, но нужно учитывать ещё 50-60 экземпляров, которые печатались по мере выхода каждого листа. Первый лист был готов ещё в 1753 году. С 1765 года Каменный остров уже не принадлежит А.П. Бестужеву-Рюмину, он приобретён в казну государства. После смерти владельца усадьбы медные доски – 7 видовых и два портрета – оказываются в Морском кадетском корпусе, где в 1770-е годы печатаются и продаются оттиски. К этому времени , надо полагать, и относятся распространённые в собраниях гравюры без текстов. В 1803 году доски хранятся в Морской типографии. Дальнейшая судьба их неизвестна. Получается, что суммарный тираж не превышает 200-250 экземпляров. Величайшая редкость!

"Виды Каменного острова". 1753-1757 годы. Серия гравированных видов Каменного острова — частный заказ графа Алексея Петровича Бестужева-Рюмина. Всесильный канцлер Императрицы Елизаветы Петровны получил альбом «знатнейших проспектов» Петербурга в числе первых лиц государства в апреле 1753 года. Однако с проспектами он был знаком раньше. К моменту окончания альбома для него уже рисовали и гравировали в том же размере и силами тех же художников виды его новой усадьбы, создаваемой на приобретенном им в 1746 году острове в дельте Невы. Это спасло его детище от забвения. Виды Каменного острова позволяют сегодня представить архитектурные чудеса, украсившие берег Малой Невы в середине XVIII века. Здесь, на юго-восточной Стрелке Каменного острова в конце 1740-х — начале 1750-х годов был построен дворец и комплекс небольших зданий, павильонов и галерей, венком опоясавших берег. Гравированы виды были в Гравировальной палате Академии наук под руководством И. А. Соколова в 1753—1757 годах. И хотя неизвестно, кто именно был автором той или другой гравюры, их исполнение фиксируется документами — ведь Академия должна была получить и после бурных событий в судьбе Бестужева-Рюмина конца 1750-х — начала 1760-х годов в конце концов получила с заказчика деньги за свою работу. Подписи на четырех гравюрах из шести сообщают: «Гридыровано при Академии наукъ и Художествъ въ С.-Петербурге».

Исполнение рисунков не требует тех технических условий, которые нужны для гравирования и печатания, заказчик рисунка более свободен в выборе его автора. Рисование трех из шести видов Каменного острова упомянуто в отчетах Махаева, это значит, что он исполнил их в рабочее время. Однако Академия требует и получает оплату только за гравирование и печатание. Работу художника, по-видимому, заказчик оплачивал непосредственно. Неизвестно, когда были сняты с натуры и нарисованы художником в мастерской два первых вида: «специальный» — «Загородный двор на Каменном острову» и «генеральный» — «Проспект Каменного острова на Малой Невке» на двух больших листах. Вероятно, они были заказаны А. П. Бестужевым-Рюминым Махаеву минуя Академию.

Авторство Махаева не вызывает сомнений. Помимо несомненной стилистической близости, важным аргументом является то, что в отчете за 1753 год Махаев указывает: «Гридоровано Каменного острова архитектурное строение с подписьми». Как известно, Махаев не занимался гравированием пейзажных листов, его отчеты сообщают о рисовании видов и гравировании карт и литер. Исключение художник мог сделать только для своих рисунков. При этом Махаева нельзя считать автором гравюр, речь идет лишь об его участии в коллективной работе мастеров Гравировальной палаты. Первым был закончен «Загородный двор»: «...шпециальный из работы вышел», — сообщает И. А. Соколов, а Штелин 15 мая отправляет Бестужеву-Рюмину пробные оттиски. В ответ заказчик посылает текст надписей: «Надписи Вы найдете при сем, и я прошу сделать их таким образом, как я их исполнил». Генеральный «Проспект Каменного острова» был закончен и отпечатан для Бестужева-Рюмина в ноябре. Обеих гравюр отпечатано по 125 экземпляров, из которых по 6о было отдано заказчику, 40 хранилось в Канцелярии Академии, а по 25 передано в библиотеку. Первый вид показывает центр ансамбля — дворец, поставленный на оконечности Стрелки. Второй вид, снятый с противоположного берега реки, охватывает весь застроенный берег Малой Невки — дворец и постройки от дворца налево, на запад. Той "же осенью 1753 года А. П. Бестужев - Рюмин решил запечатлеть на гравюрах два павильона, только что, по-видимому, отстроенных на берегу реки. Эрмитаж завершает на западе непрерывную линию зданий на набережной. Амфитеатр, или вход «для всех честных людей», построен несколько в стороне, при впадении в Невку небольшого ручья. На этот раз заказчик действовал по официальным каналам, через президента Академии наук К. Г. Разумовского и директора Академии художеств Я. Я. Штелина. В письме Штелину 30 сентября Бестужев-Рюмин пишет: «...в указании мест съемки полагаюсь на Ваше благородие». Распоряжение Разумовского в ответ на это письмо позволяет представить место Махаева в Академии наук: «Извольте определить адъюнкта Трескота или, ежели что воспрепятствует, другого искусного человека академического, который бы снять мог два плана...». В год выхода альбома президент не знает и не вспоминает его создателя. Штелин сразу же распорядился: «Потребен мне подмастерья Махаев с перспективными его инструментами да надобна шлюпка, чтоб на ней немедленно к Каменному острову ехать, и, требуемые два проспекта выбрав, назначить и приказать оные снять подмастерью Махаеву. И ежели Канцелярия Академии наук благоволит сие дело представленным от меня образом производить, то завтрашнего числа буду я поутру в начале десятого часа у себя в доме ожидать шлюпки, на которой с подмастерьем Махаевым на оной Каменый остров поеду». Единственный раз документы столь наглядно демонстрируют стремление Штелина принять активное участие в работе Махаева и «дело представленным от меня образом производить». Художник, самостоятельно рисовавший с натуры с избранных им пунктов и в Петербурге, и в Кронштадте, и до этого на том же Каменном острове, вынужден подчиняться своему начальству. Сразу после снятия видов с натуры Махаев продолжает работать над ними в мастерской и в конце 1753 — начале 1754 года сообщает в отчете, что у него «в рисовании Каменного острова два рисунка от Эрмитажа и Галереи».

Вскоре они закончены, к лету 1754 года «Эрмитаж» уже награвирован, а в августе отпечатано для Бестужева-Рюмина 100 «абдруков с вышедшей недавно из резьбы доски». Частный заказ исполняется значительно быстрее, чем академические виды. Следующая гравюра по рисунку, названному Махаевым «Галерея», — это «Амфитеатр для увеселения каждого». Она представляет вход в ту часть парка, которая предназначалась для общественных гуляний. На фронтоне центрального входа надпись на трех языках: «Для всех честных людей». Подобные сооружения для свободного посещения парков знатных особ обычны в то время. Так, на воротах сада Нарышкиных на Петергофской дороге была французская надпись: «А tout venant salut prosperite Puisance, puissante et pleine liberte» («Всем входящим радостное приветствие, благоденствие, могущество и полная свобода»). Гравюра исполнена после «Эрмитажа». В июле 1755 года отпечатано 200 её экземпляров — по-видимому, это первый тираж (одновременно с остальных четырех досок отпечатано по 100 экземпляров). Когда и кто рисовал следующий, пятый вид — «Проспект Саду с северной стороны при загородном доме на Каменном острову», — остается загадкой. Оригинальный рисунок был прислан в Академию от Бестужева-Рюмина 25 июня 1755 года с распоряжением «немедленно на меди вырезать за счет Его Сиятельства». Конечно, заказчик мог прислать в Академию махаевский рисунок, но авторство Махаева в данном случае вызывает сомнение. По построению перспективы и множеству похожих деталей вид близок гравюре «Загородный дом и сад английского резидента барона Вольфа», исполненной в том же 1757 году. Еще в 1870 году Д. А. Ровинский приписал оригинал последней гравюры Махаеву, и это определение авторства вошло в литературу начала XXвека. На неверно прочитанной подписи основана другая атрибуция — автором оригинала считают Петра Штелина (сына Я. Я. Штелина). Латинская подпись: «J. Stehlin invt et construi curant» («Я. Штелином задумано и при его попечении создано») — не дает прямого ответа на вопрос об авторе. Она относится не только к оригиналу гравюры, но и к изображенному саду, спроектированному Я. Штелином. В гравюрах «Сад на Каменном острове» и «Загородный дом и сад барона Вольфа» высокая, с высоты птичьего полета точка зрения, одинаковая строгая симметрия построений. Широкая светлая центральная дорога с резкими тенями слева ведет взгляд к дворцу, расположенному в глубине. Сами сады различны. На Каменном острове первый план занимают скучные прямоугольники — это огороды, окруженные боскетами-оградами. (Специалист по истории Каменного острова В. А. Витязева считает, что такая планировка архаична, она восходит к голландским садам и сохранилась с Петровского времени.) На даче Вольфа всю центральную часть сада занимают модные в середине XVIII века фигурные партеры, боскеты отодвинуты на фланги. Но на тех же местах, справа и слева от дороги, в саду расположены павильоны-беседки — дань современной моде. Третий план в глубине за дворцом и здесь и там завершает далекий пейзаж с намеченными на горизонте зданиями. Не остается сомнений, что оригиналы гравюр исполнены одним художником. Но кто он, неизвестно. У Махаева мы не найдем подобных панорам. Создавая аналогичные перспективы с дорогой в центре (например, виды Невского проспекта в Альбоме 1753 года), он избегает нарочитости в построении переднего плана и связывает его в единое целое с боковыми и дальними планами. Несмотря на распоряжение 1755 года, гравирование «Проспекта Саду» затянулось почти на два года. Только в марте-апреле 1757 года были отпечатаны первые 70 «абдруков».

Документы дают наиболее полные сведения о рисовании и гравировании последнего, шестого вида Каменного острова. В 1756 году к востоку от дворца было построено удивительное сооружение. «Высокая каменная стена отделила часть водного простора реки — получился пруд, украшенный трельяжными галереями и пятью павильонами под куполами». Представить это необычное сооружение мы можем по гравюре с оригинала Махаева. Вероятно, с натуры художник рисовал его осенью 1756 года. В январе—марте 1757 года в работе у Махаева «проспект Каменного острова к востоку для представления больше новозделанного пруда». В апреле вид Каменного острова «от большого трелиажного пруда мною окончай и господином профессором Штелином к гридорованию апробован». Распоряжение о гравировании дано Г. А. Качалову, после смерти И. А. Соколова в феврале 1757 года приступившему к руководству Палатой. Из отчета 1757 года, опубликованного Д. А. Ровинским, мы узнаем, что проспект пруда гравировал Яков Васильев. Очевидно, в это же время новое сооружение было внесено в большой двухлистовой вид Каменного острова — так появилось второе состояние гравюры. Последняя, шестая гравюра закончена накануне падения канцлера. В феврале 1758 года А. П. Бестужев-Рюмин арестован, а затем лишен чинов и отправлен в ссылку. Доски с видами Каменного острова остаются в Академии наук. Однако в 1762 году Екатерина II возвращает А. П. Бестужева-Рюмина. И в июле 1763 года в Академии ему печатают по 100 оттисков со всех семи досок. К этому времени относятся редкие экземпляры всех видов Каменного острова с полными текстами. Надписи на листах, составленные самим А. П. Бестужевым-Рюминым, вначале писал и гравировал Махаев, о чем он сообщает в отчете. Последние виды подписаны более плотно и некрасиво. В январе 1764 года были оплачены гравирование и печать, и медные доски «отданы в дом Его сиятельства». С 1765 года Каменный остров уже не принадлежит А. П. Бестужеву-Рюмину, он приобретен в казну. С этого времени текст на листах устаревает. После смерти владельца медные доски — 7 видовых и два портрета — оказываются в Морском кадетском корпусе, где в 1770-е годы печатаются и продаются оттиски40. К этому времени, надо полагать, и относятся распространенные в собраниях гравюры без текстов. В 1803 году доски хранятся в Морской типографии. Дальнейшая судьба их неизвестна. Автор статьи М.А. Алексеева.

После выхода альбома «План Санкт-Петербурга» (1753) работа Махаева как перспективного рисовальщика не закончилась. В 1752—1757 годах он исполнил семь рисунков для гравюр с изображением различных построек усадьбы канцлера Российской империи графа А. П. Бестужева-Рюмина на Каменном острове, владельцем которой тот стал в 1746 году. Запечатленный на рисунках и гравюрах архитектурный ансамбль был создан в конце 1740-х — начале 1750-х годов неизвестным архитектором и до наших дней не сохранился: после смены владельца во второй половине XVIII века он был перестроен. Съемка двух первых проспектов — «генерального» на двух листах «Проспекта Каменного острова на Малой Невке» и «шпециального» на одном листе «Загородного двора на Каменном острову по Малой Неве» — была закончена Махаевым осенью 1753 года. Наступившей зимой по этим рисункам гравировались медные доски. 15 апреля следующего года Штелин послал Бестужеву-Рюмину в Москву первые пробные оттиски обоих проспектов. Гравюра «Загородный двор» замечаний не вызвала, поскольку распоряжение о ее печатании было сделано Канцелярией Академии наук уже 18 мая, а «генеральный» проспект Каменного острова пришлось дорабатывать — в октябре Бестужеву-Рюмину была послана его вторая корректура. Через месяц тираж обеих гравюр был напечатан и выслан заказчику. Даже пробные оттиски столь понравились канцлеру, что уже в сентябре, не дожидаясь получения тиража двух первых гравюр, он заказал в Академии наук еще два вида — Эрмитаж с флигелями и место гуляний, а выбор точек съемки оставил на усмотрение Штелина".

Тот уведомил Канцелярию, что ему срочно нужен «подмастерье Махаев с перспективными его инструментами, да надобна шлюпка, чтоб на ней немедленно к Каменному острову ехать и требуемые два проспекта, выбрав, назначить и приказать оные снять подмастерью Махаеву». Канцелярия определила послать к Штелину Махаева с перспективным инструментом, чтобы он «как наивозможно скорее те проспекты под смотрением ево господина Штелина снял». 11 декабря 1753 года Штелин писал заказчику: «Два других еще оставшихся вида находятся в процессе чистовой перерисовки и растушевки и самое позднее к концу года будут готовы для гравирования. Тем временем будут подготовлены доски. В начале следующего года можно будет начать гравирование и в конце зимы завершить работу». Однако доска с гравюрой «Эрмитаж на Каменном острове» была готова только к августу 1754 года, а через полгода была завершена и доска «Амфитеатр для увеселения каждого на Каменном острове». В июне 1755 года Бестужев-Рюмин одобрил следующий снятый Махаевым проспект Каменного острова «позаде саду», и Канцелярия приказала гравировать его. Работа над этой гравюрой, которая называлась «Проспект сада с северной стороны при загородном доме на Каменном острове», была завершена в начале 1757 года. В марте Штелин требовал напечатать для Бестужева-Рюмина «с последней доски, на которой вырезан сад, семидесяти абдруков». Последний «Проспект галереи и решеток около пруда» снимался Махаевым, по-видимому, во второй половине 1756 года.

Его отделка продолжалась в начале следующего года, и в апреле Махаев докладывал: «Проспект Каменного острова от большаго трелияжнаго пруда мною окончан и господином профессором Штелином к гридорованию опробован». 5 мая Штелин потребовал гравировать для Бестужева-Рюмина «фасад пруду его сиятельства по учиненному рисунку». Гравирование доски было завершено в январе 1758 года. После напечатания тиража каждой гравюры по требованию заказчика доска посылалась ему вместе с оттисками. Г. Н. Комелова указала, что гравюра «генерального» проспекта позднее была переделана и в нее были внесены изображения построек, воздвигнутых в 1756—1757 годах, в частности, трельяжный пруд и новое здание рядом с центральной частью дворца. Об этих работах Махаева сейчас судить сложно, ибо сохранился только один его рисунок к серии гравюр с видами Каменного острова. Работа над ними проходила, очевидно, таким же образом, как и над петербургскими проспектами, но без участия Джузеппе Валериани. Снятые с натуры виды перерисовывались в мастерской для представления их под другим углом зрения, с более высокой точки, для придания им большей глубины пространства. Но они заметно уступают первой серии петербургских ведут в художественном впечатлении. Пять из них имеют одинаковую строго симметричную композицию. В представленных на них архитектурных объектах и парке на французский манер излишне подчеркнута «геометричность» объемов. В этой серии даже фигуры стаффажа, довольно немногочисленные, не оживляют проспекты. Наоборот, большие безлюдные участки вызывают ощущение пустынности усадьбы. Если в петербургских проспектах стаффаж органично входит в городской пейзаж, и представленные сцены трудно исключить без потери художественного впечатления, то в каменностровских видах стаффаж ничего не добавляет и скорее формально заполняет пространство, чем имеет смысловое значение, за исключением, быть может, валторнистов в лодке на гравюре «Загородный двор». Единственный сохранившийся из этой серии рисунок Махаева со сделанной почерком Штелина надписью на немецком языке «Публичная площадь на Каменном острове на Невке» был одним из предварительных вариантов для гравюры «Амфитеатр для увеселения каждого», который в процессе работы был значительно упрощен: сильно сужен угол зрения и оставлена только средняя часть рисунка с изображением полукруга крытой галереи, вокруг нее исчезли все постройки и появился лес, исчезла деревянная набережная с балюстрадой, замененная аллеей молодых деревьев, полностью изменен стаффаж. Многие мужские фигуры на рисунке, изображены однообразно, с широко расставленными ногами, фигуры внутри групп мало связаны друг с другом.

На гравюре количество фигур стаффажа уменьшено в несколько раз. Отмеченная разница в художественном уровне двух рассмотренных серий проспектов достаточно четко очерчивает роль Валериани в создании первой из них: внесение живописного начала в графические листы, мастерство в изображении стаффажа и его органичное введение в архитектурный пейзаж. 1757 годом датируется выполненный Махаевым по указаниям Штелина проспект дачи и сада английского резидента и генерального консула барона Я. Вольфа на Петербургской стороне. И по приемам, и по художественному уровню он полностью повторяет каменноостровские проспекты, в частности «Проспект сада с северной стороны при Загородном доме на Каменном острове». Эти листы показывают, как выглядели загородные усадьбы российских вельмож в середине XVIII века — дворец с флигелями, обширным партерным садом с павильонами и беседками. В своих рисунках Махаев запечатлел характерные особенности регулярного парка, появившегося в России при Петре I и широко распространенного до 70-х годов XVIII века. Несмотря на признанную популярность петербургского альбома, труд русских художников по-прежнему оценивался очень низко, свидетельством чему является оплата проспектов Каменного острова. В год их триумфа, 11 декабря 1753 года, Штелин сообщал Бестужеву-Рюмину о стоимости первых двух гравюр: «Счет из Академии я еще не получил, но он не будет слишком крупным, наибольшую часть его составит стоимость медных досок и бумаги, а наименьшую — работа, ибо наши граверы больше учились на ней, чем показывали собственное искусство». Оценка суровая, но, как показано выше, не лишенная некоторых оснований.