RARUS'S GALLERY

М., издание И. Кнебель, 1913 (литография Ф.Г. Кейтель). 12 с. с ил. Тираж 5000 экз. Цена 50 коп. В издательской литографированной обложке. 30,6х22,8 см. Достаточно редка!

Раз Карл Великий пировал;
Чертог богато был украшен;
Кругом ходил златой бокал;
Огромный стол трещал от брашен;
Гремел певцов избранных хор;
Шумел веселый разговор;
И гости вдоволь пили, ели,
И лица их от вин горели.

Все, кому довелось хоть раз в жизни встретиться с кнебелевскими детскими книжками, вошедшими в «Подарочную серию», навсегда запомнили их благородный, отмеченный большим художественным вкусом, внешний облик. Сочные, праздничные цвета безупречно воспроизведенных в них рисунков удачно сочетаются с выразительными шрифтами и с необычной фактурой первосортной бумаги... Все в этих книжках свидетельствует о большой культуре и искренней любви к детям людей, причастных к выпуску «Подарочной серии», и прежде всего ее инициатора — Иосифа Николаевича Кнебеля. И становится понятно, почему многие из этих книг вошли в золотой фонд русского книжного искусства и до сих пор столь любимы не только детьми, но и истинными любителями книги — библиофилами.

Митрохин, Дмитрий Исидорович (1883 — 1973) - русский художник, мастер книжной и станковой графики. Уроженец Ейска, в котором его дед владел типографией. Отец художника, Исидор Егорович Митрохин — мелкий торговый служащий; «10-летним был отдан в услужение купцу армянину, знал армянский и турецкий языки. Всю жизнь — друзья армяне». Дед по отцовской линии, Егор Никитич Митрохин (1817, Тамань — 1887), происходивший из кантонистов военный фельдшер, «большой книгочей». Его женой была Мария Дротенко — дочь кубанского казака. Мать, Васса Наумовна Чага — дочь купца. Наум Степанович Чага, тоже казацкий сын, «пришёл из кубанских степей в приазовское рыбачье селение (будущий Ейск) неграмотным босоногим подпаском». Благодаря своему недюжинному уму и кипучей энергии стал судовладельцем, городским головой. Приобретя по случаю типографию, отошёл от дел, и отдался новому для него увлечению. Н.С. Чага оказал на художника очень большое влияние, в его мастерской Д.И. Митрохин ещё в раннем детстве познакомился с полиграфическим искусством, что вылилось в страсть к книгам и чтению, впоследствии закономерно сказавшуюся на его большой эрудиции. Возможности легко вступать в общение, без напряжения поддерживать беседу практически на любую тему, легко же войдя в весьма требовательное культурное общество двух столиц, Дмитрий Митрохин обязан, конечно, и Науму Чаге, его мастерской, доступности разнообразной литературы,— самой этой заразительной страсти его к полиграфии во всех её проявлениях, наконец. Художник вспоминает:

«И мать и отец любили читать, в доме с детства помню много книг и журналы для «домашнего чтения», с большим количеством иллюстраций. Большой интерес к работе печатного станка. С наборщиками и печатниками — дружба. Читать и рисовать тянуло меня с ранних лет. ...Я с детства видел внимательных читателей. В доме деда, приехавшего с Кавказской Фанагорийской линии и доживавшего свой век на скудную пенсию отставного военного фельдшера, были журналы и книги 1860-х годов — «Сын отечества», «Ваза», журнал мод, «Огонёк» Германа Гоппе на розовой бумаге. Среди книг — Мартын Задека («глава халдейских мудрецов, гадатель, толкователь снов», многотомные «Приключения, почерпнутые из моря житейского» Вельтмана. ...Один из дальних родственников выписывал журналы Figaro Illustré, Illustration, Le Monde moderne. От него я впервые услышал имя Стейнлена (Théophile Steinlen). Он мне показывал маленькую книжку Аристида Брюана Dans la rue с её ставшею поговоркою начальною строкою: «T'es dans la rue — va, te's chez toi» («Выброшен на улицу, так будь как у себя дома») с рисунками Стейнлена. В ней множество трепещущих жизнью набросков уличных типов: бездомники, кутилы, уличные певцы, рабочие».

Дмитрий Митрохин был учеником А.М. Васнецова, А.С. Степанова, С.И. Ягужинского. Посещал мастерскую Е.С. Кругликовой в Париже в 1901 — 1903 годах. Член объединения «Мир искусства» с 1916 года. Знакомство с выдающимся деятелем В.Д. Замирайло склоняет его к выбору пути графика. На первых же порах своей деятельности Митрохин, сотрудничая со многими столичными журналами и издательствами, завоевал репутацию виртуоза книжно-журнального оформления. В своем творчестве представлял традиции модерна, «тихого искусства». Продолжил принципы символистски-модернистской эстетики в книжной культуре советского периода. Рисовал в разных техниках, признан мастером ксилографии. В искусстве книги особое внимание уделял не полосным иллюстрациям, а всему орнаментально-ритмическому комплексу обложки, форзацам, титульному листу, заставкам, концовкам и пр., филигранно вырисовывая каждый элемент, мастерски выдерживая общий стиль книги.

Плодотворно сотрудничал с И.Н. Кнебелем молодой художник Дмитрий Исидорович Митрохин, обладавший, быть может, менее ярким, чем Нарбут, но глубоко лирическим характером дарования. В настоящее время трудно определить, кто рекомендовал Митрохина — выпускника Московского училища живописи, ваяния и зодчества — издателю как иллюстратора детских книг. Скорее всего Кнебель был хорошо знаком с графическими работами художника, нередко печатавшимися в столичных журналах: «Весы», «Зритель», «Сатирикон», «Аполлон» и др.; знал оформленные им для издательств И.Д. Сытина и А.Д. Ступина детские книги; видел его работы на выставках в Петербурге и Москве. Издателю импонировала графическая манера художника, развивавшего в своем творчестве традиции выдающихся мастеров «Мира искусства». Первые рисунки по заказу И.Н. Кнебеля (обложку, фронтиспис, иллюстрации, заставки, концовки и буквицы к книге «Басни» И.И. Хемницера) Митрохин сделал в 1911 году. В этом издании, увидевшем свет в следующем году, ему наконец удалось осуществить свою давнюю мечту о полном художественном оформлении детской книги. «Вступив на новый путь,— как справедливо отмечает автор монографии о Митрохине Ю.А. Русаков,— молодой художник как бы бросил вызов на „творческое соревнование" крупнейшим русским графикам, до него пробовавшим свои силы в этом жанре».

К концу 1913 года в издательстве Кнебеля вышла целая серия детских книжек Митрохина, в работе над которыми вполне определились его литературные и художественные симпатии. В ряду лучших книг серии можно назвать старую арабскую сказку «Маленький Мук» в пересказе В. Гауфа. Как и в самой сказке, в силуэтных рисунках Митрохина органично сочетаются необычайные фантастические сюжеты с документально точными бытовыми деталями, что придает по-восточному причудливо расцвеченным иллюстрациям особый, сказочный колорит. В книге весьма ощутимо влияние графики знаменитого английского художника конца прошлого века Обри Бердсли. Показательна в этом смысле страничная иллюстрация, изобра­жающая Маленького Мука, кормящего кошку. Здесь игра черных и белых силуэтов особенно выразительна и напоминает о графических приемах Бердсли. В стиле искусства европейского средневековья оформлены Митрохиным две следующие книжки «Подарочной серии» — «Кубок» и «Роланд-оруженосец» В.А. Жуковского. Пожалуй, именно в них художник достигает наивысшей гармонии между всеми графическими элементами издания.

Особенно удачной представляется обложка к балладе «Кубок», поражающая тонким сочетанием строгой, уравновешенной рамки обложки с оригинальны­ми рисованными шрифтами и многоцветной орнаментальной виньеткой с овальным «портретом» пажа. В иллюстрациях черные силуэтные заливки нередко соседствуют с легкими перовыми рисунками, а в виньетках и концовках весьма ощутимы элементы западной геральдической орнаментики. Палитра художника при этом достаточно лаконична: в ней преобладают черный и белый цвета. В том же году по заказу Кнебеля Митрохин оформил сказку Р. Густафсона «Баржа». В стилистике всего изобразительного ряда книги хорошо прослеживается влияние японской гравюры, что проявилось и в композиционном построении рисунков, и в приемах введения локального цвета. Здесь, как и в предыдущей книге, художнику особенно удалось оформление обложки, графические элементы которой удачно уравновешиваются чистым, свободным от рисунка и шрифтов полем. Опираясь на лучшие образцы книжного искусства прошлых веков, увлекаясь лубком или японской гравюрой, росписью изразцов и резьбой пряничных досок или западным средневековым искусством, Митрохин, по словам его биографа, все же сумел создать «глубоко индивидуальную орнаментально-декоративную графику, имеющую ярко выраженную национальную окраску».

В Митрохине (внуке типографа из г. Ейска), как и в Нарбуте, Кнебель ценил стремление непосредственно участвовать в самом процессе создания книги, то есть работать рука об руку с наборщиками и печатниками. Важность таких творческих контактов подчеркивал и современник Митрохина, известный гравер И. Н. Павлов: «Если бы предприниматели умели сразу же окружить художника соответствующим вниманием и дать ему все возможности для работы, то художественная сторона полиграфической культуры поднялась бы у нас на большую высоту. Общение рабочих с художниками дает чрезвычайно много обеим сторонам; отделять технику от искусства в печатной продукции нельзя. Задачи художественной печати настолько сложны и ответственны, что требуют серьезной подготовки кадров, их культуры и взаимодействия всех работников». Митрохин был частым гостем в петербургской типографии Товарищества Р. Голике и А. Вильборг, а также в московской литографии Ф.Г. Кейтеля, внимательно наблюдая за печатанием своих книжек. Это, без сомнения, способствовало высокому полиграфическому уровню его изданий. В течение трех с лишним лет тесного содружества Митрохина с Кнебелем (1911 —1914) ими подготовлено для издания 12 детских книжек, 9 из которых были успешно выпущены в «Подарочной серии», а три — «За синей далью» В. Стражева, «Мена» Г.-Х. Андерсена и сказка «Золотая рыбка» (по независящим от Кнебеля обстоятельствам) так и не увидели света.  Современники высоко оценили серию митрохинских книжек, изданных Кнебелем. Один из видных деятелей «Мира искусства» Д.В. Философов утверждал: «Всякий, хоть немного знакомый с иллюстрационной работой, с техникой печатания в красках, поймет, сколько старания и любви вложено в эти яркие, пестрые книжки. Кто знал Митрохина несколько лет тому назад? Думаю, никто... А теперь в нашу художественную жизнь властно вошел талантливый, серьезный рисовальщик, упорно работающий, с каждым годом достигающий новой ступени совершенства».

• В. Гауф. Жизнь Альмансора. Повесть
• В. Гауф. Корабль призрак. Сказка
• В. Гауф. Маленький Мук. Сказка
• Р. Густафсон. Баржа. Сказка
• Р. Густафсон. Земной глобус папы. Сказка
• Басни И. Хемницера
• Ребята своевольные
• Зеленый осел
• Дворовая собака
• В. А. Жуковский. Кубок. Баллада
• В. А. Жуковский. Роланд оруженосец. Баллада
• М. Ю. Лермонтов. Спор. Стихотворение

Художники «Мира искусства» не ограничивались при оформлении детских книг поисками новых модификаций русского стиля, их интересовал более широкий спектр эстетических проблем. Разумеется, в работах мастеров этого круга для детской аудитории проявились и их «западнические» пристрастия, глубокие познания в области зарубежной художественной культуры.