RARUS'S GALLERY

СПб, Лит. Поля Пети, 1840-50-е. 15 литографий . Oblong-Folio. В издательской мягкой литографированной обложке.

 

 

 

 

 

 

 

Филарет (Д.Г. Гумилевский)

СВЯТОГОРСКАЯ ОБЩЕЖИТЕЛЬНАЯ УСПЕНСКАЯ ПУСТЫНЬ

Никто так, может быть, не ценил и не оценял великолепных местностей природы, произведений необозримого в своей премудрости Творца, как смиренные иноки. Монастыри занимали и занимают самые лучшие места по красоте картин природы. Это и естественно: иноки, отрешась от всего земного, способны более, чем кто-нибудь, бескорыстно любить природу, как великое дело рук Божиих. При таком настроении духа инокам естественно было еще в глубокой давности полюбить и избрать местом созерцаний своих Донецкую скалу, столько живописную по себе и по красоте ее обстановки. Донецкая скала — дивное создание Дивного Художника природы. По правому берегу Донца идут высокие горы, покрытые вековыми дубами, изредка соснами или кленовыми и ясеневыми дерева­ми. Из кряжа этих гор восстает пред вами живой великан, весь белый. Величаво оперся он на горы и покойно смотрится в струи Донца непокойного. Это — меловая скала Донецкая, с пятью конуса­ми, едва приметно скрепленная несколькими рядами кремней. Смотрите на нее с Донца, или из-за Донца, десять, двадцать раз в день — и не скажете: довольно. Невыразимо красив вид ее! А если взойдете на вершину скалы или соседней с нею горы, пред вами даль изумительная по разнообразию и картинности видов. Вспомните, однако, что ни дикий половец, ни такой же татарин не дозволили бы жить покойно в хижине при подошве этих гор. Как же приютиться здесь иноку, у которого одно оружие — молитва, сильная только при сильной крепости духа? Нельзя ли незримо, внутреннос­тью скалы, достигнуть чудной ее вершины? Конечно, это трудно. Но чего не преодолеет инок для Господа и силою Господа? Инок, знакомый с пещерами киевскими, с восторгом готов подражать трудам печерских подвижников, столько ископавших себе пещер. И вот в скале Донецкой, по длине 200 саженей, идет подземный ход все выше и выше; в верхних его частях уклоняется он то налево, то направо, и по сторонам его темные келии, точно как птичьи гнезда. Нелегкий ход выводит нако­нец на тесную площадку, украшенную пятью меловыми конусами. Здесь подвижники устроили себе храм. Алтарь его высечен в скале. В других конусах и под церковью устроены келии. Если здесь не уметь, то где же молиться? Здесь так близко к небу, здесь так далеко от земли! Так скала Донецкая сама собою говорит, что она давно, очень давно, стала освящаться подвигами лучших ценителей красот природы — преподобных отшельников. Святые горы, по московским летописям, в первый раз встречаются в 1547 г., во второй раз - в 1555 г.  Львов. лет. 5, 78. «А шли (боярин Шереметьев) мурафскою дорогою и как воеводы пришли верх Мжаи (Мжы) и Коломака (обе речки в Валковском уезде Харьк. губ.)... прибыл сторож от Святых гор. То же Никон. лет. 7, 241. Госписание Донецких сторожей кн. Воротынского 1571 г. говорит: «5-я сторожа — Святогорская, от Изюмской стороны полднища; а сторожем на ней стояти из тех же городов (Рыльска и Путивля) шли человеком, из города по три человека; а беречи им по Донцу до Савинского перевозу, а на лево вниз по Донцу до усть Сскола, днища с полтора». В росписи кн. Тюфякина того же 1571 г. сказано: «5-я сторожа... стояти сторожем на Святогорской стороже, на сей стороне (на левой) против Святых гор... стояти им укрываясь в луке против Святых гор и по иным местом». Книга Большого чертежа указывает, где лежат Святые горы: «от устья реки Оскола на Донце с Крымской стороны Святыя горы». Спрашивается: с чего горы, лежащие на Донце, на стороне татарской, называли в 1547 г. и следующих годах Святыми горами? Понятно было бы название их Донецкими горами, как понятно название Альпийских гор по белизне снежных вершин их. Почему же Донецкие горы названы святыми? Как ни рассуждайте, это название объясняется лишь тем, что с 1540 г. уже слишком известна была святыня Донецкой скалы — образ Святителя Николая, обретенный иноками, и святость подвизавшихся здесь иноков. С какого времени стали здесь жить иноки,— на это нет пока письменных свидетельств. Несомненно только то, что столь общая известность, в какой представляется святыня Донецкой скалы с 1547 г., ясно говорит, что ей давно предшествовали тайные подвиги пустынников, спасавшихся в пещерах скалы. Потому со всею вероятностью можем положить, что в XIV веке уже существовала Святогорская обитель. Существовала ли она ранее того,— за неимением памятников, оставляем вопрос нерешенным. Могло быть, что пещеры в Донецкой ска­ле ископаны ближайшими последователями пр. Антония и Феодосия печерских. Но так ли это было,— пока не известно. В Святогорской ризнице сохранился синодик Святогорского монастыря 1710 г. В нем написано: «Начало сей Святогорской обители, кто оное святое пустынное жительство изобрел, и в горе сей святую церковь и кельи устроил, и начал жительствовать, за многими татарскими нахождении и разорении, особенно же за частыми (переменами) прежде бывших строителей, потом игуменов и архимандритов, зде в святой обители писания не обретохом». Потом написана царская грамота, заключающая в себе две другие в извлечении, относящиеся к Святогорскому монастырю. Помещаем здесь драгоценные памятники царского внимания к обители, дорогие по себе и по значению для летописи обители. Синодик говорит: «Что в царской грамоте 179 (1671) года, на Валуйку к воеводе Леонтию Кобякову написано — били челом Северскаго Донца Строитель черный поп Гавриил с братиею» о выдаче новой царской грамоты на царское жалованье на место прежней. По справке в разряде оказалось, что в прежней грамоте 159 (1651) г. к Валуйскому воеводе и стольнику Михаилу Дмитриеву, за приписью дьяка Ивана Северова, было написано: «В прошлом 132 (7132 — 1624) году, по указу Великаго Князя Михаила Федоровича всея России, велено Успения Пресвятыя Богородицы Святогорскаго монастыря черному попу Симеону с братиею, или кто по нем в том монастыре будет, давать годовыя руги в Белогороде, ржи по 12 четвертей, овса по тому ж, из Белоградских из тамо­женных — кабацких доходов. И в прошлом 148 (7148 — 1610) году по челобитью Святогорскаго монастыря строителя чернаго попа Кирилла с братиею велено то денежное и хлебное жалованье, годовую ругу, для дальняго проезду, давать на Валуйке. И дана де им о том грамота была, и с той грамоты на Валуйке в приказную избу взят был у них список. И в пожарное де время на Валуйке в приказной избе сгорела. А подлинную Великаго Государя грамоту на дороге взяли у них воровские Черкасы. И на Валуйке де им денежнаго и хлебнаго жалованья, годовыя руги, имать не почему. И Великий Государь жаловал Святогорскаго монастыря чернаго попа Игнатия с братиею, или кто в том монастырь по нем будет: велено им по прежнему указу годовую ругу давать на Валуйке, хлеба по 12 четвертей ржи, овса по томуж, да из таможенных и кабацких доходов по 10 рублей денег». Присовокупляем еще одну запись, находящуюся в том же синодике. На стр. 4 синодика записан «род боярина Петра Матвеевича Апраксина, бывшаго с полками во хранении Украйны, в лета от Рож­дества Христова 1712 и 1714 г.». Следуют имена покойников. Затем написано:

«Во святую Святогорскую обитель от боярина Петра Матвеевича Апраксина дано в поминовение и на пропитание братии из украинской местности ево, из слободы Салтовой, по 10 рублев денег, да 10 четвертей московской меры ржи, и овса по тому ж. 1714 года те деньги и хлеб в Салтове имать у при­казных людей по сему даянию при нем Болярине и у наследников его по вся годы, вечно, кто тою маетностию Салтовым владеть будет». Следует собственноручная подпись: «Болярин Петр Апраксин рукою власною подписал».

Таким образом, по этим письменным памятникам несомненно существование Святогорской обители с 1624 г. Не оставим без внимания и вещественных памятников давней обители. Соборный монастырский храм Успения Богоматери — каменный, у подошвы святых гор, сооружен в 1698 г. усердием изюмского полковника Феодора Владимировича Шидловского, известного в краю по храбрости и благочестию, и освящен в мае 1708 г. Храм для того времени замечательный по величине, хотя и недостает в нем даже прочности. Гораздо более стоит внимания пещерный храм, едва открытый по памяти столетнего старца. В северо-восточной стороне, в саженях 200 от Успенского храма, в полугоре, покрытой и окруженной лесом, во время открытия монастыря (1844 г.) нашли небольшое отверстие, намекавшее собою на что-то особенное. Память народная говорила о каком-то пещерном храме, но кто мог узнать его, когда его никто не видит? По тайному распоряжению Промысла, не попущающего изгладиться на грешной земле следам верных рабов Его, во свидетельство о существовании и судьбе незримого храма, до первого года восстановления древней обители, сохранился столетний старец. Он жил еще в древнем монастыре и доживал последние дни в имении г-на Потемкина. Он-то кратко, но верно, объяснил, что найденное отверстие ведет в завалившиеся пещеры, где был пещерный храм преподобных печерских Антония и Феодосия. Храм сей, говорил он, скрывался уже под землею в то время, когда иноки переселились со скалы в долины. Следовательно, сокрылся гораздо прежде того времени, т. е. прежде половины ХIІІ ст., и, по всей вероятности, во время опустошения края татарами. Лет за 80 прежде 1840 г. пещера случайно найдена и открыта руками сего старца, тогда бывшего еще юношею; иноки того времени имели намерение восстановить храм, но последовавшее упразднение монастыря оставило их намерения неиспол­ненными, после чего пещера от времени дошла до упадка. По этим-то указаниям стали очищать землю и открыли в ней следы храма. Храм восстановлен в 1846 г., на что изюмский купец Яков Дехтерев пожертвовал до 712 р. серебром. Вверх по Донцу, в полуторе версте от монастыря, есть место, называемое Святое. Там был скит, где подвизались отшельники. Это место как нельзя лучше ограждено от шума мирского. С трех сторон его отвесные непрерывные горы, покрытые густым лесом, а с четвертой — крутобережный Донец. Площадь в длину более чем на версту, в ширину — не более 120 саженей, а по местам гораздо теснее. Сюда с открытия нового монастыря бывает крестный ход 14 августа. На средине Святого места видны следы бывшей здесь батареи. По преданию, она устроена была здесь одним иноком. В синодике поминается пушкарь монах Иаков. По описи 1758 г. в монастыре было 3 медных и одна чугунная пушка; последняя доселе еще цела. Как военное укрепленное место, Святогорский монастырь известен и по письменным памятникам. Здесь видим даже более приятное сердцу. В бедственное время, когда Россия столько терпела бед и горечи от мусульманского хищнического Крыма, когда тысячи пленных христиан едва не каждый год уводимы были в неволю дикими поклонниками Корана, Святые горы были первым местом, куда прибегали пленники, успевавшие вырваться из рук крымцев, ногайцев и турок. Здесь находили они себе покой и отдых, радушие и призор, пищу и одежду. Донцы, утомляемые тревожною своею жизнью, также обращались сюда для молитв и отдыха души, хотя их пускали сюда не без осторожности. Гонимые униею также находили себе покой в Св. горах. С другой стороны, Святые горы, по близости к Крыму и по природным твердыням своим, были лучшим наблюдательным постом для дозоров за намерениями и движениями крымцев. Потому-то цари Михаил и Алексей обращали особенное внимание на Святогорскую обитель. По их распоряжению была здесь постоянная военная стража как для охранения монастыря, так и для наблюдения за татарами. Грамотою от 21 марта 1644 г. царь Михаил предписывал Чугуевскому воеводе: «И ты б сослався в Белгород с Никитою Бабарыкиным, велел быти в Святогорском монастыре чугуевским служивым людям 3 человекам с белоградскими служивыми людьми вместе; а отпускал бы в Святогорский монастырь на байдарах со всякими запасы и велел быти в Святогорском монастыре непременно по 3 месяца; а посылал бы в Святогорский монастырь чугуевцев неотложно, чтобы без служиваго чина не было. А как чугуевцы в Святогорский монастырь на перемену валуйчан пришлешь: и ты б им приказал, чтобы они Святогорский монастырь приняли у валуйчан со всем строеньем; да чугуевцам приказал бы, чтоб они в Святогорском монастыре были с большим береженьем, чтоб над ними татары и воры черкасы безвестно, украдом и обманом какаго дурна не сделали. А будет, донецкие черкасы учнут к ним проситься в монастырь для моленья и для иных каких дел: и они б черкас в монастырь не пускали и от них отговаривались всяким обычаем, чтоб над ними черкасы обманом какаго дурна не учинили. А будет, придут в Святогорский монастырь из Крыма, или от Нагай, или из Царьграда или иных земель полоненники, русские люди или иноземцы: и они б полоненных про татарский приход и про всякие вести расспрашивали; а за которыми полоненниками будут вести большия, или у них в Святых горах от иных кого какия вести болышия объявятся: и они с большими вестями присылали б товарищей своих в наши польские города, которые к Святогорскому монастырю податны; и которые полоненники из святых гор похотят идти в наши польские и украиные города: и ты б тех велел отпускать из Святых гор без задержанья». Грамотою 20 февраля 1645 г. «велено с Оскола, да из Яблонова, служивым людям 6 человекам, быть на царской службе в Святогорском монастыре с мая мес. 1615 г. на перемену белогородцев и чугуевцев». В 1672 г. из Белгорода предписывали Чугуевскому воеводе: «И ты б, по указу Великаго Государя, Святогорскаго монастыря, что на северском Донце, игумену Корнилию с братьею, для береженья от прихода неприятельских людей велел дать в Чугуеве полпуда пороху ручнаго, свинцу полдесять гривенок (фунтов) с роспискою». С теми же великими целями для государства Святогорский монастырь наделен был землями, которые в скором времени населены были стражами земли русской — черкасами. В летописи настоятелей Святогорской обители увидим, что Святогорский монастырь немало терпел бед от татар. Синодик 1710 г. сохранил нам имена настоятелей древней Святогорской обители, хотя далеко не всех и без показания времени их. Поверив показания его другими памятниками, представляем все, что могли найти о настоятелях древней обители.

1. Строитель иеромонах Симеон, известен по грамоте 1624 г.

2. Строитель иеромонах Кирилл, упоминаемый в грамоте 1640 г.

3. Строитель иеромонах Игнатий, известный по грамоте 1651 г., где сказано, что при сем игумене «воровские черкасы» отняли у монастыря царскую жалованную грамоту. Июля 13 1644 г. валуйским станичникам святогорский старец Иов и заставные люди белгородцы и чугуевцы объявили:

«В Июле приходили к ним в Св. горы черкасы 8 человек и сказали, что они с атаманом своим Иваном Безперстым в числе 70 человек были в Мордве, а теперь дожидаются в окрестности гор крымских гонцев и посланников Государевых, чтобы обобрать их». И они же прибавили, что кроме этой шайки «другие воровские черкасы лежат; около Святых гор по Донцу и око­ло посольской дороги».

Тогда же дознано, что миргородский градоначальник, поляк Станислав Игульчевский отправил две шайки черкасов на Донец, одну под начальством Грицка Торского на посольскую дорогу, проходившую мимо Борисова, чтобы грабить царских и крымских посланников, другую, чтобы грабить русских на рыбной ловле по Донцу и Осколу. По посольскому Дневнику 1643 г. видим, что шайка Грицка Торского еще в 1642 г. «умертвила турецкаго посланника с 6 человеками при переправе через Донец, а русский посланник с своею свитою, тогда же возвращавшийся из Царяграда, едва спасся бегством». Царь тогда же делал сильное представление королю польскому, требуя, чтобы подобные злодейства и грабежи были прекращены. Но в короне польской не спешили слушать короля. Святогорский монастырь ограблен был, по всей вероятности, в 1644 г.

4. Игумен Феофан, известный по Чугуевской переписке тем, что в 1654 г. сообщил Валуйскому воеводе весть с Дона о враждебных намерениях крымцев против России. Отписка Федору Владимировичу Шидловскому:

«Посылал он валуйский воевода с валуйки в Святогорский монастырь, для проведанья вестей станичников, атамана Наума Богословскаго. И 26 апреля (1654 г.) прибежал на Валуйки из Святогорскаго монастыря Наум с товарищи и сказал: сказывал им в монастыре игумен Феофан, приходили в Святогорский мон. с Дону донские козаки молиться и сказывали, послана де с Дону станица к Москве с вестьми на св. недели, что крымский царь подымается на Государевы городы».

5. Строитель иеромонах Гавриил. До нашего времени сохранился напрестольный крест — дар усердия его к обители, с чеканною надписью:

«Л. 7170 (1661 г.) ноября в 16 д. построился крест серебренный Святогорскаго монастыря церкви пресв. Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения, при строителе черном старце Гавриле».

Заботливость о. Гавриила об экономии обители особенно видна из межевой выписки 1666 г. Из последней видно, что тогда было время больших перемен и неприятностей по владениям обители. Святогорский монастырь с давних времен владел землями и разными угодьями по обеим сторонам р. Донца, вверх по Донцу до устья Оскола, вниз почти до устья р. Жеребца. Спорить с обителью за земли в те давние времена было некому. Русский царь очень доволен был, что русский монастырь стоит на крымской стороне и, владея землями, привлекает к себе людей рабочих. И позже времени о. Гавриила царь называл Святогорский монастырь монастырем, что за чертою, т. е. границею России: правая сторона Донца называлась крымскою стороною. Однако лет за 20 до управления о. Гавриила на правой стороне Донца русская пограничная стража стала укрепляться сперва в Торе (Славянске), потом в Маяках, Цареборисов на Осколе основывался далеко прежде того. Татары несколько раз разоряли эти городки, но жители умножались более и более, смелые выходцы из-за Днепра козаки отважно селились под выстрелами татар. В пользу новых русских городков отведена была часть земель, которые прежде того царскою волею утверждены были за монастырем; перевоз через Донец, бывший под монастырем и доставлявший обители некоторые выгоды, переведен был в Маяки, своеволие жителей Маяков и Цареборисова еще более делало неприятностей монастырю. Попечительный о. Гавриил объяснил все это на бумаге и просил Белогородского воеводу, князя Бориса Александровича Репнина, обмежевать вновь монастырские земли и положить предел неприятностям обители. По указу царя просьба о. Гавриила исполнена, земли обмежеваны, монастырю назначены угодья вниз по Донцу, по обеим сторонам его, на протяжении 21/2 верст от монастыря; вверх по Донцу все угодья обеих сторон его до самого впадения Студенецкого колодезя в Донец. О. Гавриилу выдана была межевая выписка 29 февраля 1666 г.

6. Игумен Корнилий, известен по Чугуевской переписке 1672 г.

Все эти настоятели не упоминаются в Синодике, в нем записаны только архимандриты Святогорья, и именно следующие:

1. Архимандрит Иоиль, по актам обители 1679 г., весьма заботливый о ее благоустроении. В Синодике прежде всех записан «род преподобнейшаго отца архимандрита Иоиля Озерянскаго». Озерянским называли его, конечно, потому, что он был жителем Озерянки, впоследствии просла вившейся пустынею и св. иконою Озерянскою. Поэтому видно, что он был из черкасов-козаков. Харьковский полковник Григорий Донец вызывал его с несколькими святогорцами для основания Куряжского монастыря. Однако о. Иоиль недолго был в Куряже и возвратился в Святогорье. Здесь он вместе с братиями имел блаженную долю пострадать от врагов имени Христова. По Чугуевской переписке видим, что в 1679 г. татары делали упорные нападения на русские пограничные городки; Маяки целые две недели были в осаде, отстреливаясь из пушек и ружей от злившихся хищников. Мало успев против смелых черкасов, татары излили злость свою на Святогорье. Царская грамота говорит, что в ноябре 1679 г. они ограбили и разорили Святогорский монастырь, захватили в плен архимандрита Иоиля и братию, и бедные пленники пробыли в плену более двух лет. Сообщаем царскую грамоту о бедствии монастыря 1679 г., любопытную и по другим отношениям.

«От Царей и В. К. Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, всея вел. и мал. и бел. России Самодержцев, на Валуйку к воеводе нашему Григорию Дмитриевичу Познякову. В прошлом во 1679 году марта в 7 числе брат наш Государев, блаж. памяти Вел. Государь Царь и В. К. Феодор Алексеевич, всея вел. и м. и б. России Самодержец, пожаловал Святогорскаго Успенскаго монастыря, что за чертою на северском Донце, архимандрита Иоиля с братиею, велел им денежную и хлебную ругу на 1679 год дать и впредь давать погодно на Валуйке из валуйских казацких таможенных доходов, денег по 15 руб. да из житниц хлеба, ржи по 12 четей и овса по тому ж, в московскую таможенную меру, да из кабацких и ставочных медов на свечи воска по пуду на год. И его Вел. Гос. грамата о том на Валуйку к стольнику нашему и воеводе к Михаилу Спухтину послана марта в 19 числе того ж году. И во 1680 году в ноемврии архимандрита Иоиля имали в полон и тот Святогорский монастырь воевали крымские и азовские татарове и тому монастырю учинили великое разорение. И во 190 (1682) году брату ж Нашему, блаж. памяти Вел. Государю, и нам Вел. Государям били челом из полону выходцы того ж монастыря архимандрит Иоиль с братьею: Нашего де Вел. Государей жалованья денежные руги и хлеба на 1682 год и в церковь на свечи воску им не дано, для того что в 1680 году, как воинские люди тот монастырь воевали и его архимандрита с братьею имали в полон и брата нашего блаж. памяти Вел. Государя жалованную грамату взяли ж, а без Наших Государевых грамат из разряду и из приказу большия казны Нашего Государева, денежнаго и хлебнаго жалованья и воску им не дают... И мы Великие Государи пожаловали Святогорскаго монастыря архимандрита Иоиля с братиею, велели Наше Вел. Государей жалование на 190 год выдать и впредь погодно давать в тот монастырь на Валуйке, по прежнему указу брата нашего блаж. памяти Государя, деньги из таможенных кабацких доходов, а воск из кабацких же медовых ставов, а хлеб из валуйских житниц... Писано на Москве лета 7191 года генваря в 21 д.».

Грамота не объясняет, как избавились из плена пленные архимандрит Иоиль и братия, и все ли избавились. Очень хорошо известно, что татары не отпускали пленников даром, сострадания они не знали, и чем значительнее был пленник, тем тяжелее назначали выкуп. Известно также, что церковь и государство собирали тогда особые подаяния на выкуп пленных. Но известно и то, что денег, собираемых государством, очень часто недоставало для выкупа всех пленных. Потому-то если не поспевала помощь или любви родственников, или любви сострадательной к каждому ближнему, многие пленные долго томились в плену и умирали пленниками. Таким образом, в Святогорском Синодике на стр. 64 записан «род иеромонаха Ионы» и здесь же: «пленени Прокопия, Анатю (Анатолия)».

Во время пребывания о. Иоиля в плену управлял монастырем строитель иеромонах Иоаким. При нем татары появлялись близ монастыря в июне 1680 г., и их ждали в Святых горах в январе 1681 г. Так говорит Чугуевская переписка. Возвратившийся в ноябре 1682 г. из плена архимандрит Иоиль вступил снова в управление монастырем и исходатайствовал (янв. 21,1683 г.) царскую гра­моту на получение жалованья.

1. Архимандрит Иосиф Кононович, известен по документу 1687 г. тем, что при нем славянский житель пожертвовал монастырю пять соленых колодезей в Славянске со всеми принадлежностями.

2. При архимандрите Феодосии татары в 1691 г. не раз тревожили Святогорскую обитель. В октябре сего года они увели в плен наместника о. Паисия. Маяцкий приказный писал тогда Чугуевскому воеводе:

«Алексей Федоров Залесский, идя в Маяцкой и прошед Цареборисов и Донецкий колодязь, выше Святых гор видел, на старом перелазе перешли воинские люди Донец с крымской стороны на нагайскую; и видел он Алексей тех людей в явь, по смете тех людей со 150, и те воинские люди против стараго перевоза взяли в полон Святогорскаго намесника, чернаго попа (иеромонаха) Паисия. И я, господине, собрав маяцких, русских людей и черкас, за теми воински­ми людьми в погонь посылал до стараго перевоза октября 6 и маячане за теми воинскими людьми в поход ходили до стараго перевоза и воинских людей не видали, а видели только сакму (дорогу) и по той сакме ходили, за речку Нетриус до уротища Лимана, пошла та сакма до р. Жеребца и воинских людей не догнали».

Спустя три недели татары опять подходили к Святогорскому монастырю. Тот же маяцкий начальник писал тогда в Чугуев:

«Ноября 2 пришел в Маяцкой Семен Козинкин и сказал, возил он дрова к р. Донцу маяченику Якову Чулкову выше Святых гор и стараго перевоза, из Теплинскаго лесу и видел три сакмы воинских людей и те все три сакмы пошли к старому перевозу».

1. Архимандрит Вениамин, известен по актам монастыря 1701 г. покупкою богатой мельницы на р. Осколе под г. Купянском.

2. Игумен Иона, при котором цареборисовский козак Самуил Ситник февр. 5, 1705 г. продал монастырю мельничную заимку на речке Студенке. Он прежде того был наместником Гороховатской пустыни.

3. Архимандрит Вассиан Василевский, или Васильковский, известный по актам с 1707 г. При нем царь Петр указом 1709 г. предписывал приписать Святогорский монастырь с его имениями к азовскому Предтечеву монастырю. Но тогда же это распоряжение заменено было другим, Предтечеву монастырю велено было отдать казачий Новоборовской юрт. Замечательна договорная запись о. Вассиана от 8 мая 1710 г.:

«Се я архимандрит Вассиан Святогорский со всею братиею, имеючи нужу всякую в богодарстве, а особливе будучи в стесненю под монастырем, иж негде распространиться, а не маем для скоту двора, що есть в конех, иж многу обитель святая поносить в том шкоду от зверей и от злых людей злодиев, не льзе устерегатися от них, за чим умыслили обще где искати на стороне якого зугодного з луками и пасеками места».

Вследствие того от купянского жителя, попа Герасима Степа­новича, принят был хутор его на Осиновце под Купянкою, ценою в 700 золотых, а ему отдана была там же земля с мельницею, но с удержанием половины доходов с мельницы в пользу монастыря.

4) Архимандрит Севастиан Юхновский. В Синодике внизу имени его записано: «1714 г. Архимандрии его». Конечно, это первый год настоятельства его в обители. По увольнении изюмского протоиерея Александра от должности духовного управителя архимандриту Севастиану указом 2 февраля 1714 г. поручено было избрать нового управителя, и февраля 14, 1714 г. он донес об исполнении сего поручения. В Синодике показывается, что до посвящения в сан архимандрита Святогорского о. Севастиан был наместником Святогорского архимандрита. На стр. 46 читаем поминовение святогорской братии и замечание: «Вписася року 1716, при всечестном о. архимандрите Севастиане». К его же времени относятся происшествия, записанные в конце Синодика. «Лета от рождения Христова 1718 и в сей стране, грехов ради наших, попущением Божиим, мор велик нача-ся, первее в Бахмуте и в Тору, потом и в Изюме и в окрестных градах и селах. Во время же онаго страшнаго гнева Божия мнози православные христиане, их же имена в сей Синодик записашася, желающе получити от Создателя своего спасение душам своим, дадоша от имений своих, елика кто возможе, во св. обитель сию Святогорскую, дабы поминовение творити по чину, якоже содержит св. Церковь». О. Севастиан был лицо весьма замечательное по ревности к подвижнической иноческой жизни. Еще тогда, как был он наместником Святогорского архимандрита, основал он Озерянскую пустынь. Лучший порядок введен им и в Гороховатскую пустынь. В последние годы своей жизни он удалился в любимую им Озерянскую пустынь и, чувствуя близость смерти, в 1725 г. принял схиму в Куряжском монастыре, где и скончался.

1. Арсений, из дворянской фамилии Зарудных, упоминается по делам 1720—1723 гг.

2. Митрофан Шеинков, с марта 1723 г., заботливый об экономии монастыря. В конце 1728 г. он отрешен был от управления обителью «за неумеренныя поступки», т. е. за строгость, которую выставили излишнею. Выписываем последовавший по сему предмету указ консистории, который любопытен и потому, что в нем видно все тогдашнее чиноначалие монастыря. «По определению Его Преосвященства, а по челобитью Святогорскаго Успенскаго монастыря всей братии, того монастыря архимандрит Митрофан Шеинков за неумеренные поступки от начальства того монастыря отрешен; а велено быть наместником и тот монастырь со всею також братиею и служебников и всякие заводы, что ни есть принадлежащаго, ведать того монастыря духовнику иеромонаху Анатолию впредь до указу Его Преосвященства, и, будучи ему начальствующим в своем звании, содержать монастырь и братию во всяком опасении, дабы сам и вся братия каждый в церковь Божию ходили непременно и в своем послушании были чинно, с прилежанием, не леностно и без роптания, монастырскую казну содержать по регламенту, записывая приход и расход в прошнурныя книги, также по подаянию клирошанский доход собирать по обычаю в кружку, от чего ключ чтоб был у уставщика, а печать у духовника; а в послушании при нем наместнике в том монастыре до указу ж быть палатным казначеем монаху Иоасафу, экономом — монаху Корнилию, уставщиком — иеромонаху Иоанну Савицкому, клюшником — монаху Августу, которым будучи в своем послушании, смотреть и предостерегать своего, кому что поручено, накрепко. И для верности показанных в послушании привести тебе протопопу в церкви Божией к присяге с подписанием рук». По оставшимся делам Изюмского правления видим, что с августа 1729 г. консистория писала указы в Святогорскую обитель опять на имя архимандрита Митрофана. Следовательно, Митрофан оказался правым; жалоба ж на его неумеренные поступки показала только не совсем покойный дух в некоторых из братии. Начальство, внимательное к достоинствам Митрофана, назначило его в архимандрита Курского Знаменского монастыря и в члена консистории, впоследствии ж он был архимандритом Боровского монастыря.

В Святогорском Синодике видим следующую записку: «Сей нижеписанный род всечестнаго отца архимандрита Митрофана и с ним присланный уклад от Его Высокопреподобия тысяща рублей чрез господ Иоанна Иоанновича Шеина и Гавриила получил ради вечнаго поминовения в Успенском монастыре при бывшей тогда братии, и именно: наместнике иеромонахе Протасие, экономе иеромонахе Самуиле, екклисиархе иеромонахе Мардарие и прочих, 1763 г. июня 10 числа. То засвидетельствовал того ж монастыря архимандрит Рафаил Мокренский саморучным подписанием». Еще прежде того, а именно в 1747 г., Митрофан Шеинков, архимандрит Боровского монастыря, прислал в Святогорский монастырь великолепный по тогдашнему времени и тяжеловесный серебренный потир с дискосом, как говорит о том надпись на потире и дискосе.

3. После Митрофана с июня 1733 г. был архимандритом Святогорской обители Иларион Григорович, бывший пред тем с 1726 г. префектом Харьковского коллегиума, а впоследствии епископом Крутицким, и стяжавший в Москве славу святителя жизни богоугодной. В Святогорском монастыре Иларион, так же как и Митрофан, подвергался неприятностям со стороны братии. Иеродиакон Иоасаф сперва от себя одного, потом от имени братии подал на архимандрита доносы в белогородскую следственную комиссию в излишней строгости архимандрита к нему Иоасафу и ко всей братии и в неправильных распоряжениях по монастырской экономии. Но Иоасаф, вызванный в Белгород к допросам, бежал из консистории, а доверенные от всей братии иеромонах Софония, иеродиакон Арсений и монах Ефестион объявили в консистории, что они решительно не знают никаких вин за архимандритом, причем иеромонах Мисаил присовокупил, что он ни сам не подписывал доноса, хотя и умеет писать, ни другого никого не просил подписываться за него. Таким образом, правда скоро открылась, и уже в указе 10 февраля 1735 г. видим Илариона Григоровича начальником Святогорской пустыни. И тем же видим его в указах 1736 и 1737 гг.

1. Фаддей Какуйлович, архимандрит Святогорья с 1738 г. На конце Синодика читаем: «1738 г. в сей стране, грехов ради наших, попущением Божиим, мор начался первее в Изюме от июня, и в протчих городех и селех, а в нашей Святогорской обители от августа, без знаков, до месяца октября 28 числа. Много братии, монашескаго чина и бельцев, умре, до месяца ноября 10 числа. От ноя­бря Божиим милосердием и Богоматери престала. И мы обще, по благословению всечестнаго отца нашего Фаддея, архимандрита Святогорскаго Успенскаго, уписали братию и послушников труждающихся в монастыре, не точию тех, что чрез многие лета, но и тех, что приходом в один день, сподобились Божией благодати, во св. обители сей от временнаго жития погребены». Бедствие тем не ограничилось. Моровая язва открылась в монастыре и в следующем году и произвела страшное опустошение. «В 739 г., так доносили Преосвященному, в Святогорском монастыре была моровая язва, все иеромонахи, иеродиаконы и монахи померли, остались только два монаха простых лет по сту; а ныне в 742 г. определены из монастырей два иеродиакона и пострижен в монахи попов сын крылошанин Паисий, искусный в грамоте». О. архимандриту Фаддею довелось много перенесть скорбей, забот и трудов для Свягогорья. Опустошительной чуме предшествовало еще нападение та­тар, в 1737 г. разграбивших хозяйственные заведения монастыря. Едва попечительный архимандрит начал кое-что делать для восстановления обители, претерпевшей столько бед, как по указу Синода в мае 1741 г. он принужден был отправиться в Москву: ему, как известному по своей образованности, надлежало участвовать в поверке славянского перевода Библии. В следующем году он возвратился в обитель и испросил книгу для собирания подаяний в пользу разоренного Святогорья. В святительской грамоте 1742 г., выданной по просьбе архимандрита Фаддея, читаем: «В том монастыре были хутора и мельницы, но в прошлом 737 г. от набегов татарских, а в 739 г. от моровой язвы, во­все без остатку разорены и ныне обстоит крайнее убожество как в устроении церквей и келлий, так и в протчих монастырских потребностях, а доброхотных дателей и ктиторей, за дальностию от гор. Изюма и протчих городов, никого не имеется; а желает он архимандрит в оном монастыре церкви, келлии и протчия строения возобновить». Вспомним при этом, что в то время как Изюм, так и все другие поселения Изюмского полка, сильно пострадали и от татар и от чумы, и мы вполне поймем, как трудно было архимандриту Фаддею при всей его ревности возобновлять тогда монастырь. И, однако, опись монастыря, составленная вслед за смертью о. Фаддея, показывает, что он успел возобновить монастырь во всех его частях. Блаженный труженик скончался 25 мая 1758 г.

2. Рафаил Мокренский, префект и с 1753 г. ректор Харьковского коллегиума, с июня 1758 г. Святогорский архимандрит. Он блаженно почил 10 февр. 1765 г. и положен был в Петропавловском храме. Народная память чтит архимандритов Фаддея и Рафаила как строгих подвижников благо­честия, и к их времени относит цветущее состояние обители по жизни духовной. Говорят, что в их время жило несколько скитников на монастырских хуторах и по ущельям гор.

3. Лаврентий Кордет, игумен. В марте 1765 г., преосвященный Порфирий, епископ Белгородский и член Свят. Синода, писал из Петербурга: «Рассуждая мы о Святогорском монастыре, в котором сего года февраля 10 дня архимандрит Рафаил Мокренский преставился и в оном монастыре настоятеля не находится, приказали: в Святогорский Успенский монастырь довольно потрудившегося в харьковских училищах префекта, игумена Лаврентия Кордета определить, и быть ему игуменом; до будущей ваканции ему в Коллегиуме преподавать философию, а на место его префектом быть Судженской Предтеченской пустыни игумену

4.  Филарету Финевскому, которому преподавать школу философии по прошествии вакации с сентября месяца».

5. Матфей Млодзинский, архимандрит, член консистории, называется настоятелем Святогорского монастыря в указе консистории от 2 июля 1766 г.

6. Сильвестр Кияновский, в указе от 28 августа 1767 г. называется игуменом Святогорского Успенского монастыря. В храме слободы Малиновой есть икона Апостола Андрея с мощами; на ней есть надпись: «Сии части св. мощей даны мне Василию Гудецкому в благословение от игумена Святогорскаго Сильвестра Кияновскаго, и мною ж грешным принесены в сей храм Св. Архистратига Михаила 1767 г. июня 24 дня». Рудецкий был набожный и искусный живописец, безмездно написавший иконостас Малиновского храма и, по местному преданию, за таковые же труды свои в обители получивший св. мощи.

7. Феофан Феодоровский, архимандрит с 1770 г., прежде бывший префектом Харьковского коллегиума, по преданию, строгий блюститель иноческого благочиния и муж жития благочестивого.

8. Игумен Филарет Финевский, префект коллегиума, подпавший ответственности по доно­су гражданских чиновников за увольнение нескольких крестьян монастырских на свободу и уво­ленный от управления в 1787 г.

9. Венедикт, архимандрит прежде Ахтырский, а с 20 апреля 1787 г. Святогорский, определенный в ожидании посещения Святогорской обители императрицею Екатериною. При нем Святогорский монастырь закрыт. Указ Белоградской консистории с высочайшим повелением и с распоряжением Святейшего Синода по сему предмету был подписан 22 июня 1788 г. Но еще прежде того «29 августа 1787 г. прибывший в оный монастырь Екатеринославскаго наместничества господин экономии директор, Феодор Михайлович Корбе, все монастырское, экономическое и церковное имущество описав, отобрал и не дав ни кому в приеме онаго росписки, к сохранению онаго определил нарочный караул; монашествующих из монастыря выслал», — так писал архимандрит Венедикт в донесении от 8 сентября 1787 г., прописанном в распоряжении консистории от 7 декабря 1788 г. По указу Святейшего Синода консисториею Белогородскою храм монастырский обращен в приходскую церковь; утварь необходимая оставлена в храме, а прочая куда девалась, не­известно. Имение монастыря до 2000 душ крестьян и земля с лесом до 27 000 дес. взяты в казну. Так окончилось древнее существование Святогорской обители!

В 1842 г. боголюбивые Татьяна Борисовна, урожденная княжна Голицына, и супруг ее, Александр Михайлович, Потемкины, движимые искренним христианским благочестием, положи­ли возвратить Святым горам древнее святое назначение их быть убежищем для ищущих едино­го на потребу. Местность древнего Святогорского монастыря, с лесами до 18 тыс. дес., с землею пахотною до 9 тыс. дес. и с 4 тыс. крестьян перешла к ним от княгини Юсуповой, получившей все это от г. Энгельгардта — наследника светлейшего князя Потемкина. Благочестивое пред­положение свое благочестивые Потемкины представили на усмотрение Святейшего Синода. По рассмотрении предположений местным архипастырем Святейший Синод признал необходимым восстановление древнего Святогорского монастыря для духовного утешения и назидания целой страны. По всеподданейшему о сем докладу государь император высочайше повелеть соизволил: а) Святогорский монастырь восстановить под наименованием Успенской Святогорской общежительной пустыни; б) установить в ней порядок, наиболее приближающийся к духу древнего пустыножительства, а потому правилами для оной назначить устав чиноположения и все прочее, существующее в Софрониевой и Глинской пустынях; в) штат монашествующих в сей пустыни ограничить 24 лицами, из коих быть: 1 игумену, 1 казначею, 1 эконому, 8 иеромонахам, 7 иеродиаконам и 6 монахам с послушниками; г) существующие на Святых горах церкви каменную и пе­щерную с находящимися там же строениями обратить в монастырские; д) способами содержания для сей обители назначить 70 дес. земли, жертвуемой г. Потемкиным, проценты с капитала 10 тыс. серебром, им же жертвуемого, и собственные средства, какие откроются для обители от сборов свечного, кружечного и от усердия богомольцев. 1 мая 1844 г., в день святителя Христова Николая, коему посвящен издревле иссеченный в скале храм, при стечении многочисленного народа совершено первоначальное обновление обители. Пред тем в новую обитель прибыли братия из Глинской пустыни, и иеромонах Арсений поставлен в игумена. К храмовому празднику юного старца-монастыря, к празднику Успения Богоматери, митрополит Киевский и архимандрит Печерской лавры высокопреосвященнейший Филарет прислал на благословение Святогорской пещерной пустыни св. икону Успения Богоматери с мощами Киево-Печерских угодников. Сей дар благодатный встречен был 14 августа за 5 верст от обители крестным ходом и им сопровожден в обитель при стечении многочисленного народа. Так восстановилась древняя Святогорская обитель! Благочестивые ктиторы обители не замедлили, по благочестивому усердию своему, сделать гораздо более, чем обещали: а) прежде всего построены были каменные корпуса вместо прежних де­ревянных, оказавшихся слишком ветхими; б) построены флигеля гостиные и для монастырских служб; в) построена каменная колокольня с теплым прекрасным храмом, который освящен во имя Покрова Пресвятой Богородицы в августе 1851 г.; г) к прежним 70 дес. земли прибавлено еще 100 дес. Каждый приезд их в обитель ознаменовывается приношениями св. храмам. Кроме богатых облачений, получены от них дорогие напрестольные кресты, малахитовый ковчег, другой серебряный вызолоченный искусной работы, старинный складной крест с мощами. Являются и другие усердные благотворители св. обители: Екатерина Васильевна Шабельская, Марфа Аркадьевна Ило-вайская, везенбергский купец Петр Нестеров и др.

Приложение — царская грамота 1679 г. и выпись из межевых книг 1666 г.

«От Царя и В. К. Феодора Алексеевича, всея вел. и м. и б. России Самодержца, в Белгород стольнику нашему и воеводе Еремею Афанасьевичу Пашкову и дьяку нашему Емельяну Кирилову. Бил челом нам Вел. Гос. Святогорскаго монастыря архимандрит Иоиль с братиею: в монастырской де их лес и во всякия угодья, которыя по даче боярина и воеводы кн. Бориса Александровича Репнина прошлаго 171 году (1663), вместо прежних их многих, даны им в монастырь на пропитанье немногия, новопостроенных Маяцкаго, Соленаго и Царева-Борисова городов жители и промышленные люди въезжают в лес по дрова и для всяких дел и в реке и озерах рыбу ловят насильством и лес им посекли и пчельники и всякия угодья запустошили. И поволили де им на то дело тех городов приказные люди, для своих взятков. И от того де их насильства в монастыре впредь быти им не мочно. И чтоб нам, Вел. Гос., пожаловати впредь даннаго их монастырскаго лесу и вся­ких угодий в их межах и гранях тех городов жителем пустошить и рыбу ловить и для всяких дел насильством въезжать не велеть, и в том дать им нашу Государеву грамату. Да он же архимандрит Иоиль тогож монастыря на данныя угодья подал выпись боярина и воеводы кн. Бориса Александровича Репнина 174 (1666) году, за приписью дьяка Степана Федорова, да межевыя книги Цареборисовскаго приказнаго Андрея Маслова 174 году(1666). И в той выписи и в межевых книгах монастырским их всяким угодьям, которыми велел им владеть боярин и воевода, вместо прежних многих дальних и ближних, около монастыря межи и грани написаны по урочищам. И как к вам сия наша Вел. Государя грамота придет: и вы б из Белгорода в Царев-Борисов и в Маяцкий и в Соляный городы и в Святогорский монастырь послали дворянина добра или губнаго старосту, или городоваго осаднаго голову, а с ним подьячаго добра и велели им в городех, которые к тем городам и к монастырю близки, взяти с собою сторонних людей добрых и старожильцев, которые тамош­ние места знают. И с теми сторонними людьми и старожильцы и с Цареборисовскими и Маяцки-ми и Соленаго города людьми лучшими, против челобитья архимандрита Иоиля с братиею, монастырской их земли и всяких угодий, по даче и по выписи и по межевым книгам, по урочищам и по межам и по граням досмотреть те земли и леса и рыбныя ловли, которыя по даче боярина и воево­ды кн. Бориса Александровича Репнина с товарищи 174 (1666) году за тем монастырем Святогорским написаны, от городов Маяцкаго и Соленаго и от Царева-Борисова сколь далеки и по северскому Донцу тех земель и всяких угодий на многих ли верстах будет? Да и того рассмотреть им самим и с сторонними людьми накрепко. И у Цареборисовских и Маяцких и Соленаго города жи­телей взять сказки за их руками только те земли по той даче и по межевым книгам со всеми угодьи отдать к тому монастырю; и им тех городов жителем утеснение от того каковое не будет ли ? А что по тому их дозору тех монастырских земель и всяких угодий объявится: и те монастырские земли и леса и рыбныя ловли и всякия угодья и межи и грани написать в дозорныя книги подлинно по статьям и против книг на чертеж начертить, с размером. А около того монастыря в ближних местах лесных угодий пустошить и в северском Донце рыбу ловить тех городов жителем не велеть, чтоб того монастыря архимандриту с братиею было чем впредь питаться и розно не разойтись; а дозорныя книги и чертеж дозорщику и подьячему и сторонних людей, и Маяцких жителей, которые с ними на том досмотре будут, за руками велели привесть к себе. А как те посланные из той посылки в Белгород придут и дозорныя книги и чертеж привезут: и вы б о том к нам Вел. Государю писа­ли и те дозорныя книги и чертеж и сказки тех городов жителей за твоею и Емельяновою приписью прислали. А отписку и книги и чертеж велели б подать в розряд дьякам нашим думному Василию Семенову да Петру Кавелину да Федору Шакловитому да Любиму Домнину. Писана на Москве  лета 7187 (1679) году мар. в 19 д. Дьяк Любим Домнин». Подана в Белгороде апреля 19 числа 187 (1679) г.

Затем следует список с выписи, слово в слово.

«Выпись из межевых книг, что в нынешнем 174 (1666) г. генваря в 26 числе к Вел. Государю Царю и В. К. Алексею Михайловичу писал из Белгорода боярин и воевода кн. Борис Александрович Репнин с товарищи и прислал межевыя книги Святогорскаго монастыря Успения Пресв. Богородицы, что на северском Донце, строителя Гавриила с братиею, земле и лесам и сенным покосам и всяким угодьям. А о тех всех угодьях в прошлом 173 (1665) г. августа в 18 числе били челом Вел. Государю Царю и В. К. Алексею Михайловичу, всея в. и м. и б. России Самодержцу, а в Белгороде боярину и воеводе кн. Борису Александровичу Репнину с товарищи строитель Гавриил с братиею, подали челобитную, а в челобитной их написано: Святогорской де монастырь построен с давних лет на р. север. Донце, а к тому монастырю крестьян и бобылей нет; только де владели многия лета прежние игумены и строители черные попы того Успенскаго монастыря угодьем северским Донцем рыбловлями и по реке затонами и по обе стороны реки озерами и лесом и сенокосами и вся­кими угодьи, которые были по обе стороны монастыря, выше монастыря от р. Сскольскаго устья вниз по Донцу, пониже монастыря по козачьи юрты по Сухарев да по речку Черный Жеребец, да с другой стороны Донца по речку Бахмутову. Да у них же повыше монастыря через р. Донец был перевоз с давних же лет на Торския озера, для соленаго варенья, тем они и кормились. Об этом перевозе в сказке жителей Цареборисова, Чугуева, Змиева, Салтова и Балаклеи сказано: «Выше монастыря через р. Донец был перевоз с давних лет, где Государевы посланники и Крымские гонцы переезжают, и на Торския озера для соленаго варенья и иных промыслов, и иныя угодья по сев. Донцу и юрты были за ними». В описи Струкова (того же времени) сказано: «Всего от Маяка до Святогорска и Посольскаго перевозу 10 верст 600 сажень; а от Святогорскаго и Посольскаго перевозу до устья р. Оскола, до Цареборисова города рекою 12 верст». Итак, Посольский монастырский перевоз был там, где ныне перевоз с. Богородичного. И в прошлом 172 (1664) г. построен новый городок Маяк, ниже того монастыря, на том же Донце. И города Маяка приказный человек Ияков Филимонов писал в Белгород к Скольничему и воеводам, к кн. Григорию Григор. Ромодановскому с товарищи, о их Святогорском перевозе, чтобы у них перевозу под монастырем не быть, а быть бы перевозу под Маяком гор. И по тому Яковлеву письму Окольничий и воевода велел их монастырские поромы взять на Маяк, а у них бы под Святогорским монастырем перевозу не быть. И он Яков пором у них взял и перевозу им держать не велел. А к ним с того перевозу к церкви Успения Пресв. Богородицы молебщики прихаживали, церковный всякий доход и им милостыню давывали и они строитель с братиею тем перевозом кормились. А ныне в церковь никакаго подаяния и им милостыни нет. И им будучи в монастыре кормиться стало нечем. А которыя угодья, Государское жалованье, даны к монастырю по обе стороны р. Донца и по затонам и по озерам рыбныя ловли и леса и сенокосы: и Царева-Борисова и Маяка городов жители по обе стороны по монастырь завладели: рыбу ловят и лес секут и сено косят, и им строителю с братиею от того стала теснота большая. Да их монастырскаго угодья есть Репин юрт на той же р. Донце, ниже гор. Маяка верст с 30 и больши, смежен с козачьими юрты, и тем юртом, которые промышленные люди ходят в степь для своих промыслов, у них завладели ж; а приказные люди им никакия управы не дают. И чтоб Вел. Государь пожаловал их, велел им к монастырю от тех городов по р. Донцу рыбныя ловли и сеножати и леса отвести и отграничить и дать им на те угодья и на перевоз и на Репин юрт, что ниже гор. Маяка смежен с козачьими юртами, крепости, по чему им теми рыбными ловлями и всякими угодьями и перевоз­ом владеть. И по тому Святогорскаго монастыря строителя Гавриила с братиею челобитью посылали они боярин и воеводы из Белгорода сыскивать Воронежца Василья Струкова и велено им сыскать в Цареве-Борисове городе, в Чугуеве, в Змиеве, в Салтове, в Булыклейской слободе всяких чинов людьми в правду и старожильцев допросить подлинно, которые их монастырския угодья знали и ведали и около Святогорскаго монастыря по р. северскому Донцу вверх и вниз по обе стороны что каких рыбных ловель и сеножатей и лесу и всяких угодий изстари было и пере­возом владели ль и теми их угодьями кто ныне владеет? Или кто владеет теми монастырскими угодьями без дач самовольством и в которых местах по р. Донцу рыбными ловлями и перевозом и всякими угодьями Святогорскаго монастыря братьи? И про то про все велели ему розыскать подлинно, в правду, и чертеж начертить и измерить. И в нынышнем 174 (1665 г.) окт. в 18 числе Василий Струков в Белгород приехал и им боярину и воеводам подал Святогорскаго монастыря земле и рыбным ловлям и всяким угодьям сыск и мерныя книги и чертеж. И по указу Вел. Государя они боярин и воеводы, Святогорскаго монастыря строителю Гавриилу с братиею, по сыску и по мерным книгам и по чертежу Василья Струкова велели владеть к Святогорскому монастырю вниз по р. Донцу рыбными ловлями и лесами и сеножатьми и всякими угодьи и Пичугиным затоном и ниже Пичугина затона до Климовы поляны до вышней узголовы с Ногайской стороны, а с Крымской стороны маленьким затонцом к Маяцкому острогу; а по мере на низ по Донцу от Святогорскаго монастыря до Климовы поляны до малаго затонца полтретьи версты. А от Кли­мовы поляны и от малаго затонца на низ по Донцу рекою и всякими угодьи велели владеть Маяцкаго острогу жителем. А вверх от того же монастыря рекою Донцом, по обе стороны р. Донца, к Сскольскому устью, к Цареву-Борисову гор. до Студенецкаго устья; а по мере тот Студенец­кий колодязь от Святогорскаго монастыря три версты. А от Студенецкаго колодезя вверх по р. Донцу рекою и всякими угодьи велели владеть Царева-Борисова города жителем. Да в тот же монастырь Святогорский, для монастырския скудости, и вместо взятаго их перевозу и отхожих их монастырских земель, которыя их монастырския земли отошли к новым городам, к Цареву-Борисову и к Маяку, велели они, боярин и воеводы, Государева жалованья прибавить годовыя руги к прежней руге, к десяти рублем, по пяти рублей, да в церковь на свечи по пуду воску на год. А давати им велели то Государское жалованье в монастырь и в церковь воск из Государския казны на Валуйке из валуйских таможенных доходов. И о том Государеве жалованье, о денежной руге и о воску, на Валуйку к Ивану Познякову они, боярин и воеводы писали, чтоб он Иван то денежное жалованье и воск в Святогорский монастырь с прежнею дачею давал по пятнадцати рублев да в церковь на свечи воску по пуду погодно. А в Царев-Борисов гор. к приказному че­ловеку к Андрею Маслову они, боярин и воеводы, писали же, чтоб он Святогорскаго монастыря землю и рыбныя ловли и сеножати и лес и всякия угодья от Царева-Борисова и от Маяцкаго от земли и всяких угодий с старожильцы размежевал и межи и грани и всякие признаки учинил прямо в правду, не норовя никому, чтоб меж Святогорским монастырем и Царева-Борисова го­рода и Маяцкими жители впредь челобитья и спору ни о чем не было. И в нынешнем 174 (1665 г.) нояб. в 6 числе писал к ним, боярину и воеводам, из Царева-Борисова гор. приказный человек Андрей Маслов и прислал межевыя книги за своею рукою и сторонних людей, которые с ним на межеванье были, руками. И они, боярин и воеводы, те межевыя книги послали к Вел. Государю к Москве с строителем Гавриилом. А в книгах, за приписью дьяка Герасима Головнина, написа­но: нынешняго 174 (1666) году по Государеву Цареву и В. К. Алексее Михайловича указу и по памяти из Белгорода боярина и воеводы кн. Бориса Александровича с товарищи, за приписью дьяка Степана Федорова, велено ехать Андрею Маслову, взяв с собою Цареборисова города жи­телей Святогорскаго монастыря к урочищам, что которыя урочища к Святогорскому монастырю с Нагайской стороны от Клиновой поляны до Крымской стороны от малаго затонца вверх по Донцу до урочищ, до Студенецкаго устья по обе стороны вновь даны, а приехав в те урочища велено ему от Маяка гор. и Цареборисова гор. к Святогорскому монастырю всякия угодья отмежевать и на межах столбы поставить и грани насечь и всякие признаки учинить и описать в книге подлинно...» Далее описываются со всею подробностью межевые знаки и урочища. Но как потому, что названия урочищ и мест ныне неизвестны, а дерев и ям уже и следов нет, так и потому, что в средине описания не достает нескольких строк, мы пропускаем это описание. Заметим только, что «на межеваньи были Царева-Борисова города жители, русские люди Донские козаки, Афанасий Вороновский, Софон Киселев... Черкасы Павел Манко, Матвей Гудченко, Грицько Тонконог, Кирил Погореленко, а межевыя книги писал Царева-Борисова города жителей, Донских козаков, приказной избы подъячей Якушка Трофимов...» Скончание:

«Дана сия выпись по указу Вел. Государя Царя и В. К. Алексея Михайловича, по челобитью Святогорскаго монастыря строителя с братьею в нынешнем 174 (1666 г.) февраля в 29 день».

Свято-Успенская Святогорская лавра — православный монастырь Украинской Православной Церкви (Московского патриархата) в городе Святогорске Донецкой области. До 1918 года — Святогорская Успенская пустынь, заштатная, общежительная Харьковской епархии. Из числа монахов, подвизавшихся в монастыре, 17 были прославлены в лике святых. С 2007 года после разделения Донецкой епархии лавра находясь на территории Горловской епархии приписана к Донецкой епархии. Монастырь на правом высоком меловом берегу Северского Донца (на т. н. Святых горах). Кроме наземных строений, имеются меловые пещеры. Если верить церковным преданиям, первые монахи поселились в XIV или XV веках. Первое письменное упоминание о местности «Святые горы» относится к 1526 году. Встречается оно в записках имперского посла Сигизмунда Герберштейна. Первое достоверное упоминание о монастыре относится к 1624 году, когда духовенству была пожалована царская грамота на право владения этой землёй. В 1679 году монастырь захвачен и разграблен крымскими татарами. Впоследствии восстановлен и во второй половине XVIII века утратил оборонное значение, став крупным замлевладельцем. В 1787 году по указу императрицы Екатерины II Святогорский монастырь был упразднён, а принадлежавшие ему деревни, земли и угодья отобраны в казну. В 1790 году новым владельцем Святогорья стал князь Потемкин-Таврический. По указу Святейшего Синода монастырские храмы Успения Божией Матери и святителя Николая на скале обращены в приходские, а прочие разобраны и увезены. В упразднённом состоянии обитель находилась почти 57 лет. Земли оставались в роду Потёмкиных. В 1844 году по ходатайству землевладелицы Татьяны Потёмкиной указом императора Николая I Святогорский монастырь был восстановлен по чину и уставу Глинской пустыни Курской епархии. За следующие 70 лет он достиг небывалого расцвета, став одним из крупнейших в Российской империи. В этот период не раз поднимался вопрос о присвоении Святогорской обители статуса лавры. Монастырь имел кирпичные мастерские, мельницы, разные мастерские, торговые лавки, был известен замечательными видами и притягивал много богомольцев. Перед первой мировой войной в монастыре находилось около 600 монахов.

Хромолитография 1912 года

События 1917 года и приход новой Советской власти трагично отозвались на дальнейшей судьбе Святогорского монастыря, разграбление которого началось с января 1918 года. В 1922 году монастырь был ликвидирован, а на его месте образован Дом отдыха для трудящихся Донбасса. Наступило время окончательного разорения монастыря. Свято-Успенская Святогорская лавра является значительным духовным центром православной паствы восточной Украины и юга России. На сегодня отреставрирован Успенский собор, монастырская колокольня с Покровским храмом, древнейший храм обители в честь преподобных Антония и Феодосия Печерских со скитом, в котором по благословению главного архиерея братия одевается в старинную форму одежды. Со стен древних пещер стерты раны богоборческой эпохи, и восстановлен храм в честь преподобного Алексия, человека Божьего и храм святителя Николая на верхушке меловой скалы. Настоящим памятником деревянного зодчества можно считать возрожденный Всехсвятский скит с деревянным храмом в честь всех святых нашей земли. Сегодня все храмы, пещеры и уцелевшие здания вернули монастырю. Послушание в обители несут более сотни человек братии. Первые монахи выкопали церкви и кельи в верхнем ярусе. Через маленькие оконные проемы в них проникал свет, освещавший фрамугу (нишу) для иконы, вырубленную в меловой скале лежанку, ступеньку, проемы для дверей. Кельи соединяются с квадратным залом со сводом, опирающимся на массивный столб в центре. В восточной стене ещё видны следы от иконостаса первой подземной церкви Святогорского монастыря до 1632 г. Сначала она называлась Успенской, затем Николаевской, а в XIX в. Иоанна Предтечи. От этой пещерной церкви разветвляются лабиринты тротуаров и келий. Один небольшой тротуар соединяет её с квадратной трапезной, севернее которой шёл проход на верхний третий ярус пещер, где была Успенская церковь. Второй проход ведет к нижнему ярусу пещер с Алексеевской пещерной церковью высотой до 4 м. В 1753 г. сюда, во времена царствования императрицы Елизаветы Петровны, сослали раскольника Чекменьева, который «сеял между простым народом ереси». Алтарная часть Алексеевской церкви имела форму сегментной фрамуги и была отделена от основного пространства пилястрами, на которые опирается арка, где крепится иконостас. В незаметном месте внутри меловой горы расположена церковь преподобных отшельников (затворников) Антония и Феодосия. Небольшой коридор, вырубленный в меловой породе, ветвится на три коридора, ведущих к главному месту в церкви. Основали её последователи киевских монахов, бежавших сюда от Батыевых орд. Неподалеку от неё археологи нашли посуду VIII—X вв. Следовательно, здесь жили ещё в каменном веке, сюда бежали люди в момент опасности, здесь отправляли язычники и первые христиане свои культовые обряды. На площадке мелового утеса торчат остатки трехкамерной Николаевской церкви, построенной в стиле слободского барокко. Согласно рисунку монастыря в 1679 г. на том месте поднимались три массивных меловых конуса с прорубленными окошками. Очевидно пещерная Успенская церковь под влиянием природы или человека частично обрушилась и обнажила часть интерьера (внутреннего пространства). Церковь не только дополнила утраченную часть меловой скалы, но и стала её украшением. Как в других украинских церквях, её купола расположены по оси восток-запад. Украинские мастера XV—XVI вв., пытаясь придать своим строениям стройный вид, обычно ставили на восьмигранник большего объёма восьмигранник меньшего объёма. Над алтарем церкви возвышается пирамидальная башня с небольшим барабаном и грушевидным куполом. Подобным куполом увенчан западный алтарь. Центральную башню украшает декоративный орнамент из кирпича по окружности (периметру) башни. Удивительно живописная местность, именуемая с начала XVI века Святыми горами, находится в административных границах Славянского района и города-курорта Святогорска Донецкой области. Над гладью реки Северский Донец нависают меловые холмы высотой до 200 метров, поросшие реликтовым лесом, который составляет основную ценность Национального природоохранного парка «Святые горы». О притягательной силе природы Святогорья писали многие писатели, по­эты, но, пожалуй, лучше других сказал В.И. Немирович-Данченко в 70-х гг. XIX в.:

«Я видел Соловецкие острова с Анзерской горы, Заволжье с откоса в Нижнем, панораму Урала с Растеса, Заднепровье с Киево-Печерских высот, волшебные равнины Аварии и Койсу, целое море Балкан с орлиного гнезда на св. Николае, счастливые долины Гирловского султанства с Дервиш-горы, но если бы теперь мне еще раз пришлось полюбоваться на эту громадную картинку с меловых скал Святогорских, я, несомненно, многое забыл бы ради нея».

Наибольший интерес из растительного мира представляет меловая сосна, возвышающаяся над разнообразной и многоцветной флорой Святогорских склонов. Это реликтовое дерево доледниковой эпохи внесено в Красную книгу. Другая достопримечательность Святых гор — сумах, или скумпия. Этот кустарник с розовыми, напоминающими комья пуха, плодами, известен издавна под названием «святогорский лист». Его использовали как дубитель на царских сафьяновых заводах. Святогорские дубравы давно уже являются предметом интереса ученых и лесоводов. Основные их площади были вырублены еще в XVIII-ХIХ вв., однако часть сохранилась до настоящего времени. На­пример дубовая роща с ее 600-летним патриархом, достопримечательностью Национального парка. Когда-то в этих краях из одного дуба выстраивали ветряную мельницу и амбарик. «Это особенный уголок, писал о дубовой роще в XIX в. писатель С. Коронин, которого нигде больше не встретишь, едва сюда попадаешь, как сразу видишь себя среди какой-то кипучей и веселой жизни, где поют на сот­ни голосов, лепечут, болтают, жужжат, хохочут лесные обитатели всех видов». На меловых отложениях Святых гор сохранились редкие эндемические растения ледникового и постледникового периодов — предмет изучения для ботаников многих стран. Святогорский природный оазис в степной зоне Донецкого бассейна имеет еще одну отличительную особенность: здесь сконцентрировано культурное наследие практически всех исторических эпох и различных этнокультурных общностей. Стоянки и мастерские древнего человека, курганы и поселения эпохи меди-бронзы, скифо-сарматские и славянские памятники археологии, средневековые городища времен Хазарского каганата и Золотой Орды. И все это — на небольшом участке площадью в 1000 га. Особый интерес ученых вызывают средневековые городища времен Хазарского каганата и Киевской Руси. Следы культуры древних русичей до сих пор хранит Святогорская земля. Доспехи и оружие тысячелетней давности напоминают современникам о славных походах вели­ких князей киевских Святослава — на хазар в X в.; Владимира Мономаха — на половцев в XII в. Где-то недалеко, в земле половецкой, тяжелым поражением обернулся поход князя Новгород-Северского Игоря, воспетый в литературном памятнике XII в.; «Слове о полку Игореве». Не случайно, побывав в Святых горах, И.А. Бунин записал: «Донец видел Игоря, может быть, видел Игоря и Святогорский монастырь». Немало уникальных находок скрывают культурные слои золотоордынских времен ХIII-ХIV вв. Среди них западноевропейский водолей в виде рыцаря-крестоносца на могучем коне, резная каменная икона «Св. Николай и семь отроков эфесских». Но наиболее ценно историко-культурное наследие времен распространения христианства в Подонцовье и великолепный архитектурный ансамбль Святогорского Успенского монастыря ХVII-ХIХ вв. Первоначальный период формирования монастырского комплекса совпадает со временем заселения бескрайних просторов Дикого поля украинским казачеством и созданием сторож Московской державы на приграничных с Крымским ханством территориях в начале XVI в.: «...Воины, которых государь по обычаю держит там на карауле, — пишет австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн в 1526 году, — видели ...возле места Великий Перевоз, у Святых гор, какие-то мраморные и каменные статуи и изображения». Это первое известное историкам свидетельство о Святых горах вскоре подкрепляется летописными свидетельствами о Святогорской стороже, датируемыми 1541 и 1555 годами. В реестре Донецких сторож 1571 года указанная сторожа значится под пятым номером. Последним крупным шагом в укреплении оборонительной и станично- сторожевой службы в XVI в. стало строительство в 1599 г. близ Святых гор при впадении Оскола в Донец крепости Цареборисов. На этом историческом фоне появляются свидетельства о Святогорском монастыре, который в 20-х гг. XVII в. именовался Пустынью Пречистой Богородицы. Отсутствие ясных свидетельств о времени основания Святогорской обители и обстоятельствах появления первых святогорских пещер породили множество гипотез и легенд о ее появлении. Одна из наиболее популярных версий относит начало обители к середине XIII в., когда после нашествия Батыя на Русь часть монахов Киево-Печерского монастыря якобы нашла новое пристанище в меловых скалах у Донца. Другая легенда гласит, что в середине XV в. афонские монахи, покинув Святую гору Афон под натиском турок, двигались вверх по Донцу и, прельстившись красотами Святогорья, основали здесь монастырь. Некоторые исследователи предполагали появление монастырской обители, или церкви, еще в ХI-ХII вв. Основателями видели местное степное население «северской ветви» или киевского монаха о. Никона во время его путешествия в Тмутаракань. В современных буклетах о Святогорском монастыре можно прочитать о «византийской» версии основания обители во времена иконоборчества и миссии св. Кирилла и Мефодия в Хазарии, т. е. в IХ вв. Все эти легенды и версии появились в разные времена, но роднит их одно — отсутствие веских аргументов, письменных или археологических источников. Первое известное ныне свидетельство об игумене Ефреме и 12 иноках святогорских датируется 1620 годом. Согласно московским актам, Святогорская пустынь царским жалованьем ежегодно получала по­мощь хлебом и деньгами. Идентичный текст содержится в жалованной грамоте царя Михаила Федоровича 1624 года, адресованной «черному попу Симеону». Из челобитных писем святогорских старцев 20-х гг. XVII в. известно, что церковь в обители посвящена Пре­чистой Богородице и что царским указом сюда поставляется ладан мерою 10 фунтов на год. Количество самих старцев достигает в конце 20-х гг. XVII в. 17 человек. Кем были эти старцы и откуда пришли — неизвестно. Можно только предполагать, что основали монастырь «монахи южно-русских монастырей. Или, что еще вероятнее, какие-нибудь отшельники — выходцы из Малороссии, желавшие найти себе полное уединение для религиозных созерцаний», — писал по этому поводу академик Д.И. Багалей. Из-за внешней опасности с юга, прежде всего с территории Крымского ханства, долгое время монастырь располагался непосредственно внутри меловой скалы. Инфраструктура общежительной пустыни формировалась в течение всего XVII века и представляла собой пятиярусный комплекс сооружений пещерного типа. По определению исследователей, кельи (место жизни), храм и трапезная первых иноков находились на втором ярусе пещер меловой скалы и сохранились до настоящего времени. В центре пещерного монастыря находилась церковь, которая с середины XIX в. именуется Иоанно- Предтеченским храмом. По историографической традиции, это помещение считается первым храмом Святогорской пустыни и первоначально именовалось церковью Пресвятой Богородицы. Площадь храма — 46 кв. м. В северной стене, обращенной к Донцу, прорублены два оконных отверстия. Самой заметной особенностью церкви является меловой столб, на который опирается свод пещеры высотой 3,5 м. Другая особенность храма — отсутствие алтаря в традиционном понимании. В восточной стене вырублены две ниши, центральная из которых и символизирует место престола, а левая — жертвенник. В истории храмового пещерного строительства известны монастыри с «безалтарными храмами», относящиеся к первоначальному периоду распространения христианства, в том числе на территории Киевской Руси. В средневековых монастырях-пустынях, затерявшихся в лесной глуши, иноки-аскеты соотносили место спасения своей души с образом пещеры-горницы, последнего пристанища тела Христа Гроба Господня. Символика, мелового столба также отвечает мироощущению средневекового черноризца, ибо ангельские явления и знамения свыше, как правило, ассоциировались с образом огненного столба. Это зафиксировано множеством летописных рассказов. Со временем первоначальная архаическая форма пещерного храма уступает место утвердившимся канонам построения церквей, где алтарная преграда с иконостасом и вратами - необходимое условие планировки решения молитвенного помещения. Переустраивается и древняя церковь в скале, Вообще, до середины XIX в. об этой пещере имеется мало сведений. Известный литератор и путешествен­ник по святым местам в середине XIX в, А. Н. Муравьев отмечал, что «с конца XVII в, пустело их святилище и не было в нем богослужения, доколе при восстановлении обители преосвященный Иннокентий не возбудил красноречивым словом одного ближайшего благодетеля, помещика И, В. Малиновского, обновить и сию древнюю церковь», К этому времени пещерный храм был поименован в честь св Николая Мир-Ликийского, ибо, по преданию, явилась здесь, на меловом столбе, чудотворная икона святителя Николая, ставшая наиболее известной святыней монастыря в XIX в. Сам образ не сохранился по­сле закрытия монастыря в 1922 г, однако известны его изображения, запечатленные в списках икон и литографических копиях. Это - наиболее ранняя по времени написания икона Святогорского монастыря. Архиепископ Филарет (Гумилевский) датировал ее по первому летописному упоминанию Святых гор (до 1540 г.). Однако эксперты XII Археологического съезда в Харькове (1902 г) отнесли икону к XVIII ст., а отдельные знатоки церковных древностей — к XVII в. Несмотря на яркую легенду о явлении чудотворного образа св. Николая, церковь сразу после устройства в ней иконостаса вокруг мелового столба была переосвящена в честь Иоанна Предтечи. Архаические формы этого храма дают основание предполагать его существование еще до XVII в., однако из-за отсутствия каких-либо сведений о нем ранее 1620 г. этот уникальный памятник культовой архитектуры датируется XVII веком. Рядом с храмом, с восточной стороны, сохранились три кельи с остатками меловых лежанок. Это и есть первые жилые помещения обители. Площади келий неодинаковы (7-11 кв. м), рассчитаны на одного или двоих монахов. Все три кельи отапливались одним очагом, каждая из них имеет одно или два окна с видом на реку с высоты 65 м. Исследования показали, что во времена иноков-аскетов окон здесь не было. Они более позднего происхождения — I половина XIX в. Несколько обособленно расположена еще одна келья, имеющая прямой выход в древний храм со столбом. Некоторые авторы считали ее жильем настоятеля пещерного монастыря. Известны имена большинства настоятелей XVII в. Кроме упомянутых выше игумена Ефрема и черного попа Симеона документы от имени монастыря подписывали старцы Давид и Александр (1628-1631 гг.). В 1640 г. Святогорскую обитель возглавлял черный поп Кирилл, а в 1651 — Игнатий. При настоятельстве о. Гавриила производится межевание земель Святогорскому монастырю. После значительных «урезаний» угодий по обоим берегам Донца у Святогорской обите­ли осталось 27 тыс. десятин земли (от нынешнего с. Студенок до с. Сидорово). Наиболее известным среди настоятелей пещерного монастыря был первый архимандрит Иоиль. При нем были сооружены первые наземные строения под меловой скалой, и началось постепенное переселение иноков на «подол», береговое плато р. Донец. В XIX в. четвертая келья была обжита еще раз. В ней в 1850 г. укрылся в затворе схимонах Иоанн (в миру Иван Крюков) и прожил там 17 лет, до 1867 года. Иоанн Затворник Святогорский прославился еще в XIX в. чудесами исцелений, и в середине 90-х гг. XX в. был канонизирован. День его памяти отмечается в Святогорском монастыре 24 августа при большом стечении паломников. Кроме перечисленных пещерных помещений на втором ярусе находится трапезная монастыря площадью 25 кв.м и многочисленные ходы. Другие помещения II яруса не сохранились вследствие разрушения скалы. На первом ярусе пещерного монастыря расположена древняя усыпальни­ца в виде погребальных ниш, вырубленных в коридоре Г-образной формы. Всего в усыпальнице 13 ниш, одна из которых датируется 1859 годом. В ней был захоронен архимандрит Арсений, первый на­стоятель монастыря в 1844 г. Остальные погребальные ниши датируются XVII веком. Захоронения в них не сохранились, за исключением одного, обнаруженного в полу коридора усыпальницы. Погребенный мужчина похоронен головой на запад со сложенными руками, на груди — деревянная иконка. В черепе — сквозная рана от удара металлическим предметом, возможно, саблей. До 1859 г. других помещений в нижнем ярусе пещер не было. Однако после захоронения архимандрита Арсения к югу от усыпальницы была ископана новая пещерная церковь во имя Алексея, человека Божия. Сохранившаяся до настоящего времени Алексеевская церковь площадью 90 кв. м имеет традиционное планово-пространственное решение с четко выделенной алтарной частью. Иконостас храма реконструирован по найденным фрагментам чугунного литья старого иконостаса. В отличие от I и II ярусов пещер, верхние «этажи» почти не сохранились. Лишь отдельные фрагменты и ниши свидетельствуют о ранее бывших здесь пещерах III, IV, V ярусов. Комплекс пещерных сооружений XVII в. в меловой скале – не единственный памятник подземного типа в Святогорском монастыре. Очевидцы свидетельствовали, что еще в XIX в. На склонах Святых гор были видны остатки одиночных пещерных помещений, вырубленных в меловой породе. Среди них наибольшую известность приобрела подземная церковь преподобных Антония и Феодосия. Об истории этого памятника до 1846г. мало что было известно. Пещера была засыпана землей, и лишь одиночный провал свидетельствовал о существовании подземелья. В 1844-1845 гг. иноки Святогорской обители очистили пещеру и обнаружили остатки некогда бывшей здесь церкви. Разные авторы по-разному датировали этот памятник. Дополнительные натурные обследования его, проведенные в 90-х гг. XX в., показали наличие следов кирпичной кладки XVII в. и первоначальную планировочную структуру безалтарного молитвенного помещения. В течение 1845-1846 гг. была произведена реконструкция храма, были вырублены дополнительные объемы, что позволило выделить алтарную часть и устроить иконостас. "Вход в этот подземный храм сделан в виде украшенной изображениями св. икон арки или часовни из кирпича, увенчанной тремя главами и крестами. У самого входа по обеим сторонам изображены во весь рост преподобные Печерские Антоний и Феодосий" – писал один из авторов XIX в. Освящение церкви в честь преподобных Киево-Печерской лавры Антония и Феодосия свершилось 30 августа 1846 г. Преосвященным Иннокентием (Борисовым), архиепископом Харьковским. Не менее интересна история этого памятника как прикладбищенской церкви XIX в. Перед входом в храм 1847 г. было основано кладбище для светских лиц – благотворителей обители и отдельных монахов, в основном духовников Святогорского монастыря. Современников поражало великолепие надгробий на кладбище, обилие княжеских и дворянских родов, представители которых были похоронены здесь.

«Под этими памятниками, — свидетельствовала Е. Жилинская, автор путеводителя по монастырю XIX в., — покоится между прочим, большое семейство Иловайских, четыре поколения этого рода, граф Платов, Скоротовский, Жилинские, Арсеньев, Парвицкая, Опочинины, Курдюмов и многие другие».

Для захоронения князей Голицыных были устроены два вместительных склепа и великолепной архитектуры павильон над ними при входе в храм. Основателем усыпальницы следует считать Т.Б. Потемкину, владелицу Святогорского имения, урожденную княгиню Голицыну.

«Ея всегдашним желанием было быть погребенною в дорогой ей Святогорской пустыни, — вспоминал А. Ковалевский, автор ряда произведений о Святогорской обители и ее подвижниках, — там, подле пещерной церкви преп. Антония и Феодосия Печерских, была приготовлена ею для себя усыпальница, где покоились ее братья князья Н.Б. и А.Б. Голицыны и другие ее сродники».

Сама Т.Б. Потемкина, скончавшаяся в 1869 г, была похоронена, по воле супруга, в Сергиевой лавре Санкт-Петербурга. Из других захоронений следует упомянуть князя Б.А. Куракина, наказного атамана Войска Донского Матвея Ивановича Платова, внука героя Отечественной войны 1812 г. К сожалению, памятники кладбища были утрачены в течение XX в., после закрытия монастыря. Восстановление родовых усыпальниц и самой церкви пр. Антония и Феодосия началось с созданием историко-архитектурного заповедника. Храм вошел в число памятников заповедника и был отреставрирован с устройством нового иконостаса. Восстановлены родовые усыпальницы князей Голицыных и Иловайских. После передачи храма Свято-Успенскому монастырю выполнены работы по устройству ограды и колокольни, восстановлена на­земная часть павильона усыпальницы князей Голицыных.

ПЕРВЫЕ НАЗЕМНЫЕ СООРУЖЕНИЯ МОНАСТЫРЯ.

НИКОЛАЕВСКАЯ ЦЕРКОВЬ XVII В.

Пещерный период существования Святогорской обители завершается в нач. 80-х гг. XVII в. Строительство рядом с монастырем крепостей Маяки (1663 г.) и Тор (1676 г.), формирование Харьковского и Изюмского слободских полков — все это способствовало укреплению границ и увеличению прихода, духовно окормлявшемуся в Святых горах. Необходимость расширения монастыря становится очевидной, и в 1679 г. строится деревянная церковь св. ап. Петра и Павла, а вместе с ней — жилые и хозяйственные постройки под скалой. Археологические раскопки на месте их сооружения подтвердили наличие остатков построек и бытовых предметов конца XVII—ХVIII вв. Петропавловский храм был сооружен в традициях деревянной народной архитектуры XVI-XVII вв. с теми стилистическими особенностями, которые характерны для Слободской Украины. Это была трехчастная деревянная церковь срубной конструкции с тремя верхами. Над алтарем, центральной частью и западным приделом возвышались три главы, центральная из которых была выше остальных и строилась с использованием приема «залом». Западная глава, вероятно, использовалась как колокольня. В истории архитектуры стилистические особенности украинских деревянных церквей XVI-XVIII вв. получили название «украинского барокко» Петропавловский храм Святогорского монастыря XVII в. был ярким образцом этого стиля, однако его существование было недолгим Пожары и обвал мелового утеса стали причиной его утраты. Иная судьба была уготована другому шедевру украинского барокко — Николаевской церкви XVII в. на меловой скале. Построенный в камне, но в тех же традициях деревянного зодчества, храм претерпел некоторые изменения с XVII в., но в целом сохранил замысел мастера и стилистические черты. Вместе с тем, памятник уникален по своим конструктивным решениям в единении с природным материалом скалы. Алтарная часть храма вырублена в меловой породе. К ней пристроена центральная часть из кирпича, переходящая в западную деревянную колоколенку. Отличительные черты церкви — композиционное единство с меловым утесом и окружающим природным ландшафтом. Храм вырастает из плоти меловой скалы, и своими тремя главами венчает ее вершину.

СВЯТОГОРСКИИ МОНАСТЫРЬ В XVIII в.

XVIII в. ознаменовал собой новый этап в развитии архитектурного ансамбля. Основной отличительной чертой его стало появление нового комплекса каменных и деревянных построек на береговом плато Донца с Успенским собором в центре Этот монастырский комплекс не сохранился, однако по описаниям XVIII-XIX вв. сооружен он был в той же стилистической пластике украинского барокко XVIII в. Клитором строительства выступил полковник Изюмского слободского полка Ф.В. Шидловский. К 1708 г. сооружение собора было завершено. В этот период земли монастыря, отведенные еще в 1666 г., заселяют украинские переселенцы, формируя население хуторов и сел будущего Святогорского имения. Внешняя опасность хотя и продолжала существовать, но уже значительно уменьшилась. Святогорский монастырь, возглавляемый во II пол. XVIII в. учеными из числа ректоров и префектов Харьковского коллегиума — высшего учебного заведения Слободской Украины, тоже становится просветительским центром. Здесь преподают латынь и другие науки. Святые горы посещает Григорий Сковорода, общаясь со своим учителем и другом, настоятелем монастыря Леонтием Кордетом. Григорий Саввич весьма красноречиво характеризует Святогорского архимандрита в своем письме к ректору Харьковского коллегиума Иову Базилевичу 18 апреля 1765 г:

«...Я сего чистосердечного мужа уподобил бы святому пророку Ионе... Ибо он... весьма сведущ в экономике муж, притом смыслит арифметику и географические науки, кратко сказать — способный одновременно и к наукам, и к практическим делам, к войне и к покою, к богу и к миру. Рассеивая на все стороны пользу, аки солнце лучи, был он и мне пробным камнем к распознанию некоторых людей, коих бы мне никогда не узнать, каковы они, если б не его с ними дружба. Подобного к подобным ведет Бог. О философских его субтильностях, даже до четвертого неба проникающих, нет чего уже и говорить...».

Описаний монастыря в этот период сохранилось немного. В 1774 г академик Гильденштедт, посетивший Святогорский монастырь, записал в своем дневнике:

«...У подножия крутых гор и лежит Святогорский монастырь. Монастырские здания, состоящие из двух церквей и дома, в котором живет архимандрит, окружены четырехугольной стеной, каждая из которых имеет шагов шестьдесят».

Кроме самого монастыря под скалой в XVIII в. уже существовал Святогорский скит в Святом месте, который позднее получил название «Скит Великого Арсения». Здесь, в живописной лощине, окруженной гора­ми, вдали от мирской суеты, уже не в пещерных, а деревянных кельях спасались до 30 монахов-скитников Церковь во имя Великого Арсения была сооружена из камня посреди скита. В ней до 1913 г. хранилась историческая реликвия — каменный ковчег IХ вв. из Византии с надписью на древнегреческом языке — о том, что в нем хранятся мощи Великого Арсения. Реликварий был подарен монастырю А.Н. Муравьевым после путешествия по святым местам Малой Азии в середине XIX в. Архивы XVIII в. содержат немного сведений о монастырских постройках, их архитектуре, строителях, мастерах-живописцах. Однако даже отрывочные сведения дают возможность сделать вывод, что в XVIII в. в стенах Святогорской обители открывается местная школа иконопи­си. История сохранила имя мастера, автора ряда иконостасов — Василия Рудецкого, который за свои труды получил в Святогорском монастыре св. мощи. Из числа икон, находившихся в XVIII в. в монастыре, наиболее известны кроме упомянутого выше образа св. Николая чудотворный образ Божьей Матери, получивший имя Святогорской. После закрытия монастыря в 1787 г эта икона лишилась драгоценной ризы, но была сохранена и особо почиталась в монастыре. Сохранился список этого образа, написанный в XIX в. и почитаемый ныне в Святогорской лавре. Иконографическое изображение оригинала иконы Святогорской Божьей Матери восстановлено по литографии 1911 года. В 1787 г., в период путешествия императрицы Екатерины II в Крым, Свято- горский монастырь готовился к встрече с государыней, но в обитель прибыл уполномоченный от светлейшего князя Григория Потемкина с требованием о закрытии монастыря и передаче его имущества вместе с землями и крепостными в казну Юридическим основанием для такого закрытия был Манифест Екатерины II о секуляризации церковного и монастырского имущества, в соответствии с которым было закрыто множество монастырей в России и Украине. Успенский собор стал приходской церковью, а само Святогорское имение стало собственностью светлейшего князя. «Друг мой сердечный, князь Григорий Александрович, — пишет по этому поводу императрица 1 октября 1790 г., — дав тебе рай земной сегодня, как ты называешь эту дачу, которую ты у меня просил, прошу тебя, если вздумаешь оную паки продать, предпочтительно мне оную продать. Прощай, Бог с тобой, я ужасно как слаба».

После смерти князя имение перешло по наследству к племяннику — князю В.В. Энгельгардту, затем его сестре — княгине Т.В. Юсуповой, а после ее кончины в 1841 г. — сыну от первого брака А.М. Потемкину

СВЯТОГОРСКАЯ УСПЕНСКАЯ ОБЩЕЖИТЕЛЬНАЯ ПУСТЫНЬ В XIX В.

Через три года после некоторых хлопот с оформлением и подготовкой документов по докладу Святейшего синода и величайшему повелению императора Николая I от 15 января 1844 г. Святогорский монастырь вновь был открыт под наименованием Успенской общежительной пустыни. Сразу же началось коренное переустройство обители при помощи графа и его супруги, боголюбивой Т.Б. Потемкиной (урожденной княгини Голицыной). Старые постройки, за исключением собора, были разобраны, а на их месте по утвержденному плану возвели новый архитектурный комплекс, в котором реализованы основные классические принципы композиции, центральным элементом которой стала Покровская церковь с колокольней. Проект новой церкви был подготовлен архитектором А. Тоном уже в 1847 г. А в 1854 г в архиве монастыря отмечено: «Построена сия церковь в 1850 году с разрешения Святейшего синода тщанием настоятеля сей пустыни архимандрита Арсения на иждивение монастырское и содействие благотворителей сей пустыни гр. Потемкиных». Здание церкви кирпичное, двухэтажное. Над ним возвышается колокольня, опирающаяся на четыре массивных столба. Фасады храма украшены богатым лепным декором и завершаются фронтонами с крестами и вензелями с монограммой Богородицы. Сам храм расположен на 2-м этаже. 1-й этаж занимает архив, библиотека, ризница. В центре — святые врата — парадный вход в монастырь. Колокольня, в отличие от барочной архитектуры храма, решена в классическом стиле. Основной ярус украшен по углам колоннадой с коринфскими капителями. В барабане колокольни были встроены часы, о которых писал в 1887 г. А.П. Чехов: «Часы на Святогорской колокольне, в виде предисловия, проиграли свою тихую, мелодичную музыку и вслед за этим пробили двенадцать». Колокольня венчалась шлемовидным голубым куполом и имела восемь колоколов, главный из которых, подаренный обители генеральшей М.А. Иловайской, весил 6,3 т. В 1851 г. к Покровской церкви были симметрично пристроены два новых двухэтажных корпуса — настоятельский и казначейский. Выстроилась парадная линия фасадов зданий монастыря, соединенная оградой с башнями по углам. Следующий ряд построек составили келейные (с запада) и гостиничные (с востока) корпуса. В южной части ансамбля сформировался хозяйственный двор с мастерскими. Таким образом, в формировании ансамбля четко прослеживается принцип зонирования, который в основных своих чертах сохранился до настоящего времени. Организатором строительства нового монастыря стал архимандрит Арсений (Митрофанов), вышедший из Глинской пустыни (Курская губерния) с двенадцатью монахами для возобновления Святогорской обители. К середине 50-х гг. XIX в. обозначилась проблема главного храма обители — Успенского собора XVIII в. Он был уже ветх, мал в объеме и затерялся среди новых построек ансамбля. Проектирование нового собора было поручено петербургскому архитектору А.М. Горностаеву, который в 1858 г. представил проект на утверждение. Строительство самого монументального сооружения — пятиглавого собора в русско-византийском стиле — стало основной задачей развития монастырского комплекса. Строить собор подрядился опытный каменщик из крестьян Владимирской губернии Яков Еремин. Кирпич для строительства собора обитель делала на собственном кирпичном заводе. Другой материал частично поставлялся из имения Потемкиных. Заложив основание собора, 12 октября 1859 г скончался настоятель архимандрит Арсений. Его дело продолжил о. Герман (Кпица). Девять лет шло строительство, и 4 сентября 1868 г. архиепископом Харьковским Макарием (Булгаковым) был освящен главный престол во имя Успения Пресвятой Богородицы. Через несколько дней, 13 сентября 1868 г., освятили правый престол во имя св. великомученицы Варвары и мученицы Татьяны. Третий, левый, престол во имя св. Дмитрия, Митрофана и Тихона освящен уже в 1869 году. Каменное кубовидной формы сооружение было увенчано пятью восьмигранными главами с высокими шатрами и золотыми луковицами. Впечатляли и размеры собора: высота — 53 м, ширина по линии восток-запад — 42 м. Центральная глава, в отличие от четырех боковых, — световая. Ее окнами освещается подкупольная часть храма с живописью, написанной маслом по штукатурке. Собор был расписан «картинами» в академическом стиле. Имеются данные, что в создании иконописи Успенского собора принимал участие петербургский художник А.П. Розанов. Сам иконостас собора готовился в мастерской художника Степанова в Москве. По свидетельству очевидцев, «иконостас главного престола — четырехъярусный, а приделов — трехъярусный, изящной резной работы, весь вызолоченный и украшенный художественно исполненными иконами, писанными на золотом фоне в византийском стиле...». Сохранившаяся от прежнего иконостаса XIX в. икона из царских врат «Архангел (авриил» — свидетельство высочайшего мастерства ху­дожника-иконописца. Стены собора были отделаны под искусственный мрамор, а полы выложе­ны из щитового дубового паркета. С разрешения Святейшего синода в 1867 г. старый собор был разобран, а на месте его престола устроена небольшая часовня. В архитектурном плане Успенская часовня была решена в едином ключе с новым собором: кубовидный объем памятника завершался пятью главами. Фасады, украшенные колоннами, имели четыре стеклянные двери. До настоящего времени часовня не сохранилась. Строительство Успенского собора обусловило перестройку практически всех зданий, его окружавших. Вход в пещеры, оформленный в виде здания, был полностью разобран, ибо находился на месте запроектированного собора. Новый пещерник был построен в 60-х гг. XIX в. в псевдорусском стиле и во многом повторяет архитектурные решения собора. В его боковых объемах берут начало два пещерных хода, ведущих в меловую скалу На втором ярусе устроена деревянная беседка с выходом на Кирилло-Мефодиевскую лестницу — крытую галерею с 8 башнями, две из которых кирпичные, остальные — деревянные. Тетива лестницы протянута по склону горы и заканчивается у входа в Николаевскую церковь на меловом утесе. Кирилло-Мефодиевская лестница, сделанная из дуба, играла роль основного коммуникационного средства, соединяющего нижнюю территорию монастыря с верхней. В период Великой Отечественной войны этот памятник был утрачен. Верхнюю площадку меловой горы с середины 50-х гг. XIX в. занимает еще одно оригинальное сооружение — Андреевская часовня. Это своеобразная беседка-ротонда, выложенная из нетесаного крупного камня-песчаника способом дикой кладки. Внутри грани тщательно вытесаны и образуют сквозные арки. Над сводчатым перекрытием часовни устроена шатровая крыша с крестом. Надпись на медной доске свидетельствовала, что часовня устроена в память о вторичном возобновлении Святогорской обители в 1844 году. Снискав особую популярность у богомольцев и гостей монастыря, Андреевская часовня получила в XX в. иное название — Верхний павильон паломников. Точно также, как пещерник был назван Нижним павильоном паломников. Под таким названием эти оригинальные сооружения Святогорского монастыря XIX в. числятся в реестре памятников архитектуры государственного значения. Успенский собор с пещерником располагаются на верхней, второй, тер­расе монастырских построек, тогда как первый ряд сооружений, вдоль набережной формируют здания по линии фасада Покровской церкви. Этот парадный ряд в середине XIX в. сформировали настоятельский и казначейский корпуса 1851 года постройки. Здесь размещался административный центр монастыря. Настоятельские покои до 1859 года занимал архимандрит Арсений (Митрофанов), а затем до 90-х гг. XIX в. — архимандрит Герман (Клица). Именно в этот период формируется практически весь новый архитектур­ный ансамбль. К западу от центральной группы построек создается комплекс построек келий в составе четырех зданий, самое крупное из которых, трехэтажный дом иеромонахов, подпирает своей южной стеной гору. Количество монахов в XIX в. быстро растет и составляет к началу XX в. око­ло 500 человек вместе с послушниками. В восточной части ансамбля расширяется гостиничный двор в составе шести зданий. Центральная гостиница вначале была двухэтажной и выходила своим северным фасадом к реке. Именно здесь принимал многочисленных гостей и богомольцев Святогорский монастырь. В этом корпусе останавливались и запечатлевали Святые горы в своих произведениях многие писатели, поэты, художники. В мае 1887 г по пути в Таганрог заехал в Святые горы А.П. Чехов и пробыл здесь два дня. «Место необыкновенно красивое и оригинальное, — писал в своем письме к сестре Чехов, — монастырь на берегу реки Донца, у подножья громадной белой скалы, на которой теснясь и нависая друг на другом громоздятся садики, дубы и вековые сосны. Кажется, что деревьям тесно на скале и что какая-то сипа выпирает их вверх и вверх... Сосны буквально висят в воздухе и того гляди свалятся Кукушки и соловьи не умолкают ни днем, ни ночью. Монахи — весьма симпатичные люди, дали мне весьма несимпатичный номер с блинообразным матрасиком. Ночевал я в монастыре две ночи и вынес тьму впечатлений. При мне. ввиду Николина дня, стеклось около 15 тысяч богомольцев... Еда монастырская дармовая для всех 15000: щи с сушеными пескарями и кулеш. То и другое, равно как и ржаной хлеб, вкусно. Звон замечательный. Певчие плохи. Участвовал в крестном ходе на лодках». В предпасхальные дни 1895 г в Святых горах писал свой рассказ об этом живописном уголке И.А. Бунин:

«Я успел сходить и на вершину горы, в верхнюю церковку, нарушил шагами ее гробовую тишину.. Поставил и я свою свечу за того, кто, слабый и преклонный летами, падал ниц в этом маленьком храме в те давние грозные ночи, когда костры осады пылали под стенами обители...».

В 1862 году в газете «День» было напечатано стихотворение «Святые горы», написанное Ф.И. Тютчевым под впечатлением от летней ночи в Святогорье:

Тихо, мягко над Украйной

Обаятельною тайной

Ночь июльская лежит —

Небо так ушло глубоко,

Звезды светят так высоко,

И во тьме Донец блестит.

Блестящее описание природы Придонцовья, живые картины жизни монастыря и его обитателей дает в своих очерках «Святые горы» писатель Василий Иванович Немирович-Данченко, брат известного театрального деятеля. В гостинице монастыря автор жил и делал свои черновые записи о монастыре в 70-х гг. XIX в. Оставили свои творческие работы после посещения Святых гор многие художники XIX в.: И. Репин, С. Васильковский, А. Киселев, Ю. Феддерс и др. На большинстве полотен запечатлена уникальная по сво­ей архитектуре Преображенская церковь на горе Фавор. Построенная в 1864 г. по проекту академика архитектуры Петцольда, она бы­ла верхней доминантой всего архитектурного ансамбля монастыря. История Святогорья — величественна, его красота — возвышенна, его жизнь — преисполнена спокойного достоинства. Именно с этих мест, по мнению историков, начиналась летопись современного Донбасса: первым населенным пунктом, возникшим на просторах Дикого поля, считается Святогорский монастырь, самое древнее письменное упоминание о котором относится к 1526 году. Люди, пришедшие сюда и принесшие в своих сердцах испоконвечную Веру, Надежду, Любовь, сделали эти живописные просторы по-особенному одухотворенными. Это они освятили — своими жизнями, чистотой своих помыслов, своим стремлением к гармоничному завтра — эту прекрасную землю. «Донецкой Швейцарией» назвал Святогорье А.П. Чехов, писавший:

«Пейзажи волшебны. Напоэтизировался я по самое горло: на пять лет хватит». Тут «можно вылечиться от 15 чахоток и 22 ревматизмов», потому что «лучшего воздуха ни в каких крымах и кавказах не найдете».

Эта земля помнит многих великих людей. Ею восторгались художники, ее воспевали писатели и поэты, о ней заботились царственные особы, ее посещали видные общественные деятели. Она переживала набеги врагов и периоды запустения, но всегда возрождалась и восставала из пепла небытия обновленной и еще более прекрасной. И вместе с ней обновлялся, входил - новые периоды своей истории весь Донбасс. Как будто именно здесь, под сечъю вековых сосен, в белоснежных пещерах меловых гор, покоится его Мятежная Душа.