RARUS'S GALLERY

Книга Кормчая (в первоначальном виде), напечатанная в Москве с 7 ноября 7158 от сотворения мира (1649) по 1 июля 7158 от сотворения мира (1650) г.г., в 5-е лето царствования Алексея Михайловича и в 9-е лето патриаршества Иосифа. «Начата же бысть печатати сия богодохновенная книга, Кормчая, Греческим языком Номоканон, Словенским же Закону Правила, повелением благоверного и благородного Государя Царя и Великого Князя Алексиа Михайловича, всея Руси самодержца, по совету же и по благословению в духовном чину отца его и богомольца великого господина святейшего Иосифа патриарха Московского и Всея Руси». 62, 679 листов, нумерованных внизу. Строк 25. Шрифт: 10 строк=90 мм. Орнамент: инициалов 1; заставок 63 с 12 или 13 досок. В переплете 18-го века - доски в коже, латунные застежки. В неплохом состоянии: повреждения переплета незначительные, повреждение и частичная утрата листов (отреставрированы поздней бумагой), пятна, владельческие отметки в тексте. Формат 34х22 см. Книга, которая разделила Святую Русь на два лагеря. Величайшая книжная редкость и святыня старообрядцев!

Библиографическое описание:

1. Розенкампф, барон «Обозрение Кормчей книги». Москва, 1828.

2. Каратаев И. «Описание славяно-русских книг, напечатанных кирилловскими буквами». Том первый. С 1491 по 1652 г.г., Спб., 1883, №661.

3. Строев П. «Описание старопечатных книг славянских, находящихся в библиотеке Царского», М., 1836, №№ 168-169.

4. Строев П. «Описание старопечатных книг славянских и российских, находящихся в библиотеке графа Ф. А. Толстова», М., 1829, №114. Издание редкое!

5. Сопиков В.С. «Опыт российской библиографии», Часть I, Спб., 1904, №579.

6. Каратаев И. «Хронологическая роспись славянских книг, напечатанных кирилловскими буквами. 1491-1730». Спб., 1861, №593.

7. Ундольский В.М. «Хронологический указатель славяно-русских книг церковной печати с 1491 по 1864-й год». Выпуск I-й. Москва, 1871, №643.

8. Сахаров И., №519.

9. Антикварный каталог Акционерного о-ва «Международная книга» №14. Редкие и ценные русские издания. Livres Russes rares et precieux . Rare and valuable russian editions. Catalogue № 14. Москва, 1932, № 60. 2000 рублей!

10. Антикварная книжная торговля П.П. Шибанова в Москве. Каталог №95. Ценные книги и автографы замечательных лиц. Москва, 1899, №194. 2000 рублей! «Полные экземпляры этой, так называемой Иосифской Кормчей составляют величайшую библиографическую редкость. Ее нет даже в Императорской публичной библиотеке»!

11. Самая низкая цена у Титова А.А. Старопечатные книги по Каталогу А.И. Кастерина, с обозначением их цен. Ростов, 1905, № 321 ... 150 р.!

12. Международная книга. Антикварный каталог № 29. ПАМЯТНИКИ СЛАВЯНО - РУССКОГО КНИГОПЕЧАТАНИЯ. Москва, 1933., № 71 … 750 долларов США!

13. Ищем купить. Our desiderata. Доклад П.П. Шибанова. Издание АО «Международная книга». Москва, Мосполиграф, типо-цинкография «Мысль печатника», [1927], № 38. ... 300 руб.

Известно, что предпринятое впервые в 1650 году московским патриархом Иосифом издание Кормчей книги было подвергнуто, в процессе печатания, различным изменениям в ее редакции как самим Иосифом, так после его смерти и патриархом Никоном. Таким образом, на протяжении двух лет было выпущено три издания, существенно разнящихся в некоторых статьях между собой (два-при патриархе Иосифе и одно-при патриархе Никоне). Все это совпало исторически с Великим Расколом РПЦ. Хотя начаты все три издания, судя по выходному листу, в одно время, а именно 7 ноября 7158. Окончены же, естественно, различно. Предлагаемое издание является первой, самой ранней редакцией и представляет собой величайшую библиографическую редкость, так как нещадно уничтожалось «никоновцами» и сохранялась в закромах староверов, как неслыханное богатство; сохранившиеся экземпляры этого издания известны все наперечет и составляют считанные единицы. Чем отличаются два последних издания от первоначального:

1. В начале, на 37 листах присоединены разные статьи, относящиеся к введению Христианства и учреждению Патриаршества в России.

2. Уничтожено Предисловие и на листе 5-м означено: А, В, Г, Д, Е, т.е. этот лист заменяет пять.

3. Перепечатаны листы 26-55, содержащие Оглавление или Свод Кормчей: их вышло 58, отчего на обороте последнего в низу выставлено: «зри тетрать 8-ю, а лист 56».

4. Перепечатаны листы: 21, 24, 26, 31, 73, 84, 271, 304, 321, 324, 329, а на листе 486 припечатана последняя пропущенная строка.

5. Вставлены листы: два между 173 и 174 и шестнадцать с необычным счетом между 641 и 642 листами.

6. Уничтожен последний 647 лист Послесловия и заменен другим.

Самая дорогая антикварная книга дореволюционной России! Цена «зашкаливала» за 2000 рублей! О ней ходили легенды и слагались анекдоты о «горе-букинистах» не умеющих различать все три издания.

В начале: Предисловие к православному читателю (о важности сей книги), оканчивающаяся так: «… Сего ради поревнова по Господе Бозе государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея Руси самодержец, и подвигся на отмщение таковые злобы: повел напечатати сия догматы, сиречь Уставы святых Апостоле и святых седми вселенских Собор и поместных, бывших в различная времена, и законоположения Градская благочестивых Греческих Царей, Великого Царя Константина, и Иустиниана, и Льва Премудрого, и Алексея Комнина, на утверждение в православии сияющим, на отгнание же и вящшее обличение злокозненного древняго врага нашего прелести, яко, да познавшее прелесть его, множае паче истины держимся». В конце (листы 642-647): Описание книги сей, глаголемой Кормчей, и к любезным читателям: «Якоже в кораблеплавательном художестве, чувственнаго мира, паче иных плавающим нужнейшее есть кормничество, имяже вящше и спасаются плавающии, окормлением изящнаго художника: сице и в настоящем мира сего мори, в художестве кораблеплавательном Божественного Писания, паче иных плавающим в корабли, глаголю же в Христовой Церкви, нужнейшее и потребшейше есть кормничество, сиречь божественные догматы, рекше святых Апостоле и святых Отеце седми Вселенских Соборе и девяти поместных Предания, яже есть предложенная Правила в сей книзе, имиже купно наставляются и спасаются вси плавающие в мори жития сего, окормлением истинных художников, глаголю же пастырей и учителей, и преплавают удобно и легце пучины же и заверты, от нечистых духов возмущаемы, яже есть всякие страсти в нас воздвизаемые от них, душевныя же вкупе и телесныя, и преводятся в пристанища тихая и небурная вечного блаженьства горняго Иеросалима. Сего ради сия божественная книга, по опасному ея художеству и по обретаемому нами в ней разуму, в лепоту и достойно получи именование си Кормчая, юже ныне, на кончине глаголю века, не могий презераему сию и попираему видети от имущих сердечную ниву, или путь, или камень, или терние, мудрокормный кормчий и великоразумный хитрец, содержащий престол Великия Руси, благородный и благочестивый Царь и Великий Князь Алексей Михайлович».

Первые христианские общины управлялись епископами по тем нормам, которые даны в Священном Писании и Апостольском Предании. Единство церковной жизни и церковного строя поддерживалось верностью Церквей Преданию и их живым общением между собой. Центрами такого общения служили Церкви, основанные самими Апостолами и апостольскими мужами: Иерусалимская, Александрийская, Антиохийская, Коринфская, Ефесская, Фессалоникийская, Лаодикийская, на Западе - Римская. При общем единстве веры и церковной жизни отдельные общины имели, однако, свои богослужебные особенности и свои особые правовые нормы, что иногда служило поводом недоразумений между ними. Для исследования спорных вопросов созывались Соборы из предстоятелей нескольких Церквей; при решении этих вопросов за основу принималось предание древней апостольской общины. Соборные определения, обыкновенно в виде окружных посланий, доводились до сведения тех Церквей, предстоятели которых не участвовали в деяниях Собора. Соборные определения касались как догматических, так и дисциплинарных, то есть церковно-правовых вопросов. Церковно-дисциплинарные вопросы могли решаться и отдельными епископами. Часто предстоятели кириархальных Церквей составляли послания епископам дочерних общин: в них они давали ответы на спорные вопросы канонического характера. Формально эти послания не имели обязательной силы, но строгое согласие их с Апостольским Преданием, высокий авторитет их составителей со временем приводили к тому, что некоторые из таких канонических посланий получали обязательную юридическую силу. Из частных суждений они превращались в источники общецерковного права.Самым высоким авторитетом пользовались правовые нормы апостольского происхождения. Чтобы эти нормы не были забыты и не подвергались порче, их записывали, усваивая создавшиеся таким образом писания самим Апостолам. Древнейший из этих псевдографов, проникнутый подлинно апостольским духом, - «Учение 12 Апостолов» («Дидахи»), Этот памятник впервые обнаружен архимандритом Антонином (Капустиным) в 1862 году, но в науку он вошел благодаря тому, что был опубликован в 1883 году греческим ученым митрополитом Филофеем Вриеннием. «Учение 12 Апостолов» восходит к рубежу I и II столетий. В нем от лица Апостолов излагаются наставления о христианской вере и нравственности. Здесь же помещено и несколько правил церковно-юридического характера, составляющих содержание 11-16-й глав памятника, «Дидахи» проливает свет на строй церковной жизни апостольского века: в нем нет упоминания о пресвитерах, а говорится лишь о епископах и диаконах и, кроме того, о странствующих Апостолах, пророках и учителях. В III веке в Египте был составлен сборник «Церковные каноны святых Апостолов». В основу этого памятника легли «Дидахи» с его учением о двух путях жизни и смерти. В «Церковных канонах» упоминаются уже не только епископы и диаконы, но и пресвитеры, зато уже ничего не говорится о странствующих пророках и учителях. «Церковные каноны» - это переработка «Канонов святого Ипполита», составленных около 220 года. «Церковные каноны святых Апостолов» поныне входят в состав действующего права Коптской и Эфиопской Церквей. В III веке появилось и «Наставление апостольское» («Дидаскалия») - пространное сочинение религиозно-нравственного и дисциплинарного содержания. В нем, в виде соборного Послания Апостолов, излагались поучения о разных сторонах церковной жизни. Греческий подлинник «Дидаскалии» до нас не дошел, но сохранились его переводы на сирийский, эфиопский и арабский языки, а также латинские фрагменты. В самом тексте «Дидаскалии», помимо трех иерархических степеней, упоминаются церковные вдовицы, диакониссы, чтецы и иподиаконы.

В конце III или в начале IV века появился еще один сборник, издание которого приписывается святому Клименту Римскому, - «Апостольские Постановления». Некоторые авторы, в основном западные, а из наших ученых профессор Н. С. Суворов, относят составление этого сборника к концу IV столетия. Но против такой датировки говорит то обстоятельство, что Церковь представлена в «Постановлениях» гонимой, а догматическое учение сформулировано в них с полемической направленностью против ересей, возникших в первые три столетия, в особенности против гностицизма, и при этом в «Постановлениях» нет никаких упоминаний арианства, волновавшего Церковь в IV веке. Первые шесть книг «Апостольских Постановлений» совпадают с «Дидаскалией», текст которой, однако, подвергся в новом сборнике значительной переработке. Седьмая книга «Постановлений» близка по содержанию к «Дидахи», хотя, в отличие от «Дидахи», здесь, как и в «Церковных канонах», уже ничего не говорится о пророках и странствующих Апостолах, зато, кроме епископов и диаконов, упоминаются пресвитеры. Восьмая книга «Апостольских Постановлений» носит по преимуществу церковно-правовой характер и содержит ряд изреченных от лица каждого из двенадцати Апостолов правил о рукоположении клириков, об их правах и обязанностях и о церковной дисциплине. Эта книга имеет особое название «По-становления святых Апостолов о рукоположениях». Фикция апостольского происхождения выражена здесь в весьма притязательной форме: каждый Апостол представлен говорящим от своего имени в первом лице: «Первым говорю я, Петр. Во епископа рукополагать, как в предыдущем все мы вместе постановили, того, кто беспорочен во всем, избран всем народом, как наилучший...», «и я, Иаков Алфеев, постановляю об исповедниках. Исповедник не рукополагается, ибо исповедание есть дело воли и терпения, но он достоин великой чести». «Апостольскими Постановлениями» тесно связан еще один древнейший сборник чисто канонического содержания, значение которого в жизни Церкви исключительно велико.

Это «Правила святых Апостолов». Сборник Апостольских правил составлен после «Апостольских Постановлений», поскольку последние упоминаются в 85-м Апостольском правиле. Между «Апостольскими Постановлениями» и «Правилами святых Апостолов» есть несколько почти буквальных совпадений: «А я, Симон Кананит, постановляю, сколькими должен рукополагаться епископ. Епископ да рукополагается тремя или двумя епископами. Если же кто рукоположится одним епископом, то да будет извержен и он, и рукоположивший его» и «Епископа да поставляют два или три епископа». Ряд списков содержит в себе «Апостольские Постановления» вместе с «Правилами святых Апостолов». Из этого обстоятельства профессор Н. С, Суворов делает вывод, что составителем обоих сборников было одно и то же лицо. В канонический кодекс Православной Церкви вошли правила трех святых отцов, подвизавшихся до издания Миланского эдикта: святых Дионисия и Петра Александрийских и святого Григория Чудотворца, епископа Неокесарийского. Святой Дионисий (умер 265 г.) возглавил знаменитую Александрийскую богословскую школу, а впоследствии занимал Александрийскую кафедру. Он прославился святостью жизни, основательной ученостью и ревностью в защите церковного вероучения от ересей Савелия и Павла Самосатского. Правила свя-того Дионисия - это разделенное на четыре канона Послание, отправленное в 260 году епископу Василию из Ливии в ответ на четыре его вопроса церковно-дисциплинарного характера. Святой Григорий Чудотворец (умер 270 г.) тоже вышел из Александрийской школы и отличался высоким благочестием и ученостью. Из истории известно, что когда он был поставлен во епископа, христианская община в Неокесарии насчитывала всего 17 верных, но благодаря его ревности об обращении язычников, ко времени кончины святого в городе осталось лишь 17 язычников - все остальные жители стали христианами. Святой Григорий оставил после себя много сочинений, и среди них каноническое послание, написанное в 258 году. Поводом к составлению этого послания, которое было разослано по Понтийской области, явилось нашествие варваров на Понт и недостойное поведение некоторых христиан, помогавших иноплеменным захватчикам. В своем послании святой Григорий Чудотворец пишет о тяжести содеянных грехов и налагает на согрешивших различные наказания - отлучение от Причастия на разные сроки. Послание разделено на 12 канонов. Эти правила послужили Священноначалию Русской Православной Церкви в XX веке основанием для прещений, наложенных на епископов и клириков, которые обвинялись в коллаборационизме с оккупантами во время Великой Отечественной войны. Святой Петр, архиепископ Александрийский, мученически скончался в 311 году. Он возглавлял Александрийскую школу с 295 по 300 годы, когда был избран на Александрийскую кафедру.

В 303 году вышел указ императора Диоклетиана о гонении на христиан. Во время гонений некоторые христиане, спасая жизнь, отреклись от Христа, а потом, терзаемые раскаянием в малодушном отступничестве, умоляли принять их снова в Церковь. Движимый состраданием к кающимся, святой Петр в 306 году написал «Слово о покаянии», в котором установил, какими нормами следует руководствоваться, принимая в церковное общение раскаявшихся отступников. В канонический свод это «Слово» вошло разделенным на 14 канонов. Таким образом, из всей церковно-правовой литературы до-никейской эпохи в Канонический кодекс Православной Церкви вошло 85 правил святых Апостолов, 4 правила святого Дионисия Александрийского, 12 правил святого Григория Чудотворца и 14 правил святого Петра Александрийского. Помимо канонов святых отцов доникейской эпохи, в канонический свод вошли правила еще девяти отцов, упомянутых во 2-м правиле Трулльского Собора: святых Афанасия Великого, Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Амфилохия Иконийского, Кирилла Александрийского, Геннадия Константинопольского, а также Тимофея и Феофила Александрийских и Каноническое послание святого Тарасия Константинопольского, жившего уже после Трулльского Собора. Святой Афанасий Великий (умер 372 г.), борец за Никейскую веру, названный отцом Православия, автор целого ряда догматических, апологетических и полемических творений. В канонический свод вошли три его послания: к Аммуну монаху о невольно осквернившихся (356 г.), к епископу Руфиниану о присоединении к Церкви отпавших ранее в ереси (370 г.) и «Послание о праздниках» (367 г.), в котором дается перечень Священных книг.

Особую важность для церковного права имеют правила святителя Василия Великого (умер 379 г.). Святой Василий вырос в христианской семье, образование получил в Афинах. После паломничества по монастырям Египта, Сирии, Палестины и Месопотамии святой уединился вместе со своим другом святым Григорием Назианзином в пустынном месте, откуда в 370 году был призван на епископское служение в Кесарию Каппадокийскую. Святой Василий возглавил право-славных епископов Понтийского диоцеза и всего Востока в борьбе против арианской и полуарианской ересей. Догматические творения Василия Великого, как и творения святых Афанасия и Григория Богослова, послужили основой православного тринитарного богословия. В канонический свод вошли 92 правила святого Василия. 16 первых правил составляют его Первое каноническое послание к святому Амфилохию Иконийскому; 17-85-е правила - Второе, а 86-е правило - Третье послание к святому Амфилохию. Канон 87-й - это послание к епископу Тарсскому Диодору, 88-й канон - это послание к Григорию пресвитеру, 89-й - к хорепископам, 90-й - к подчиненным ему епископам Каппадокийской митрополии, наконец, 91-й и 92-й каноны взяты из сочинения Василия Великого «О Святом Духе». Каноны святого Василия первыми из святоотеческих правил вошли в канонические сборники. Содержание этих правил охватывает разные стороны церковной жизни, среди них особенно много епитимийных правил. В них устанавливаются различные прещения за грехи: вероотступничество, убийство, блуд. Святой Григорий Нисский (умер 395 г.), младший брат Василия Великого, известен своей изумительной богословской и философской образованностью и ревностью в защите Истины от лжеучений. Святой Григорий Нисский принимал участие во II Вселенском Соборе и в Константинопольском Соборе 394 года. Одно из его сочинений - «Послание епископу Мелитинскому Литонию» - вошло в канонические сборники. Послание разделено на 8 правил, в которых святой Григорий, опираясь на великолепное знание человеческой души, определяет епитимии, налагаемые для врачевания греховных страстей. Из творений великого отца Церкви, друга святого Василия Кесарийского Григория Богослова (умер 389 г.), в канонический кодекс внесен написанный в стихах перечень Священных книг Ветхого и Нового Завета. Аналогичное содержание заключено и в послании святого Амфилохия Иконийского (f 395 г.) к Селевку, вошедшее в Канонический свод. Тимофей, архиепископ Александрийский, ученик святого Афанасия, скончался в 385 году. Он участвовал в деяниях II Вселенского Собора. О жизни его известно мало, к лику святых он не причислен. В свод церковных правил вошло 18 его ответов на вопросы епископов и клириков. В канонический свод внесено 14 правил архиепископа Александрийского Феофила, который Церковью не прославлен. Архиепископ Феофил известен как гонитель святого Иоанна Златоуста. Общецерковное признание его правил основано, конечно, не на его личных достоинствах, а на том, что как предстоятель славной и великой в древности Александрийской Церкви он был выразителем ее предания. Александрийская богословская школа во II-IV столетиях превосходила своей ученостью все другие церковные школы.

Ей отчасти обязана своим высоким авторитетом Александрийская кафедра. Видимо, с этим авторитетом связано то обстоятельство, что среди 13 отцов, чьи правила вошли в канонический свод, шестеро были Александрийскими епископами: святые Дионисий, Петр, Афанасий, Кирилл, а также Тимофей и Феофил. Племянник Феофила святой Кирилл Александрийский (умер 444 г.) был защитником православной христологии против несторианской ереси. Ревность святого Кирилла об истине имела решающее значение для исхода III Вселенского Собора. В канонический свод вошли его послания к архиепископу Антиохийскому Домну, разделенные на три канона, и к епископам Ливии и Пентаполя, разделенные на два правила. В канонических сборниках помещаются также окружные послания архиепископа Геннадия (умер 471 г.) и отцов Константинопольского Собора 459 года о симонии и послание святого Тарасия, Патриарха Константинопольского (умер 809 г.), к папе Римскому Адриану, посвященное тому же злу. Посланием святого Тарасия завершается основной канонический свод Православной Церкви. Дополнением к нему считается «Каноникон» святого Иоанна Постника (умер 595 г.), который в позднейшей обработке иеромонаха Матфея Властаря стал руководством для духовников. Это руководство включено в греческие канонические сборники «Пидалион» и «Афинскую Синтагму». «Каноникон» Иоанна Постника частично послужил основанием для «Номоканона» при славянском «Большом Требнике». В «Пидалионе», «Афинской Синтагме» и «Кормчей книге» содержатся (но в разном количестве) каноны Патриарха Константинопольского святого Никифора Исповедника (умер 818 г.). Эти каноны принято также рассматривать как дополнение к каноническому кодексу. Первый известный нам, но не сохранившийся канонический сборник связан с Понтийским диоцезом. Это так называемый Понтийский сборник. В него вошли правила Анкирского и Кесарийского Соборов, под общим названием канонов Анкирского Собора, а также правила Неокесарийского Собора. Все эти города - Анкира, Кесария и Неокесария - находились в Понтийском диоцезе, отсюда и название сборника. Впоследствии в него были дополнительно включены и каноны I Вселенского Собора. Из-за своего высокого авторитета они стали помещаться на первом месте, перед правилами Поместных Соборов. Объединение Никейских канонов с правилами Поместных Соборов Понтийского диоцеза в одном сборнике способствовало его общецерковному признанию. Правила нумеровались в следующем порядке: 1-й канон Анкирского Собора, помещаемый вслед за последним, 20-м правилом I Вселенского Собора, считался 21-м правилом и т. д. В продолжение IV и V веков в Понтийский сборник были включены каноны Гангрского и Антиохийского Соборов, а также синопсис - сокращенное изложение правил, изданных на Соборах Фригийской провинции и называемых канонами Лаодикийского Собора; и, наконец, Послание II Вселенского Собора, в первоначальном виде еще не разделенное на каноны. Таким образом, сложился новый, более пространный свод. Этим сводом пользовались отцы Халкидонского Собора, многократно зачитывая выдержки из него. IV Вселенский Собор своим 1-м правилом утвердил общецерковный авторитет этого кодекса, получившего в науке название Халкидонского сборника. В оригинале сборник до нас не дошел, но сохранился его латинский перевод, выполненный Дионисием Малым. Древнейший из сохранившихся канонических сборников хронологического типа - это «Синопсис» (Συνοψιζ), относящийся к VI веку. В ту пору в Византии вошло в обыкновение излагать тексты гражданских законов в сокращении (επίτομη). Аналогичной обработке подверглись и тексты канонов. Первоначально в «Синопсис» были включены в сокращенном изложении Апостольские правила и каноны трех первых Вселенских Соборов. Позднейшие редакции дошли до нас либо без имени составителя, либо с именами Стефана, епископа Ефесского, и Симеона Магистра, жившего в IX веке. Содержание сборника в позднейших редакциях было расширено.

Эти редакции, как отмечал профессор И. С. Бердников, заключали в себе «краткое изложение правил Апостольских, правил Соборов - I Вселенского, Анкирского, Неокесарийского, Гангрского, Антиохийского, Лаодикийского, Кон-стантинопольского, Ефесского, Халкидонского, Сардикийского, Карфагенского, Трулльского, Василия Великого, из трех посланий его к Амфилохию». Указанный сборник имел особое значение для славянских Церквей. С дополнениями и толкованиями Аристина он явился основой для «Кормчей книги» святого Саввы Сербского. «Номоканоны». Так первоначально назывались сборники, включающие в себя как каноны, так и гражданские законы по церковным делам. Славянское название таких сборников - «законоправильники». Древнейший из «Номоканонов» усваивается Иоанну Схоластику. Но эта компиляция, по единодушному мнению ученых, не принадлежит знаменитому Патриарху. С его именем она связана потому, что в ее основу легли «Синагога» Иоанна Схоластика и его «Сборник из 87 глав». Составитель «Номоканона» сохранил титулы «Синагоги», но не приводил под ними полного текста канонов, а только указывал их цифрами. Гражданские же законы он помещал под каждым титулом, полностью заимствуя их дословно из «Сборника из 87 глав», дополняя положениями из «Дигест», «Кодекса», «Новелл». Законы из «Сборника из 87 глав», которые составитель не смог отнести ни к одному из пятидесяти титулов, он поместил в конце «Номоканона» под заглавием «Другие церковные главы из того же нового законоположения» (ετέρα κεφαλαία). О времени появления сборника А. С. Павлов писал: «Составление этого "Номоканона" Цахариэ относит ко времени императора Маврикия (582-602 гг.). Мне кажется, напротив, что эта компиляция произошла несколько позднее, именно после появления "Номоканона в XIV титулах". По крайней мере, то обстоятельство, что в "Номоканоне в 50 титулах" каноны церковные не излагаются уже в тексте, а только цитируются цифрами, может быть объяснено только тем, что автор этого "Номоканона" уже имел перед глазами готовый образец такого изложения канонов и законов в "Номоканоне в XIV титулах". Епископ Никодим (Милаш), ссылаясь на немецкого ученого Бинера, относит составление «Номоканона Иоанна Схоластика» к более раннему периоду - к царствованию императора Юстина II (565-578 гг.). Впоследствии сборник дополнялся новыми канонами. В дополненном виде он был переведен на славянский язык святым Мефодием. В Паннонском житии святого говорится: «Тогда же и Номоканон рекше закону правило и отеческие книги преложи». «Номоканон в XIV титулах». Самый знаменитый и исторически важный из церковно-правовых сборников Византии - «Номоканон в XIV титулах». До начала XIX века общепринято было приписывать составление этого сборника Константинопольскому Патриарху святому Фотию. Поэтому в литературу он вошел как «Номоканон Фотия». Однако благодаря исследованиям Бинера и русского ученого барона Розенкампфа в 20-30-х годах XIX века было установлено, что предисловие к «Номоканону» состоит из двух частей, написанных разными авторами. Скрупулезные текстологические исследования Бинера, Розенкампфа, Биккеля, Цахариэ, Суворова, Павлова, Бенешевича привели к бесспорному выводу, что существует две редакции «Номоканона», составленные двумя разными авторами и в разные эпохи. В конце XIX века лишь иеромонах Каллист продолжал настаивать на том, что автором не только второй, но и первой редакции «Номоканона» является патриарх Фотий. Относительно первой редакции сборника В. Н. Бенешевич писал: «С наибольшей долей вероятности можно указать на 629 год как на год завершения труда. Начало же работы относится к 620-629 годам». Бинер высказывал догадку, которую находят вероятной епископ Никодим (Милаш) и А. С. Павлов: автором сборника был Константинопольский Патриарх Сергий (610-638 гг.). Э. Хонигман связывает составление «Номоканона в XIV титулах» со святым Иоанном Постником, считая, что тот, завершив работу над «Синтагмой в XIV титулах», на ее основе составил «Номоканон», включив в новый сборник императорские законы. По словам В. Н. Бенешевича, «"Номоканон в XIV титулах" поражает искусством, с которым его составитель владеет своим огромным материалом. В этом отношении "Номоканон" оставил далеко позади компиляцию Иоанна Схоластика». «Номоканон» состоит из предисловия и двух частей. Первая часть, которая также называется «Номоканон», разделена на 14 титулов, а титулы - на главы по образцу первой части «Синтагмы». Помимо указателя канонов, под каждой рубрикой приводятся также гражданские законы по тематике главы и титула, заимствованные из «Трехчастного сборника». Сходство в текстах законов, помещенных в «Номоканоне» и в «Трехчастном сборнике», почти буквальное. Вторую часть сборника, называемую «Синтагмой», составляют тексты канонов, расположенные в хронологической последовательности. В первую редакцию «Номоканона» вошли Правила святых Апостолов, четырех первых Вселенских Соборов, восьми Поместных Соборов и двенадцати отцов -тех, чьи каноны включены в окончательно сложившийся канонический свод Православной Церкви (кроме Послания святого Тарасия). Вторая редакция «Номоканона в XIV титулах», существующая в нескольких изводах, составлена в 883 году. Что касается имени составителя, то такие ученые, как Цахариэ фон Лингенталь, епископ Никодим (Милаш), Н. С. Суворов, отвергали авторство Патриарха Фотия и относительно второй редакции «Номоканона». Противоположной точки зрения придерживались канонисты: Н. А. Заозерский, А. С. Павлов, М. А. Остроумов, В. Н. Бенешевич. А. С. Павлов так излагает суть полемики: «Сущность возражений Цахариэ (против авторства Патриарха Фотия. - В. Ц.) состоит в следующем: во-первых, заслуга нового издателя "Номоканона" так незначительна, что едва ли можно приписать его столь ученому и выдающемуся лицу, каков был Патриарх Фотий, особенно если взять во внимание, что важнейшие дополнения к первоначальному изданию "Номоканона" и "Синтагмы", именно правила Трулльского и VII Вселенского Собора, были сделаны уже прежде Фотия; во-вторых, если бы издание 883 года опубликовано было от лица Вселенского Патриарха, то было бы необъяснимо, каким образом во времена, очень близкие этой эпохе, продолжали появляться списки "Номоканона" и "Синтагмы", представляющие их в первоначальном виде, и почему вообще до XII века, до времен Вальсамона, было игнорировано столь знаменитое имя. В-третьих, в 883 году, когда вышло новое издание "Номоканона" и "Синтагмы", Фотий не был Патриархом, а лишь прежде и после этого года. На это Павлов отвечает: «Ближайшая или даже исключительная цель нового издания "Номоканона" состояла в том, чтобы включить сюда правила двух Константинопольских Соборов, на которых Фотий был председателем и которые были благоприятны ему лично. На второе возражение заметим, что спустя три с небольшим года после издания "Номоканона", именно в 886 году, Фотий во второй раз был лишен престола, что, конечно, не могло благоприятствовать быстрому и повсеместному принятию вновь редактированного им канонического кодекса... Наконец, ниоткуда не видно, чтобы издание 883 года было официально опубликовано от лица Вселенского Патриарха. Официально публиковались тогда только самые источники церковного права, а не сборники их, которые, как прежде, так и теперь, были делом частным, хотя бы и иерархических лиц. Фотий не выставил своего имени в новом издании "Номоканона"... Тем не менее, имя Фотия... не было игнорировано на Востоке до времен Вальсамона. В некоторых рукописях "Номоканона", написанных задолго до того времени, когда убеждение в авторстве знаменитого Патриарха сделалось на Востоке всеобщим, имя его выставлялось против второго предисловия к "Номоканону". Что касается до третьего и последнего возражения Цахариэ, то оно прямо ошибочно. 883 год падает на второе патриаршество Фотия, когда он стоял на верху своей славы... Ввиду всех изложенных обстоятельств, - продолжает А. С. Павлов, - нужно согласиться, что предание о принадлежности Патриарху Фотию второй редакции "Номоканона" в 14 титулах и соединенной с ним «Синтагмы» имеет свои достаточные основания. В XII веке это предание сделалось только общим убеждением, благодаря... комментарию... написанному величайшим из греческих канонистов Вальсамоном». Профессор В. Н. Бенешевич, проделав скрупулезный текстологический анализ большинства изводов второй редакции «Номоканона», высказывается более сдержанно в пользу авторства Патриарха Фотия: «Древнее предание об авторстве Фотия не опровергнуто и усиливается при ближайшем ознакомлении с материалом, стиль схолии 883 года (предисловие) не может считаться чуждым Фотию». В. Н. Бенешевич считает, что кроме переработки «Номоканона», предпринятой в 883 году, и, вероятнее всего, Патриархом Фотием, существует еще несколько вариантов поздней редакции сборника. Во вторую редакцию «Номоканона» дополнительно вошли каноны Трулльского и VII Вселенского Собора, Константинопольских Соборов 881 и 879 годов и «Послание о симонии» Патриарха Тарасия. Иными словами, в «Номоканоне» Фотия есть все правила, вошедшие в канонический свод, который мы знаем ныне. По словам В. Н. Бенешевича, «Номоканон» 883 года - великий акт самоопределения Восточной Церкви, он знаменует возвращение к древним подлинным основам церковного строя, как они были закреплены в VI-VII веках, но в духе строгого церковного предания, нашедшего себе выражение в правилах Соборов, начиная с Трулльского. Если принять во внимание, что для Западной Церкви такое значение имел Лже-Исидоров сборник, характеризующийся как раз противоположными чертами, то, с точки зрения истории церковного права, не будет преувеличением датировать разделение Церквей 883 годом». Со временем этот наиболее полный и самый удобный в пользовании сборник вытеснил в Византии все остальные компиляции. Поэтому Константинопольский Собор 920 года торжественно утвердил «Номоканон в XIV титулах» как кодекс, общеобязательный для Вселенской Церкви. В настоящее время «Синтагма» «Номоканона» Патриарха Фотия, в славяно-русской редакции составившая «Книгу правил», и представляет собой канонический свод Православной Церкви. Не один из позднейших церковных законов не приобретал уже в церковном праве статуса канона. Таким образом, изданием «Номоканона в XIV титулах» в его окончательной редакции завершилось формирование канонического корпуса Вселенской Православной Церкви. Первые славянские переводы византийских «Номоканонов». Славяне получили христианское просвещение в Византии. В первые века христианской истории южных славян их Церкви находились в юрисдикции Константинопольского Патриарха. Святыми Кириллом и Мефодием и их учениками были переведены на славянский язык Библейские и богослужебные книги, отдельные творения святых отцов. Переводились и канонические сборники. Первый из византийских канонических сборников, переведенных на славянский язык, - «Номо-канон в 50 титулах» Иоанна Схоластика (IX в.). Об этом переводе есть упоминание в Паннонском житии святого Мефодия: «Тогда же и "Номоканон" рекше закону правилу и отеческих книг преложи». Сохранилась рукопись переводного «Номоканона», называемая Устюжской. Эта рукопись русского происхождения относится к XVIII веку, но представляет собой список с более древнего манускрипта, выполненного еще в X веке в Болгарии. Сам же перевод сделан во второй половине IX столетия, вероятно, святым Мефодием. По словам профессора Н. С. Суворова, «переведено ли было вместе и церковное законодательство императора Юстиниана по сборнику из 87 глав, неизвестно, так как в единственном известном теперь науке славянском рукописном сборнике, в котором содержится первоначальный славянский перевод этого "Номоканона", имеются лишь некоторые из этих 87-ми глав, притом в беспорядочной комбинации со статьями "Прохирона". В сборнике помещена также компиляция из «Эклоги» Льва Исавра и Константина Копронима под названием «Закон судный людем». В некоторых последних рукописях «Закон судный» именуется «Судебником царя Константина». Этот «Номоканон» употреблялся в славянских Церквах, в том числе и на Руси, до XIII века. Одновременно с ним пользовались и славянским переводом «Номоканона в XIV титулах» в первой редакции. По мнению профессора А. С. Павлова, «перевод этого «Номоканона» и «Синтагмы» сделан был у нас в России при великом князе Ярославе - «книголюбце», о котором замечено в «Начальной Летописи», что он собрал писцов многих и переложил с греческого языка на русский много книг, необходимых для просвещения Руси». Однако тщательное изучение языка, которым написана так называемая Ефремовская «Кормчая», дало основание профессору А. И. Соболевскому датировать ее перевод концом X века, а местом появления считать Восточную Болгарию. Профессор С. В. Троицкий, соглашаясь с Соболевским по поводу географической атрибуции перевода, относит его, однако, к эпохе более ранней. «По новым исследованиям, - отмечает он, - этот «Номоканон» был переведен в Восточной Болгарии в эпоху болгарского царя Симеона (892-927 гг.), в конце IX или в начале X века одним из литературных кружков». «Кормчая книга» святого Саввы Сербского. Исключительно важное значение для права славянских Церквей имела «Кормчая книга» святого Саввы Сербского. О происхождении этого сборника в науке существуют разные точки зрения. Русские ученые А. С. Павлов, академик Ε. Ε. Голубинский считали, что святой Савва сам подобрал греческие источники для своего сборника и перевел их на славянский язык. Однако еще в XIX веке хорватский ученый Б. Ягич высказал предположение о том, что «Кормчую» перевели рус-ские монахи на Афоне, а святой Савва дал уже готовому славянскому переводу сербскую редакцию. С этой точкой зрения согласились русские ученые Μ. Η. Сперанский, А. И. Соболевский, А. В. Соловьев и сербские Ф. Миклошич, А. Белич. Другие сербские авторы - епископ Никодим (Милаш), Ч. Митрович - считают, что святой Савва только возглавил работу по составлению и переводу «Кормчей», но сам в ней не участвовал. Профессор С. В. Троицкий, однако, склоняется к мысли об авторстве святого Саввы. Наличие в тексте «Кормчей» слов русского происхождения он объясняет тем, что из-за недостатка в сербском народном языке многих церковных и юридических терминов сербский переводчик святой Савва должен был использовать слова, которые он нашел в русских церковных книгах на Афоне. В Рашском списке «Кормчей» и в некоторых других древних списках есть приписка: «Изыде же на свет нашего языка Божественное се писание потшанием и любовию многою желанием из млада освещеннаго благочестиваго и преосвященнаго и пръвага архиепспа всее срьбскые земле кир Саввы». По мнению современного исследователя «Кормчей» Я. Н. Щапова, «степень участия в создании "Кормчей" первого архиепископа Сербии Саввы, создателя ее автокефальной организации, ставшего ее главой в 1219 году, не ясна. Несомненна его решающая роль в признании нового сборника официальным кодексом права Церкви и распространении его в стране. Очень вероятна его роль как составителя этой «Кормчей», но только из материала, отстоящего от времени его работы примерно на пятьдесят лет и, следовательно, переведенного заранее. Вопросы о переводе самим Саввой отдельных частей "Кормчей", о характере и составе существовавшего до XIII века "Номоканона" с толкованиями до специальных лингвистических и исторических исследований остаются открытыми». Местом составления «Кормчей» является, вероятно, Хиландарский монастырь на Афоне. Работа над составлением этого сборника была продолжена святым в монастыре Филокали, близ Солуни. Основу «Кормчей» составил «Синопсис» Стефана Ефесского, истолкованный и дополненный Аристином. Однако в некоторых местах, где толкования Аристина не удовлетворяли составителя, он заменял их толкованиями Зонары. «Синопсис» с толкованиями Аристина, в котором правила приводились в кратком изложении, святой Савва выбрал ради удобства пользования своей «Кормчей». Ведь этот сборник был предназначен для того, чтобы соединить в себе все необходимые в церковной практике правила и законы, и если бы в нем помещены были полные тексты канонов, он оказался бы слишком громоздок. В свою «Кормчую» святой Савва включил также перевод разнородного церковно-правового материала. Из Фотиева «Номоканона» он заимствовал оба предисловия и систематический указатель канонов. В «Кормчую» включены византийский сборник Императорских законов о Церкви Иоанна Схоластика в 87 главах, «Прохирон», новеллы императора Алексия Комнина о браке. Один из важнейших законодательных сборников Византии, вошедший в «Кормчую», - «Эклога законов» Льва Исавра и Константина Копронима, изданная в 741 году. В этой книге собраны важнейшие законоположения из «Корпуса» Юстиниана. Помимо римско-византийского права, в «Эклоге» отражено и обычное право варварских народов, в том числе и славян. Поэтому сборник широко применялся у сла-вянских народов, особенно у болгар, и был уже ранее переведен на славянский язык. В оригинале «Эклога» состояла из 18 глав. В «Кормчую» она вошла в переработке, в 16 главах, под названием «Леона Царя Премудрого и Константина Верного Царя главизны о совещании обручения и о брацех и о иных различных винах». В «Кормчей» помещен и так называемый «Закон судный людям Царя Константина Великого». Это апокрифическое сочинение представляет собой переработанный до неузнаваемости отрывок «Эклоги». «Прохирон», также вошедший в «Кормчую книгу» под названием «Закона градского», представляет собой сокращенный сборник римского и византийского права, изданный между 870 и 879 годами императором Василием Македонянином и его сыновьями Константином и Львом. «Прохирон» разделен на 40 глав. В XII веке в Византии и в гражданском, и в церковном праве преобладающее значение получил сборник законов императора Василия Македонянина под названием «Василики». Юридическая сила признавалась с тех пор лишь за теми законами из «Корпуса» Юстиниана, которые вошли в «Василики». Вальсамон произвел пересмотр законов, внесенных в «Номоканон»; при этом критерием их важности он считал следующее обстоятельство: внесены ли они в «Василики». Но поскольку ни «Василики», ни толкования Вальсамона не были в то время переведены на славянский язык и в «Кормчую книгу» не вошли, византийская правовая реформа не отразилась на церковном праве славянских народов. Давая оценку «Кормчей книги» святого Саввы, С. В. Троицкий писал: «Когда святой Савва, архиепископ Сербский, в начале XIII века редактировал свой церковно-гражданский законник для Сербской Церкви и государства, он производил строгий выбор между византийскими источниками канонов и законов о Церкви. Как строго православный и хороший канонист, он отбросил все источники теории цезарепапизма, так как эта теория не отвечала ни догматическому, ни каноническому учению о епископате как единственном носителе церковной власти, ни политическим условиям Сербии, где царской власти в то время еще не существовало... Святой Савва, в отличие от Болгарской и Русской Церквей, не включил в свой "Номоканон" ни один труд из канонических византийских источников, которые признавали унитарную идеологию цезарепапизма или теорию восточного папизма и решительно встал на почву диархической теории симфонии... Хотя "Эклога" больше отвечала юридической и экономической жизни славянских народов, однако по причине цезарепапистского характера ее предисловия и своего происхождения от царей-иконоборцев, она не вошла в состав сербского "Номоканона". Между тем, она еще с IX века действовала в Болгарии, сначала в своем греческом оригинале, а затем в болгарском переводе... Действовала она и на Руси». В Сербии «Кормчая» святого Саввы сразу после ее составления была разослана по епархиям как «Законник святых отец» и служила главным источником не только церковного, но и государственного права, так что позднейший «Законник» короля Стефана и «Синтагма» Властаря в сербском переводе считались лишь дополнениями к основному кодексу - «Кормчей святого Саввы». В 1221 году «Кормчая» была послана в Болгарию, где также получила официальное признание. Рукописная «Кормчая книга» на Руси. В Болгарию к полунезависимому деспоту (князю) Иакову Святославу (русского происхождения, вероятно, родом из Галиции) обратился Киевский митрополит Кирилл с просьбой прислать ему на Русь «Кормчую» святого Саввы. В 1262 году деспот Иаков Святослав выслал на Русь список «Кормчей», сопроводив его посланием к митрополиту. Эту книгу Иаков Святослав назвал «Зонарой», хотя на самом деле почти все толкования на каноны, помещенные в «Кормчей», принадлежат не Зонаре, а Аристину. Южные славяне назвали сборник именем, которое у них вслед за греками сделалось нарицательным для всякого толкователя канонов. «Кормчая» была зачитана на Соборе, созванном митрополитом Кириллом во Владимире-на-Клязьме в 1272 году, и получила одобрение. Впоследствии она многократно переписывалась. Образовалось две фамилии списков «Кормчей книги»: рязанская и софийская. Тексты рязанской фамилии ближе к той рукописи, которая была прислана из Болгарии при митрополите Кирилле. Список с этой рукописи преемник Кирилла митрополит Максим послал в Рязань по просьбе Рязанского епископа Иосифа. В 1284 году он был переписан здесь и положен на хранение в кафедральном соборе «на уведение разуму и на послушание верным и послушающим». Этот список сохранился. От него и пошла так называемая рязанская фамилия рукописей «Кормчей». Софийская фамилия берет начало от «Кормчей», написанной для Новгородского архиепископа Климента одновременно с рязанским списком и положенной на хранение в Святой Софии на «почитание священником и на послушание христианам». Этот софийский список тоже сохранился. Софийская фамилия списков «Кормчей» заметно отличается от сербского списка святого Саввы. В основу софийской фамилии положена не «Кормчая» святого Саввы, а первый славянский перевод «Номоканона в XIV титулах», выполненный в Восточной Болгарии на рубеже IX-X веков, который, однако, испытал на себе влияние сербской «Кормчей». Оно выражено в том, что в софийский список внесены были толкования на правила, которых не было в первоначальном славянском «Номоканоне» Патриарха Фотия, и добавлены правила Соборов 861 и 879 годов, а также некоторые другие статьи, не известные прежнему «Номоканону». Главные различия между этими двумя распространенными на Руси фамилиями списков «Кормчей» состоят в следующем: во-первых, в списках рязанской фамилии правила даны в сокращении, а в рукописях софийской фамилии приводится их полный текст, во-вторых, в сборники софийской фамилии включались статьи русского происхождения, которых нет в списках рязанской фамилии. Печатная «Кормчая». В 1649 году в Москве при царе Алексее и Патриархе Иосифе было предпринято первое печатное издание «Кормчей книги». В основу этого издания легла рязанская редакция, близкая к сербскому переводу святого Саввы. Печатание «Кормчей» закончилось в 1650 году. Патриарх Никон подверг только что изданную «Кормчую» ревизии. Им было исправлено 50 страниц книги; в свою очередь, в новую Никоновскую редакцию были внесены существенные дополнения. В 1653 году экземпляры печатной «Кормчей» были разосланы по епархиям, монастырям, приходам. Высланы они были и на Балканы - в Болгарию и Сербию. Печатная «Кормчая» в первой, Иосифовской, редакции была переиздана в Варшаве старообрядцами в 1786 году, а через сто лет, в 1888 году, ее перепечатали в московской единоверческой типографии. Очередное издание Иосифовской редакции печатной «Кормчей» вышло в Москве в 1913 году. Последний опыт переиздания «Кормчей» в Иосифовской редакции предпринят в 1997 году в Санкт-Петербурге. В 1787 году Святейший Синод переиздал Никоновскую редакцию «Кормчей» с некоторыми изменениями, включая перестановку глав. Эта книга была переиздана также в 1804, 1810, 1816, 1827 и 1834 годах; после 1834 года прекратился выпуск очередных переизданий в связи с выходом «Книги правил». Введением в печатную «Кормчую» в Никоновской редакции послужило несколько исторических сказаний: об установлении автокефалии Русской, Болгарской и Сербской Церквей, о крещении Руси и поставлении в ней Патриархов, о постав-лении на царство Михаила Федоровича Романова и на патриаршество - его отца Филарета, сказание о семи Вселенских Соборах, сказание о шестнадцати Соборах (Вселенских и По-местных), правила которых вошли в «Кормчую». Затем следует «Номоканон» Патриарха Фотия с двумя предисловиями; в него включены только титулы (грани) с указанием канонов. Гражданские законы, помещенные в греческом «Номоканоне» под этими титулами, перенесены в 44-ю главу «Кормчей». Первая часть «Кормчей» состоит из 41 главы. Главы 1-37 содержат канонический «Синопсис» с толкованиями Аристина, а в некоторых местах - толкованиями Зонары и еще одного неизвестного толкователя. Главы 38-41 составляют дополнения к «Синопсису». С 42-й главы начинается вторая часть печатного издания «Кормчей», которая содержит, в основном, законы византийских императоров: «Сборник из 87 титулов» Иоанна Схоластика (гл. 42); три новеллы императора Алексия Комнина о церковном обручении и венчании браков (гл. 43); гражданские законы из «Номоканона» Патриарха Фотия (гл. 44); извлечения из законов Моисея о наказаниях за преступления (гл. 45); «Закон судный людем» - болгарская компиляция, в основу которой легла «Эклога» (гл. 46); полемическое сочинение против латинян Никиты Стифата (XI в.) и другое полемическое сочинение неизвестного автора, направленное против латинян (гл. 47 и 48); «Градский закон» - полный перевод «Прохирона» (гл. 49); «Эклога» Льва и Константина с сокращениями (гл. 50); статья «О браках» (гл. 51); византийские статьи на тему о незаконных браках (гл. 52); «Томос единения» 920 года (гл. 53); канонические ответы Патриарха Николая Грамматика (гл. 54); канонические ответы Никиты, митрополита Ираклийского, относящиеся к концу XI века (гл. 55); правило святого Мефодия, Константинопольского Патриарха (IX в.), о принятии в Церковь отпадших от Православия (гл. 56); «правило иереом, иже не облачаются во вся священныя ризы...» (гл. 57); извлечения из правил Патриарха Константинопольского святого Никифора Исповедника (гл. 58); отрывки из канонических ответов, надписанных именем Иоанна, епископа Китрского, а на деле принадлежащих архиепископу Димитрию Хоматину (гл. 59); «Архиерейское поучение новопоставленному священнику» - един-ственная статья русского происхождения (гл. 60); канонические ответы Патриарха Александрийского Тимофея, дополнительные к его ответам, помещенным в 32-ю главу «Кормчей» (гл. 61); правила Василия Великого о монастырях и монахах (гл. 62-65); статья «О священных одеждах и особах» (гл. 66-69); трактат Тимофея, Константинопольского пресвитера VI века, о приеме в Церковь еретиков (гл. 70); выписки из «Пандект» греческого монаха Никона Черногорца, жившего в XII веке, о важности церковных правил (гл. 71). В конце «Кормчей книги», вне глав, по указанию Патриарха Никона, помещены три статьи: «Известие» - о названии и издании этого сборника, подложная дарственная грамота Константина Великого папе Сильвестру и «Сказание» - об отделении Римской Церкви от Восточной. Значение «Кормчей книги» в действующем русском церковном праве уменьшилось после издания «Духовного регламента» и последующих актов российской государственной власти, регулирующих церковную жизнь. Эти акты постепенно заменяли византийские императорские законы, содержавшиеся в «Кормчей». В XVIII и в первой половине XIX века значение «Кормчей» для русского церковного права обусловлено было тем, что в ней помещены каноны, за которыми в Церкви всегда признается первостепенный авторитет. Однако в «Кормчей» каноны приведены в сокращенном виде (по «Синопсису»); перевод их на славянский язык во многих местах неточен и маловразумителен. Поэтому в 1839 году взамен «Кормчей книги» было предпринято издание «Книги правил», где, наряду с греческим текстом, параллельно давался перевод канонов на церковнославянский язык, приближенный к русскому языку. В дальнейшем, при переиздании «Книги правил», в нее вошел только перевод (без текста оригинала). Главное достоинство «Книги правил» состояло в том, что, во-первых, в ней каноны воспроизводились полностью, во-вторых, в «Книгу» вошел лишь основной канонический корпус. Правила были здесь отделены от разнородного правового материала, либо меньшей авторитетности, либо вовсе утратившего силу, которым перегружена «Кормчая». Тем не менее, «Кормчая книга» после издания «Книги правил» не стала всего лишь памятником истории церковного права, она осталась частью действующего в Церкви права. Поскольку некоторые из законов византийских императоров вошли через «Кормчую книгу» в русское право и сохранили силу не в результате зависимости Руси от издавшей их государственной власти, а по причине собственно церковных нужд и благодаря церковной традиции, то, по меньшей мере, относительную важность следует признавать даже за государственными законами византийского происхождения, включенными в «Кормчую»; в частности, по такой тематике, как церковное брачное право, которое сравнительно мало регламентировано канонами, а регулируется, главным образом, на основании постановлений Константинопольских Патриархов, а также византийских императоров. В близкой нам румынской церкви первыми законодательными сборниками и по церковному, и по гражданскому праву были греческие и славянские книги. В XV веке при правителе Молдовы святом Стефане Великом «Алфавитная Синтагма» Матфея Властаря в славянском переводе вводится в качестве официального сборника. «Синтагма» в двух редакциях, полной и сокращенной, широко употреблялась в Валахии и Молдове до середины XVII века. Первый канонический сборник на румынском языке вышел в 1632 году. Он составлен Евстафием из Молдовы. Это был перевод «Номоканона» Мануила Малаксы. В 1640 году в монастыре Говоре издается еще один канонический сборник «Pravila mica» («Малый номоканон»), предназначенный для духовников. Сборник содержит 159 глав. Перевод его со славянского языка был выполнен Михаилом Моксалием. В 1652 году по благословлению Угровлахийского митрополита Стефана в Терговицах печатается канонический сборник, переведенный с греческого языка монахом Даниилом при помощи Игнатия Петрици и Пантелеймона Лигарида. Этот сборник получил название «Indreptarea legii» («Законно-правильник»). Сборник включает в себя предисловие и два отдела. Первый отдел (417 глав) в свою очередь составлен из двух сборников: «Номоканона» Мануила Малаксы и «Императорских законов» («Pravila imperatesci») Василия Лупула - компиляции, впервые изданной в 1646 году в Молдове и содержащей византийские законы по светскому праву в румынском переводе. Во второй отдел - «Индрептареа» - вошел в сокращенном виде канонический «Синопсис» с толкованиями Аристина. За «Синопсисом» следует статья, озаглавленная «Тео-логия», состоящая из 54 вопросов и ответов Анастасия Синаита (VII в.). Сборник «Индрептареа», изданный по благословлению церковной власти, стал официальным каноническим сборником Румынской Православной Церкви. Автор статьи протоиерей Владислав Цыпин.

Откуда пошла старообрядческая печать, и почему старообрядцы так ценят некоторые дониконовские издания на кириллице. Возникновение и развитие старообрядчества, староверия имеет большое историческое и религиозное значение, являясь важнейшим пластом духовного наследия нашей страны. Возникнув в середине XVII в., это движение стремительно развивалось, коснувшись самых глубинных сторон жизни, так или иначе, оказав влияние на большинство православного населения России. Старообрядчество, отделившись от Русской православной церкви и образовав самостоятельные независимые общины, пережило несколько периодов своего развития, подъема и спада, в течение которых оно распалось на многочисленные ответвления, так называемые толки или согласия. В целом же старообрядчеству присуще стремление к объединению людей, привязанных к старине, к прошлому русской церкви и древнему церковному обряду, т. е. традиционализм. Трагедию церковного раскола русской православной церкви обычно связывают с реформами патриарха Никона. Однако, по мнению многих историков старообрядчества, начиная с XV в., в православной церкви происходит расслоение священников на белое и черное духовенство, прежде всего в имущественном плане. Черное, монашеское духовенство, живя в монастырях, являлось крупнейшим владельцем земли и крепостных крестьян. Во главе церковного руководства всегда стояли монахи, являясь более грамотными и обученными по отношению к белому духовенству. Имея власть в своих руках, монашеский епископат все более закабалял белое священство, лишив их возможности участвовать в управлении церковью. К XVII в. расслоение между черным и белым духовенством достигло критического уровня, что привело к неприкрытой конфронтации между ними, заставив последних начать борьбу за свои права, за возможность участвовать в соборах и таким образом влиять на жизнь церкви. В среде протопопов, называвших себя ревнителями древнего благочестия, появилось несколько проповедников, стремившихся к реформированию богослужения, к восстановлению единогласия во время церковной службы. Речь идет о кружке, образовавшемся вокруг молодого царя Алексея Михайловича (1629-1676), - боярин Морозов, Стефан Вонифатьев, Федор Ртищев. Эти люди вместе с царем были серьезно озабочены фактом упадка церковного благочестия в Московском государстве. После собора 1649 г. при поддержке царя ревнители получили возможность занимать высокие церковные посты, что позволило им проводить свои идеи церковной реорганизации в жизнь. По представлению Стефана Вонифатьева в этот кружок попадает Никон, в те годы полностью поддерживавший его программу. Став при поддержке царя патриархом, Никон активно включается в работу по реорганизации церкви. Реформы, подготовленные им и поддержанные Алексеем Михайловичем, начали проводиться в жизнь весной 1653 г., по сути преследуя цель унификации церковных обрядов, приведение их к подобию греческого богослужения. Одним из основных направлений реформ стало исправление книг и обрядов, которые, по замыслу их устроителей, должны были послужить укреплению церковно-политических связей России с другими православными странами и прежде всего с греческой церковью. Действия патриарха Никона были враждебно встречены некоторой частью русского духовенства, что привело к резкой полемике между сторонниками и противниками реформ. Для решения спорных вопросов в 1654 г. в Москве, в присутствии царя Алексея Михайловича, был проведен церковный собор представителей русского духовенства. Среди участников Собора - пять митрополитов, четыре архиепископа, один епископ, одиннадцать архимандритов и игуменов, тринадцать протопопов, несколько приближенных царя. Все участники были тщательно отобраны Никоном и царем. Тем не менее, Собор уполномочил его произвести исправление книг «по древним славянским переводам и по древним греческим спискам», что давало право на исправление книг. Однако Никон, воспользовавшись этим правом, начал печатать книги, используя современные греческие издания, изготовленные в Италии, Франции и Германии. В итоге, через некоторое время, многими священниками были замечены отклонения от канона, что дало повод епископу Павлу Коломенскому отказаться от своей подписи. По мнению С.А. Зеньковского, «мероприятия патриарха Никона по исправлению книг почти невозможно понять не принимая во внимание его интерес к внешней политике Московской Руси и ко вселенскому православию». Желание патриарха объединить вокруг своей власти православных людей из разных стран, являлось одним из основных стимулов деятельности и заставляло его стремиться изменить разницу между русским и греческим богослужением. Никон обратился к Константинопольскому патриарху Паисию с посланием, в котором поставил перед греческими иерархами 26 вопросов относительно обрядов и ошибок, оказавшихся в богослужебных книгах. Греческое духовенство во главе с Паисием одобрило деятельность московского патриарха и постановления Московского собора. Таким образом, заручившись поддержкой греков, царя и большей части высшего российского духовенства, Никон на соборах 1655 и 1656 гг. утвердил нововведения в деле исправления книг и церковных обрядов. Его активные, часто агрессивные, действия вызвали возражения многих лиц не только священного сана, но и справщиков Печатного двора. В русской среде многие верующие сомневались, особенно после флорентийского собора (1439) в истинности греческого православия. В XVII в. отношение к грекам значительно ухудшилось, и не только из-за унии с католиками. Греки, приезжавшие в Россию с единственным желанием выпросить денег и получить помощь, своим поведением, в котором отсутствовало строгое благочестие, отталкивали от себя русских православных. С другой стороны, в Москве становятся известными неприглядные факты поведения греческих церковных иерархов, которые в борьбе за власть не гнушались подлога, перехода в другое вероисповедание и даже убийства. Это сильнее всего отвращало русских. Для достижения своих целей Никон жестоко расправился со своими противниками, что в глазах многих верующих придало им ореол мучеников за старую веру и помогло распространению раскола среди широких масс населения. Сторонники старообрядцев были преданы анафеме на церковном соборе 1666-1667 гг. и предстали перед судом. В ноябре 1667 г. в Москву приехали Антиохийский патриарх Макарий и Александрийский патриарх Паисий, имевшие полномочия от константинопольского и иерусалимского патриархов. Большой московский собор утвердил прежние постановления, касавшиеся исправления книг и установления церковных обрядов. На всех несогласных были наложены «клятвы», что и стало причиной раскола русской Церкви. В 1666-1667 гг. происходит концентрация сил, стремящихся остановить преобразования, сохранить старую веру. Главные ее силы располагались в Москве, в кругах духовенства, посадских людей и купцов. Существовал небольшой кружок высшей аристократии, объединявшийся вокруг боярыни Морозовой. На востоке среди населения среднего течения Волги большая часть населения поддерживала традиционные взгляды. С ними солидарны были многие жители севера, жившие между озером Онегой и Белым морем. После проповедей протопопа Аввакума Сибирь также считалась районом небезопасным, склонным к поддержке традиционалистов. Несмотря на победу над защитниками старого благочестия, одержанную царем и иерархами, собор 1667 г. не решил, а наоборот усугубил положение внутри церкви, окончательно разделив русское общество на две части. Предав анафеме четверых церковных мятежников, собор тем самым исключил возможность примирения, оттолкнув от церкви большую часть русского общества. Это привело к тому, что приверженцы старого благочестия стали инородным телом, оторванным от основной церковной традиции. Твердые приверженцы старого благочестия, оказавшись выдворенными из церковной жизни, вынуждены были как-то организовывать свою светскую и религиозную жизнь. С этого времени все несогласные с нововведениями патриарха Никона для православной церкви стали считаться раскольниками, сами же себя они называли старообрядцами или староверами. Такое положение сохранялось на протяжении конца XVII-XIX вв. Отношение официальной власти к раскольникам, несмотря на некоторые послабления, носило достаточно жесткий характер. Только указом от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» им было разрешено именоваться старообрядцами. «... Повелено установить различие между вероучениями, соединенными под наименованием «Раскольников»; разделив их на три группы: а) старообрядческие согласия, б) сектантство и в) последователи изуверских учений». Первоначально, после возникновения раскола, старообрядцы ограничивались борьбой с патриархом Никоном и его последователями; в это время их мнения и действия были достаточно единодушны и направлены на отстаивание прежних догматов веры. После соборов 1666 и 1667 гг., когда о примирении уже не могла идти речь, старообрядцам пришлось организовывать свою религиозную жизнь, именно в этот момент начались ожесточенные разногласия между их лидерами. Первой причиной их разделения стал вопрос (возникший еще при жизни протопопа Аввакума) о священниках, который и послужил основанием для разделения старообрядцев на два основных направления: поповцев и беспоповцев. В первые годы после раскола старообрядцы, не принимая новых книг, пользовались изданиями, напечатанными православной церковью до реформ патриарха Никона, но постепенно их естественный износ заставил заняться воспроизводством необходимой литературы. Рукописный способ, к которому прибегнули, хотя и имел древнюю традицию, недолгое время удовлетворял читательский спрос, так как не мог решить всех проблем, поэтому стали искать способы восполнения необходимых книг посредством их печатания. Идея производить книги печатным способом возникла в среде поповцев, обосновавшихся на территории Польско-Литовского княжества, но не терявших связи с Москвой. Их активная книгоиздательская деятельность - выпуск первой в истории России тайной печатной продукции - является одной из интереснейших сторон деятельности старообрядцев, а также важной частью истории кирилловского книгопечатания. На первоначальном этапе главную роль сыграла деятельность калужско-стародубского старообрядчества, которая позволила превратить этот район в центр старообрядческого книгопечатания. По мнению некоторых исследователей, стародубские деревни формировались не как тайные скиты, а как «открытые гражданские поселения», что позволило им выработать идеологические и экономические предпосылки для начала книгопечатной деятельности. Не менее важным было то обстоятельство, что стародубские слободы находились рядом с древними центрами славянского книгопечатания. «С начала 80-х гг. XVIII в. и почти до конца первой четверти XIX в. Стародубье являлось центром старообрядческой книгоиздательской деятельности, будучи одновременно и заказчиком, и производителем, и распространителем книг. Имея широкие связи по всей стране, купцы, с учетом спроса, заказывали книги в типографиях польско-литовского государства, а позднее начали печатать их самостоятельно». В самом начале своей деятельности старообрядцы предпочитали заказывать книги в типографиях Польско-Литовского княжества, позднее они арендовали у них материалы и работников, печатая свою литературу самостоятельно. Однако к 90-м гг. XVIII в. выпуск книг для старообрядцев прекратился почти во всех польских типографиях, за исключением Вильны. За время своей деятельности стародубские купцы приобрели большой опыт и связи, которые позволили им открыть собственные типографии. Старообрядческая типография, открытая в Клинцах, легально проработала всего два года - с 1785 по 1787 г., после чего была закрыта по указу Синода, что заставило старообрядцев заняться тайным печатанием книг. Основывая нелегальные типографии, они вынуждены были скрывать свою деятельность, что, естественно, повлияло на качество и особенности производимых ими книг. Особенностью старообрядческой книги этого периода стало отсутствие достоверных выходных данных. В своих изданиях старообрядцы начали помещать выходные данные московских изданий времени первых пяти патриархов или ложные выходные данные. Книгоиздательская деятельность старообрядцев имела успех, о чем можно судить по книгам, сохранившимся не только в крупнейших библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга и провинции, но и наличию большого их числа в частных библиотеках старообрядцев, проживающих и сегодня на территории Российской Федерации. С того момента, как произошел раскол, вера, повседневная жизнь и деятельность старообрядцев находилась под пристальным вниманием церкви и властей; с 1850-х гг. возникает активный интерес со стороны историков и писателей. Наряду с религиозными вопросами исследуются их экономическая и культурная деятельность, в том числе и печатание книг. Как отмечают многие исследователи, первые сведения о старообрядческих типографиях появляются в труде B.C. Сопикова, увидевшем свет еще во время функционирования старообрядческих типографий в Клинцах и Янове. Во второй половине XIX - начале XX вв. выходит несколько работ, посвященных различным старообрядческим типографиям, причем историков в большей степени интересуют их собственные, самостоятельно устроенные типографии, наиболее крупными из которых были в Клинцовском посаде. Советские библиографы долгое время не могли заниматься изучением старообрядческих изданий, и только с 1990-х гг. ситуация изменилась. Наличие большого количества сохранившихся старообрядческих изданий и интерес к ним со стороны историков и читателей поставили перед библиотеками необходимость учета, описания и изучения старообрядческих книг. Особенность в определении и описании старообрядческих изданий отмечалась библиографами книг кирилловского шрифта; так, еще А.С. Зернова в своей методике указывала на некоторые элементы, присущие только им. Позднее, занимаясь историей Супрасльской типографии, Ю.А. Лабынцев в каталоге описал около 100 изданий, напечатанных в типографии по заказу старообрядцев.