RARUS'S GALLERY

[6], 260, [10] стр. Литографированные издательские обложки работы Н. Феофилактова. Цена 2 рубля. Формат: 20х16 см. Первая книга стихотворений!

 

 

 

 

 

 

Библиографическое описание:

1. Библиотека русской поэзии И.Н. Розанова, М., 1975, №2195.

2. Тарасенков А. «Русские поэты XX века», М., 1966, стр. 53.

3. Книги и рукописи в собрании М.С. Лесмана, М., 1989, №235.

4. Тарасенков А.К., Турчинский Л.М. «Русские поэты XX века», М., 2004, стр. 104.

5. The Kilgour collection of Russian literature 1750-1920. Harvard-Cambrige, 1959, №175.

6. Автографы поэтов Серебряного века. Дарственные надписи на книгах. Издание РГБ, Москва, 1995, стр. 89.

«Одной из самых утонченных эпох в истории русской культуры», эпохой «творческого подъема поэзии и философии после периода упадка» называл Н.А. Бердяев «культурный ренессанс начала века». Серебряный век. «Вместе с тем, — писал философ о том времени, — русскими душами овладели предчувствия надвигающихся катастроф. Поэты видели не только грядущие зори, но и что-то страшное, надвигающееся на Россию и мир». Культурный ренессанс, подъем поэзии и философии, грядущие зори, предчувствие катастроф — в этих ключевых словах (символах) запечатлены характерные черты духовной жизни России начала XX столетия:

Двадцатый век... Еще бездомней,

Еще страшнее жизни мгла

(Еще чернее и огромней

Тень Люциферова крыла).

(Блок А. «Возмездие»)

Бугаев, Борис Николаевич (Андрей Белый) [1880-1934] — знаменитый русский писатель, поэт-декадент, ярчайший представитель этого ренессанса. Вот краткая биография поэта до момента появления в печати сборника «Золото в лазури»:

1880, 14 октября (26 октября н. ст.). Борис Николаевич Бугаев родился в Москве, в доме Рахманова на углу Арбата и Денежного переулка. Отец — Николай Васильевич Бугаев (1837-1903), математик, профессор Московского университета. Мать — Александра Дмитриевна Бугаева, урожд. Егорова (1858-1922).

1884, май — сентябрь. Первое лето в Демьянове (Клинского уезда Московской губ.), в имении В. И. Танеева.

— Осень. Первое впечатление от поэзии и музыки.

1887, январь — февраль. Обучение грамоте и музыке (с матерью).

1889, май. Поступление гувернантки — француженки Беллы Радэн.

— Лето. В Демьянове.

1890, конец апреля. Поездка в Киев.

— 4 мая — 19 июля. В Городищах, близ Киева, у родственников Н.В. Бугаева.

— 20 — 24 июля. По пути из Киева в Москву — в Боярках, на даче Куперников.

1891, Дружба с Б. Радэн.

— Лето. В Демьянове. Дружба с семейством Эртелей.

— Сентябрь. Поступает в московскую частную гимназию Л.И. Поливанова.

1892. июнь — август. В Перловке (Московской губ., по Ярославской ж. д.).

— Осень. Уходит Б. Радэн.

1893, июнь — август. На даче в Царицыне (под Москвой). Увлечение М.С. Муромцевой, дочерью С.А. Муромцева.

1894, январь — апрель. Серьезный интерес к русской поэзии.

— Июнь — июль. С матерью в имении Бутлеров Александрия (Спасского уезда Тамбовской губ.) и в Липягах (близ Спасска).

— Июль — август. В Либаве, на Балтийском море.

1895, май — июнь. Поездка с матерью в Кисловодск.

— Июль — август. В Бобровке (Тамбовской губ.).

— Конец лета. В имении Александрия.

— Сентябрь — октябрь. Первые опыты творчества (стихи). Участие в гимназическом журнале.

— Конец года. Знакомство с С.М. Соловьевым и его родителями — М.С. и О. М. Соловьевыми.

1896

До лета. Близость с семейством Соловьевых. Увлечение литературой, проблемами философии.

Май — июнь. Первая поездка с матерью за границу: Берлин, Париж, Швейцария (Берн, Тун, Цюрих). В Туне — совместная жизнь с семейством проф. Н.А. Умова.

Июль — август. С матерью в санатории д-ра Ограновича (имение Аляухово, близ Звенигорода). Общение с аббатом Габриелем Ожэ.

Сентябрь. Попытки писать прозаические произведения (фантастическая повесть, лирические отрывки).

Ноябрь — декабрь. Начало интереса к «новому» искусству (прерафаэлитам, французским символистам).

— Участие в любительских театральных постановках.

— Знакомство с будущим художником В. В. Владимировым.

1897

Январь. Написана романтическая сказка — самый ранний из сохранившихся юношеских творческих опытов.

Лето. С матерью в Даниловке, имении Усовых (Петровского уезда Саратовской губ.). Интерес к философии и эстетике А. Шопенгауэра.

Осень. Написана 2-актная драма (не сохранилась), отмеченная воздействием Г. Ибсена, М. Метерлинка, Г. Гауптмана.

1898

Апрель. Записаны первые фрагменты мистерии «Антихрист».

Май. В гостях у С.М. Соловьева в имении его бабушки, А.Г. Коваленской, Дедово (в 8-ми верстах от ст. Крюково Николаевской ж. д., под Москвой).

Июнь — сентябрь. С матерью в Даниловке. Пишет стихи и лирические отрывки в прозе.

6 июля. Дата прозаического отрывка «Волосатик».

Осень. Н.В. Бугаев покупает имение Серебряный Колодезь (Старогальская волостьЕфремовского уезда Тульской губ.).

1899

Январь — февраль. Работа над мистерией «Антихрист».

Январь — май. «Агитация за символизм» среди знакомых.

Февраль — март. Работа над первым произведением в жанре «симфонии» («пред-симфония»).

Май. Сдача выпускных экзаменов за 8-й класс и окончание гимназии Л.И. Поливанова (29 мая).

1 июня. Подано прошение о принятии на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета.

Июнь — август. Первое лето в имении Серебряный Колодезь. Работа над «предсимфонией». Чтение книг по естествознанию.

Сентябрь. Начало занятий в университете. Знакомство и начало дружбы с А.С. Петровским.

Ноябрь. Реферат в физическом кружке проф. Н.А. Умова «О задачах и методах физики».

1900

Январь — апрель. Работа над 1-й частью «Северной симфонии». Обработан драматический отрывок «Пришедший» (из мистерии «Антихрист»).

Конец апреля — начало мая. У Соловьевых — встреча и разговор с Вл. С. Соловьевым. Знакомство с «Краткой повестью об антихристе» Вл. Соловьева.

Май. Экзамены при переходе на второй курс университета.

Июнь — август. В имении Серебряный Колодезь с экономкой М. Ф. Вучетич. Работа над стихами, 2-й и 3-й частями «Северной симфонии». Импровизации на рояле.

20 августа. Возвращение в Москву.

28 августа. Начало занятий в университете.

Сентябрь — декабрь. Изучение трудов Вл. Соловьева.

Декабрь. Закончена «Северная симфония» (4-я часть).

1901

«...единственный год в своем роде: переживался он максимальнейшим напряжением» (МБ).

Февраль. Встречает М.К Морозову на симфоническом концерте; переживания «мистической любви» к ней.

Март. Исповедальные письма (анонимные) к М.К. Морозовой.

— Начало работы над 2-й «симфонией» (вчерне написана 1-я часть).

Май. Написана 2-я часть 2-й «симфонии». Поездка на четыре дня в Дедово, чтение Соловьевым двух частей 2-й «симфонии».

— Экзамены в университете.

Июнь — июль. Серебряный Колодезь. Наблюдение и «изучение» закатов.

— Работа над 3-й и 4-й частями 2-й «симфонии».

Август. Окончание 2-й «симфонии».

— Пишет поэму «Фонтан».

— Возвращение в Москву.

Сентябрь. Первое знакомство со стихами А.А. Блока.

— Общение с П.Н. Батюшковым. Интерес к теософии.

26 сентября. Написано «Вместо предисловия» к 2-й «симфонии».

Октябрь. М.С. Соловьев передает рукопись 2-й «симфонии» для ознакомления В.Я. Брюсову.

— Написан первый рассказ (в переработанном виде — «Мы ждем его возвращения»).

Середина ноября. Решение М.С. Соловьева и В.Я. Брюсова печатать 2-ю «симфонию» с маркой издательства «Скорпион» под псевдонимом «Андрей Белый» (придуман М.С. Соловьевым).

Ноябрь. Знакомство с Эллисом (Л. Л. Кобылинским), Г.А. Рачинским.

Ноябрь — декабрь. Работа над первоначальной редакцией 3-й «симфонии».

5 декабря. Знакомство с В. Я. Брюсовым у Соловьевых.

6 декабря. У Соловьевых — знакомство с Д.С. Мережковским и З.Н. Гиппиус.

1902

Весна. Переписка с 3.Н. Гиппиус и Д.С. Мережковским.

— Обрабатывает кандидатское сочинение «Об оврагах».

— Сближение с Эллисом.

1 или 4 апреля. Встреча с Э.К. Метнером на концерте под управлением А. Никиша.

Апрель. Выходит в свет «Симфония (2-я, драматическая)» ([М.]: Скорпион, [1902]).

Апрель — май. Работа над 3-й «симфонией» (в первоначальной, уничтоженной редакции).

Май. Сближение с Э.К. Метнером.

— Чтение стихов у Брюсова, их критика Брюсовым.

Июнь — август. Серебряный Колодезь.

— Работа над 3-й «симфонией» «Возврат» и первоначальной редакцией 4-й «симфонии» (1-я и 2-я части), статьей «Формы искусства».

— Впервые читает «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше в подлиннике, изучает И. Канта.

Сентябрь. Чтение «Возврата» у Соловьевых.

Сентябрь — октябрь. Посещение «сред» Брюсова.

— Переработка 4-й «симфонии».

23 октября. Шафер на свадьбе Э. К. Метнера (уезжающего затем в Нижний Новгород).

1 — 15 ноября. Посещение концертов певицы М.А. Олениной-д'Альгейм.

8 ноября. Передает Брюсову рукопись «Северной симфонии» для опубликования в «Скорпионе».

Середина ноября. Знакомство с С.П. Дягилевым и А.Н. Бенуа.

Ноябрь. «О формах искусства» — реферат в студенческом филологическом обществе.

Ноябрь — декабрь. Работа в университетской химической лаборатории по органической химии.

— В №11 и №12 «Мира искусства» — первые журнальные публикации Белого (статьи «Певица» и «Формы искусства»).

1903

4 января. Отправил первое письмо к Блоку, одновременно получив письмо от Блока.

16 января. Смерть М. С. Соловьева и самоубийство О.М. Соловьевой.

Январь. Обрабатывает драматический отрывок «Пришедший» для «Северных цветов».

— В № 1 журнала «Новый Путь» — отрывок из письма Белого к Мережковскому под заглавием «По поводу книги Д.С. Мережковского «Л. Толстой и Достоевский»», за подписью «Студент-естественник».

20 февраля. Высылает Брюсову цикл стихов («Призывы») для альманаха «Северные цветы» — поэтический дебют Белого.

Март. Знакомство с С.А Соколовым (главой изд-ва «Гриф»), Н.И. Петровской, К. Д. Бальмонтом, М. А. Волошиным, Ю. К. Балтрушайтисом, С.А. Поляковым.

— Написано «открытое письмо» «Несколько слов декадента, обращенных к либералам и консерваторам» (Хроника журнала «Мир искусства». 1903. №7).

— Выходят в свет 3-й альманах «Северные цветы» (М: Скорпион, 1903), включающий цикл «Призывы» и драматический отрывок «Пришедший», и «Альманах книгоиздательства «Гриф»» (М., 1903) с циклом стихов Белого и «Отрывками из 4-й симфонии».

Апрель. Брюсов предлагает Белому подготовить книгу стихов для «Скорпиона».

Конец апреля. Первая литературная вечеринка у Белого (Бальмонт, Брюсов, Балтрушайтис, Соколов, Поляков, П.П. Перцов и др.).

Май. Государственные экзамены (22 мая — удостоверение об окончании университета по естественному отделению физико-математического факультета).

28 мая. Удостоен диплома 1-й степени.

29 мая. Смерть отца — Н.В. Бугаева.

Начало июня. Знакомство и встречи с поэтом Л.Д. Семеновым.

12 июня. Отъезд в Серебряный Колодезь.

Июль — август. Работа над стихами. «Почти весь том «Золото в лазури» написан в это лето».

— Изучение И. Канта.

— Написаны статьи «О теургии», «Символизм, как миропонимание», «Критицизм и символизм».

16 — 17 августа. Высылает в «Скорпион» рукопись книги стихов («Золото в лазури»).

Середина сентября. Возвращение в Москву.

Октябрь. Формирование кружка «аргонавтов» (идеологи — Белый и Эллис). Начало дружбы с Н.И. Петровской.

— Начинаются «воскресенья» у Белого.

Середина октября. Выходит в свет «Северная симфония (1-я, героическая)» (М.: Скорпион, 1904).

Ноябрь. Знакомство с Д.В. Философовым.

— Переживания «мистериальной» влюбленности в Н.И. Петровскую.

Ноябрь — декабрь. Участие в организации журнала «Весы».

Начало декабря. Конфликт с Брюсовым на почве взаимоотношений с издательством «Гриф».

1904

10 января. Первая встреча с Блоком и Л.Д. Блок.

11 января. «Воскресенье» на квартире Белого с участием Блока и Брюсова

24 января. Отъезд Блоков из Москвы.

Конец января. Начало «романа» с Н.И. Петровской.

Февраль. Написан прозаический отрывок «Аргонавты».

— Цикл стихов Белого и рассказ «Световая сказка» в «Альманахе «Гриф»» (М., 1904).

17 марта. Отъезд в Нижний Новгород к Э. К. Метнеру.

Конец марта. Выходит в свет первая книга стихов и лирической прозы «Золото в лазури» (М.: Скорпион, 1904).

Именно первый год XX столетия стал годом «рождения к жизни «Андрея Белого». В Москве, на Арбате, в доме М.С. Соловьева (брата философа Вл. Соловьева) сын известного математика, профессора Московского университета Николая Васильевича Бугаева, студент естественного отделения физико-математического факультета Борис Бугаев был наречен «Андреем Белым». Под этим псевдонимом, предложенным М.С. Соловьевым, решено было печатать написанную студентом-естественником «Симфонию» (»2-ю, драматическую»). Речь шла не о музыкальном, а о литературном (прозаическом) произведении, впрочем, границы музыки, поэзии и прозы уже в первых сочинениях Белого оказались едва уловимыми. Свежие идеи и формы «Симфонии», сознательный выбор для ее публикации издательства «Скорпион», представление рукописи для ознакомления и оценки такому литературному авторитету, как Валерий Брюсов, — все это сразу связало молодого автора с новым литературно-художественным направлением рубежа XIX-XX веков, именовавшим себя «символизм». 1903 год оказался одним из самых трагичных в жизни Андрея Белого: в первую его половину ему пришлось пережить сразу три потери: сначала умерли Михаил Сергеевич и Ольга Михайловна Соловьевы, затем, спустя четыре месяца — отец. 16 января скоропостижно скончался Михаил Сергеевич. В тот же день в состоянии глубокого аффекта, будучи не в силах пережить утрату супруга, застрелилась из револьвера Ольга Михайловна. Потрясенный Борис посвятил памяти старших друзей, коим был стольким обязан, проникновенное стихотворение, выдержанное в символистском духе:

Могилу их украсили венками.

Вокруг без шапок мы в тоске стояли.

Восторг снегов, крутящийся над нами,

В седую Вечность вихри прогоняли.

Внезапно осиротевшему другу Сергею Соловьеву, жившему временно у родственников, о смерти родителей пришлось сообщать Борису, не ведавшему, что через четыре с полови-ной месяца ему придется испытать то же самое... Белый давно задумал устроить у себя в квартире нечто вроде литературного салона. Пробный шар был запущен в конце апреля. На литературную вечеринку, совмещенную с легким ужином и чаепитием, из поэтов пришли Брюсов, Бальмонт, Балтрушайтис, Эллис, из издателей — Поляков и Соколов, остальные — просто друзья. Больше всего Борис боялся, что консервативно настроенный отец, не приемлющий устоев символизма, затеет нервную и ненужную дискуссию, уведя разговор в бесплодное русло. По счастью, этого не произошло: Николай Васильевич держал себя с достоинством и более запомнился гостям как веселый и радушный хозяин. Мать вела себя точно великосветская львица, чай из самовара разливала так, будто совершала тайный мистический ритуал. Только Эллис ухитрился омрачить творческую и благожелательную атмосферу: он начисто разругался с раззадорившим его Брюсовым.

Между тем приблизилось серьезное испытание — выпускные экзамены в университете. Нужно было осилить с десяток 500-страничных томов по проблемам, весьма далеким от поэзии, эстетики и философии. Кроме того, освоение курсов ботаники, зоологии, анатомии и физиологии и прочего требовало регулярного посещения практических занятий. Как вспоминал впоследствии Белый, одна мысль о строении черепа рыбы костистой бросала его в дрожь... И все же, благодаря уникальной памяти, он преодолел все казавшиеся неприступными препятствия. Проявив природный талант и смекалку, он за неделю осиливал неподъемные фолианты, на изучение которых иным потребовался бы год, а то и два:

«Я, к изумлению, курс анатомии все ж одолел, педантичнейше следуя методу запоминанья, который придумал себе: перед каждым экзаменом засветло я раздевался, как на ночь; и мысленно гнал пред собою весь курс; и неслись, как на ленте, градации схем, ряби формул; то место в программе, где был лишь туман, я отмечал карандашиком; так часов пять-шесть гнался курс; недоимки слагалися в списочек; в три часа ночи я вскакивал, чтоб прозубрить недоимки свои до десятого часа, когда уходил на экзамен; вздерг нервов, раскал добела ненормально расширенной памяти длился до мига ответа; ответив, впадал в абулию-безволие: весь курс закрывался туманом:

«Я не терплю этого декадентишки», — профессор Сушкин шипел про меня до экзамена; «тройка», полученная у него, — мой триумф!»

28 мая 1903 года Борис Бугаев получил диплом 1-й степени об окончании естественного отделения физико-математического факультета МГУ, а в ночь с 28-го на 29-е у отца случился смертельный приступ. Матери дома не оказалось: она уехала в Серебряный Колодезь. Пришлось срочно вызывать назад телеграммой. Все организационные хлопоты легли на плечи Бориса — разумеется, при помощи многочисленных друзей и коллег отца по Московскому университету... После печальных событий Андрей Белый на целое лето уехал в Серебряный Колодезь. Здесь ему вольно дышалось и хорошо работалось. Почти два месяца работал он над первым своим собственно поэтическим сборником: обрабатывал старые стихи, писал новые; постепенно сложилось и название — «Золото в лазури». В середине августа по предварительной договоренности отправил рукопись бандеролью Валерию Брюсову. Остальное время ушло на несколько принципиально важных статей (среди них «Символизм как миропонимание») и продолжение углубленного изучения в подлиннике трудов Канта. Суммарно и лапидарно описывал свое отшельническое житье-бытье так: «Стихи, статьи, Кант, переписка с друзьями; и — лето мелькнуло, как сон… Основательно бородою оброс; дико выглядел; перегорел под солнцем, и решение утвердилось (так!) в душе: упорядочить рой разнородных стремлений в друзьях». В Москву Белый вернулся только в середине сентября. Нужно было думать о хлебе насущном. Отец никаких капиталов не оставил (у матери же их отродясь не бывало), все накопления в свое время ушли на покупку и приведение в порядок тульского имения. Был еще неосвоенный участок под Адлером, бесплатно выделенный отцу как выдающемуся преподавателю Императорского университета. Борис задумал продать землю, дабы хотя бы на первых порах иметь средства к собственному существованию и содержанию матери, оказавшейся на его иждивении. Что касается гонораров за опубликованные работы, то они были случайными и мизерными. С продажей земли ничего не вышло, и Белый обратился к друзьям отца с просьбой помочь ему организовать в университете чтение лекций о новых литературных течениях. Однако репутация декадента действовала на классически ориентированную профессуру и консервативную администрацию как красная тряпка на быка. Пришлось искать аудиторию на стороне. С тех пор чтение лекций стало одним из постоянных занятий молодого писателя и поэта, становившегося популярным не по дням, а по часам. После выхода в свет «Золота в лазури» и опубликования о его авторе нескольких скандальных рецензий народ повалил валом на выступления экстравагантного поэта. У него также появилась толпа восторженных поклонниц, конечно, не такая большая, как у Брюсова или Бальмонта, но все же... Стихотворный сборник «Золото в лазури» сделал Белого одним из ведущих и наиболее ярких представителей русского символизма. Соратники улавливали в нетривиальных стихах молодого поэта гамму немыслимых оттенков и вихрь небывалых чувств, не доступных простым смертным. Восторгу Эллиса, например, вообще не было предела. В рецензии на «Золото в лазури» он писал:

«Существует еще специальная, особенно интимная связь между «Драматической симфонией» и последним отделом «Золота в лазури», озаглавленным «Багряница в терниях». В них — сокровенное чаяние, самый дерзкий и самый безумный экстатический порыв, в них ясновидение сквозь многогранную призму символизма, в них первые движения самого глубокого разочарования, чувство конца и отчаяние несбывшихся ожиданий, в них самый горький и болезненный крик исступления, в них самый яркий образец новой формы прозы и лирики!.. «Багряница в терниях», как лирика, еще интимнее, еще субъективнее и проникновеннее возвещает о том же, о чем и «Вторая симфония», еще горячее и трепетнее стремится превратить созерцание в магический акт, поэзию — в заклинательную молитву, субъективное предчувствие — в пророчество, творчество — в служение... Не познание сущего, не радость постижения, а жажда совершенства, восторг священной любви и ужас обреченности вдохновили эту святую книгу».

В сборнике «Золото в лазури» символично всё — сама книга, каждый ее образ, каждое стихотворение, каждая строка, и каждое слово в этом стихотворении. Главный символ —но просто, хотя и истолковывалось вовсе не как иллюстрация плавания героев эллинского мифа — аргонавтов, а как мысленно-символический полет Детей Солнца к своему космическому отцу Гелиосу и далее — в безбрежные просторы Вселенной:

Золотея, эфир просветится и в восторге сгорит.

А над морем садится ускользающий солнечный щит.

И на море от солнца золотые дрожат языки.

Всюду отблеск червонца среди всплесков тоски.

И блеском объятый, светило дневное,

что факелом вновь зажжено, несясь,

настигает наш Арго крылатый.

Опять настигает свое золотое руно...

О цветомузыке в поэзии Белого все тот же Эллис писал: «Цветами мы можем характеризовать самые сложные психологические состояния. Одно настроение можно представить лазурью с розово-золотыми оттенками, другое — цветом серым с лилово-зелеными отсветами, третье — черным цветом с желтыми и рыжими пятнами. Темно-лиловый цвет и черный отражают мир катастроф, душевных надломов, смертельных растлений, падений в бездну, самосжигание, сатанизм, сумасшествие, удушение Астартой. С помощью цветов, их соединений, их оттенков неизрекаемое и неизреченное становится показанным, запечатленным. Мы, символисты, умеем цветами сказать о Вечности, Безвременности, Закате Души, Зове Зари, Напоре Эпохи, Душевной Тени, Страхе Ночи, Мире Неуловимых Шепотов, Неслышных Поступей». В самом деле, кто из корифеев мировой поэзии писал когда-либо о «бирюзовой Вечности»?! Да и кто вообще, кроме Белого, называл Вечность своей возлюбленной?! Недаром молодая Марина Цветаева, встречавшаяся с молодым Андреем Белым в кружке «аргонавтов», за глаза называла его — «тот самый, который — Вечность». Другие, напротив, ставили в укор Белому именно увлечение «цветовыми эффектами» за счет сущностного смысла и органической целостности. В частности, прославленный в будущем философ Павел Флоренский (1882-1937), но пока что такой же молодой, как и автор «Золота в лазури» (вскоре у них завяжется содержательная переписка), отмечал в неопубликованной рецензии, что в стихах новоявленного поэта чувствуются яркость отдельных образов, красочная сочность деталей, ослепительная фейерверичность, но нравственного центра люди не видят, не видят единства, потому что не становятся на точку зрения автора-творца. «Для них это разрозненные перепевы других поэтов, и они склонны отрицать Белого как личность, стоящую на определенной точке. Необходимо найти центр перспективы, благодаря чему келейное и плоскостное станет передавать глубинное и бесконечное. Необходимо так стать, чтобы увидеть, что «образы», конкретное у Белого прозрачно, что через него видно иное». Но Белый видел то, что другим было совершенно недоступно (даже проницательнейшему мыслителю и эстету Флоренскому). Он смело провозглашал:

«Люди произошли из звуков и света!»…