RARUS'S GALLERY

Русские раскольники, долгое время принужденные печатать свои книги тайно, поспешили воспользоваться разрешением вольных типографий, последовавшим в 1783 году. Только четыре с половиною года существовало дозволение печатать церковные книги в вольных типографиях, но за это время они проявили довольно энергичную деятельность в деле печатания книг. Особенное развитие книгопечатание раскольников получило в посаде Клинцах, Суражского увзда, прежде Новгород-Северской, а ныне Черниговской губернии. Посад Клинцы — чисто раскольничий; он принадлежит к числу семнадцати стародубских слобод, образовавшихся после стрелецкого мятежа из бежавших от преследования последователей старой веры. В настоящей статье мы проследим судьбу клинцовских типографий, насколько позволяют это некоторые материалы находящиеся в одном из дел Архива Святейшего Синода. Как видно из этого дела, в 1784 году купцы клинцовского посада Рукавишников и Железников, объявили суражскому исправнику Случановскому свое желание завести типографию, въ которой имеют быть печатаны книги „именуемые прологи, переводные со старопечатных"; по словам названных купцов, они уже совсем приготовились к открытию типографии. Исправник об этом желании купцов Рукавишникова и Железникова сообщил новгород-северскому наместническому правлению и оно, основываясь на указе о разрешении вольных типографий, определениями марта 29 и июня 25, дозволило купцам Рукавишникову и Железникову открыть типографию для печатания книг на русском и иностранных языках.

Типография эта, за отсутствием в наместничестве управы благочиния, должна была состоять под наблюдением земского исправника Великошапки, которому было предписано свидетельствовать отдаваемые в печать книги и наблюдать, чтобы в них ничего не было противного законам Божьим и гражданским, или "к явным соблазнам клонящегося". Вместе с тем наместническое правление предписало исправнику, чтобы он относительно издания старопечатных книг "поелику оные издаваются новыми тиснениями учинил бы непременное запрещение и для соблюдения этого велено ему почасту в будущей типографии нечаянно дозирать".

На это запрещение издавать старопечатные книги новыми тиснениями купцы Рукавишников и Железников принесли жалобу новгород-северскому генерал-губернатору, графу П. А. Румянцеву-Задунайскому, и ссылались при этом на высочайший рескрипт митрополиту Гавриилу от 11 марта 1784 года, разрешавший раскольникам отправлять службы по их обрядам. Румянцев, основываясь на указе о разрешении вольных типографий и не найдя в представленной Рукавишниковым и Железниковым книге „Пролог", которую они вначале хотели перепечатать, ничего противного православной вере, и так как, кроме того нет точного повеления о запрещении издания старопечатных книг, нашел, что наместническое правление „поступило само", не представив об этом ему прежде, и потребовал по этому поводу объяснений. Жалоба Рукавишникова и Железникова Румянцевым была уважена, и им было разрешено издавать старопечатные книги. Разрешение последовало 5 августа 1785 года, что отмечено в некоторых клинцовских изданиях. Наместническое правление объяснило Румянцеву в ответ на его требование, что старопечатные книги оно почитало за „явный соблазн" по неимению упомянутого рескрипта 11 марта 1784 года. После разрешения типографии Рукавишникову и Железникову наместническое правление в 1786 году, сентября 25-го, разрешило еще открыть в Клинцах типографию купцу Федору Карташеву.

Печатание книг в Клинцах производилось безпрепятственно около двух лет; в 1787 году произошел случай, вызвавший запрещение клинцовских типографий. В этом году во время макарьевской ярмарки, к директору экономии Прокудину обратились с просьбой купцы, чтобы им было во время ярмарки разрешено торговать церковными книгами, напечатанными в вольной клинцовской типографии; купцы эти, ссылались на указ от 15 января 1783 года о неразличении типографий от фабрик и рукоделий и представили ему несколько книг, напечатанных в Клинцах. Но так как в городе Макарьеве, управа благочиния еще не открылась и свидетельство тех книг, ни ему, ни тамошнему городничему „делать, никак не можно", то из числа этих книг четыре Прокудин препроводил к нижегородскому епископу Дамаскину. Дамаскин доносил в Синод, что книги эти были следующие:

1). Жития преподобных отец Сергия, Радонежского чудотворца, и учеников его;

2). Пролог трех месяцев: сентября, октября и ноября;

3). Часовник и святцы;

4). Службы и житие св. Николая, apxиепископа мирликийского, чудотворца;

Причем, как значится в конце этих книг, oни перепечатаны (с ранее изданных в Москве), в Клинцах в типографии купцов Дмитрия Рукавишникова и Якова Железникова; житие преподобного Сергия перепечатано с указного дозволения в 7294 году, а остальные три книги в 7295 году. А прежде печатанные книги, как означено на клинцовских изданиях свидетельствованы нижним земским судом и подписаны присутствующими этого суда. „Того, чтобы те книги обще с земским судом, доносит Дамаскин, свидетельствованы были и духовною какою персоною к тому определенною, в них неозначено, да оныя книги и печатаны с старопечатных книг и в речах с новоисправленными оказуются многия в них несходства, а аллилуя инде напечатано по дважды, а не по трижды, что, по моему мнению, для простого народа может послужить великим соблазном. Сверх того, чтобы церковныя книги мимо синодальных типографий и в вольных церковною печатью печатать было позволено, на cиe указа я не имею. А посему и остаюсь в великом сомнении допустить ли для продажи означенных книг помянутых купцов или удержать?". Задавая этот вопрос Синоду, Дамаскин препроводил и четыре отобранные книги. (Отметим, при этом, что это дело возникло за несколько дней до указа 27 июля 1787 года о непечатании в светских типографиях церковных книг).

Синод, рассмотрев это дело, указом 1 сентября 1787 года предписал, ввиду того, что свобода книгопечатания простирается лишь на книги светские, Нижегородскому и Новгородско-северскому преосвященным войти в сношение с гражданскими властями: первому — об ока­завшихся в продаже, книгах, напечатанных в Клинцах, а второму — об освидетельствовании через нарочно определенных с духовной и гражданской стороны лиц клинцовской типографии, и если в ней или где-либо в лавках окажутся запрещенные книги, то поступить с ними на основании указа (от 27 июля 1787 г.). Кроме того, Синод постановил рекомендовать генерал-губернатору Малороссийского наместничества генерал-фельдмаршалу Румянцеву-Задунайскому, чтобы он не оставил, кому следует, приказать, при освидетельствовании типографии в Клинцах, так как книги печатаны не другими какими, а именно церковными буквами, отобрать самые буквы и орудия печатания и передать их затем в ведомство Синода епархиальному apxиepeю. Новгородсеверское наместническое правление донесло Синоду рапортом (от 25 октября 1787 года) о том, на каком основании было раньше разрешено открыть типографию в Клинцах, и вместе с тем сообщило, что ныне, по получении синодального указа о непечатании в светских типографиях церковных книг, оно сделало распо­ряжение об освидетельствовании, как типографии в Клинцах, так и всех книжных лавок.

Затем епископ Илларион новгород-северский и глуховский доносил в Синод, что для освидетельствования типографии в Клинцах были назначены священники и, сообщив предварительно гражданским властям, т.е. исправнику Великошапке и дворянскому засе­дателю Есимонтовскому, они 15 октября были в Клинцах и требовали у гражданских властей, чтобы они совместно с ними освидетельство­вали типографию, но те заявили, что у них есть от начальства указ „на случай военный", оставя все дела заниматься лишь заготовкой провианта и фуража. Гражданские власти обещали уведомить, по исполненении этого, но доныне уведомления нет, между тем книги запрещенные и буквы могут быть в это время вынесены и укрыты.

Донося о неисполнении исправником и заседателем приказаний, епископ Илларион просит, чтобы с ними поступлено было по законам и, чтобы было им приказано непродолжительно исполнить повеление указа. Освидетельствование типографии состоялось 25 ноября. С духовной стороны были назначены священники Лукиан Доброгаев, Феодор Крутовский и Василий Рожановский; с гражданской стороны—присутствующие нижнего земского суда, исправник Великошапка и дворянский заседатель Есимонтовский. Типографий оказалось три; содержались они купцами клинцовского посада Яковом Железниковым, Дмитрием Рукавишниковым и Федором Карташевым; в тех типографиях печатались церковной печатью по старообрядческому сложению разные книги.

Короткая справка: Федор Карташев и другие клинцовские купцы-печатники (Яков Железников, Василий Яковлев, Дмитрий Степанович Рукавишников) представляли собой крупных деятелей старообрядческого просвещения в XVIII веке. Книги печатались с подлинников дониконовского издания. Из-под клинцовских станков вышли "Псалтырь", "Псалтырь с восследованием", "Часовник", "Азбука", "Пролог", "Цветник священноинока Дорофея", "Глаголание Августина учителя", "О целовании святых икон", "Евангелие Благовестное" Феофилакта Болгарского, "Служба явлению Тихвинской иконы Божией Матери", "Житие Сергия Радонежского", сборник "Слово о лжепророках и лжеучителях" и другие книги.

В 1801 году прозвучали слова императора Александра I насчет клинцовских типографий:

«Типографии в посаде Клинцы быть по-прежнему, но с тем, чтобы напечатание оных книг производилось с ведома и дозволения правительствующего синода».

От раскольников требовали компромисса, но купцы попытались проявить свою знаменитую (описанную Н.С. Лесковым в «Запечатленном ангеле») изворотливость. Вот как объяснял свои действия Аким Карташов:

«… о том, подавал ли отец мой кому объявление, не знаю: я же не подавал, но просил черниговское губернское правление о дозволении мне иметь типографию в 1806 и 1811 гг.».

Государство ответ этот не удовлетворил, и позднее клинцовская типография была увезена в Москву и передана единоверцам.

После смерти Ф.К. Карташева в 1805 г. работу типографии возглавил его сын Аким, начавший помогать отцу еще в 90-х гг. XVIII в. А.Ф. Карташев расширил доставшееся ему предприятие и попытался легализовать его работу. Дважды, в 1806 и 1811 гг., он обращался в Черниговское губернское правление с просьбой разрешить типографию, но его обращения остались без ответа. 28 июня 1812 г. последовал указ Синода о закрытии клинцовской печатни как "без дозволения существующей". В связи с этим она была опечатана и отдана под надзор Суражского нижнего земского суда.

Допрос, снятый черниговским генерал-губернатором с Карташева, состоял в следующем:

„1817 года 7-го февраля, посада Клинцова, 3-й гильдии купец Аким Карташев, был спрошен малороссийским генерал-губернатором, показал:

1) Я и отец мой дозволения на устройство типографии не имели, а в 1804 году узнали мы, что государь император дозволил в Клинцовской слободе типографию; но объявления о том ни от кого не было, и было ли о том отцу моему объявлено, не знаю.

2) Отцом моим устроена типография в 1805 году на шесть станов, а три стана прибавлены мною в 1809 году, о том подавал ли отец мой кому объявление, не знаю; я же не подавал, но просил черниговское губернское правление о дозволении мне иметь типографию в 1806 и 1811 годах.

3) Объявлен мне указ синода, что о том представлено бывшему генерал-губернатору князю Куракину; но как от оного, так и от преемника его я ничего не слыхал, а производил книгопечатание, потому что и умерший в 1805 году отец мой при жизни своей производил оное.

4) Книгопечатание производимо было ни под чьим надзором; и книг печатанных для свидетельства я никуда не представлял, а перепечатывал сам, по уверенности, что оные правительством дозволены.

5) Перепечатывались следующие книги: „Азбуки", „Часовники", „Псалтыри" и иные, необходимо нужные для обучения детей; касающиеся к церковному кругу: „Канонники", „Праздничные Минеи", „Общие Минеи", „Цветнички", — книги сии были во время дозволенной типографии свидетельствованы суражским земским судом; делал я сверх того нужные, но непротивные закону добавления в книгах, мною перепечатанных; „Праздничная Минея" не была свидетельствована суражским земским судом, но дозволена старообрядцам; равно и „Цветники" не были свидетельствованы, но печатаны по выбору из свидетельствованных книг.

6) Во всех годах печатались каждый год от 1.000 до 1.200 экземпляров всякой книги, а „Псалтырей" и более.

7) Продаваемы были эти книги "в Москву московскому кущу Якову Игнатьеву, живущему у Рогожской заставы, на Вороньей улице, в собственном доме, а равно по мелочам в собственном доме продавал я желающим; бедным же давал безденежно.

8) Продажу оную я производил явно, по уверенности, что оная не противна правительству.

9) Управлял типографиею я сам, а надсматривал над оной клинцовский мещанин Василий Соболев, он же и Сухоруков.

10) Рабочих в типографии употреблялось не равное число, от 12 до 25, наймом из клинцовских обывателей старообрядческой веры.

11) Типография не находилась ни под чьим покровительством, ибо я был уверен, что сие не противно воле государя императора.

12) У родителя моего до 1799 года были гражданские буквы, ибо он печатал с 1797 по 1799 год, с ведома и по условию черниговского губернского правления, в городе Чернигове, но в 1799 году оные губернским правлением у нас отобраны, и более таковых не оставалось и доселе не было.

13) Известен я, что есть таковая же типография в Махновке или около оной, подлинно не знаю; известен, что оттоль таковые же книги доставлялись в Москву.

14) Производится ли в той типографии печатание недозволенных книг, — не знаю, но видел я продаваемые в Москве книги таковые же, которые перепечатывались у меня и которых не полагаю запрещенными.

15) Более сего ничего не имею показать, ибо ничего о том не знаю и не слыхал".

"Единоверие задумано наподобие западной унии: при сохранении старого богослужебного чина и древних обычаев единоверцы обязываются принимать священство от господствующей церкви…".

Возникновение Единоверия, учрежденного императорским указом в 1800 году было выдающимся церковно-государственным проектом, направленным на удовлетворение религиозных потребностей конструктивной части старообрядчества, жаждущего социальной стабильности, в духовной жизни действительности таинств при полной культурной идентификации с древней, неповрежденной эстетической системой.  Единоверие в Клинцах прижилось. Еще в 1778 году "стародубские старцы" обращались к православному архиепископу Амвросию с просьбой рукоположить им священников, коих было полное оскудение. В 1780 году было завершено строительство Вознесенского, а в 1787 - Троицкого храмов. Верховная власть и старообрядцы нашли точки соприкосновения.