RARUS'S GALLERY

По случаю Священного Коронования Его Императорского Величества Государя Императора Николая Александровича и Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны. (Отрывки из оперы М.И. Глинки "Жизнь за царя" и балет "Прелестная жемчужина"). Москва, Типография Императорских Московских театров и Товарищество скоропечатни А. А. Левенсон, 1896. 2 л. авантитулы, 1 л. титульный л., [1] л., [15] с. с иллюстрациями. 9 хромолитографий Е. П. Самокиш-Судковской, А. фон-Гогена, А. П. Рябушкина и К. К. Первухина. В оформлении для Высочайших особ. В переплете желтой кожи с помещенным в центре российским гербом цветного тиснения. Дублюра из светло-синего сафьяна и голубого муара, украшенная золототисненными вензелем Императора Николая II и ромбовидной сеткой с грифонами из родового герба Романовых. Программа вручалась при входе всем приглашенным на представление, но далеко не у всех были они в таких переплетах (обычный экземпляр был в белом картонаже). Экз. на русском языке. 32,5x23,5 см.

Обычный издательский картонаж

с помещенным в центре

российским гербом цветного тиснения

выглядит так:

А подносной издательский переплет желтой кожи

с помещенным в центре

российским гербом цветного тиснения:

Коронация Николая Александровича и Александры Феодоровны, проходившая в первопрестольном граде Москве в середине мая 1896 года, должна была, по традиции, стать грандиозным народным праздником , о чем заблаговременно уведомляли население Российской империи все столичные и провинциальные газеты. В дни великого торжества коронования российских государей первопрестольная Москва более чем когда-либо оправдывает данное ей гласом народным стародавнее прозвище «сердца России». Все обширное государство наше собралось сюда в своих представителях. Съезд начался еще в конце апреля; в первых же числах мая длинные ряды вагонов едва могли вмещать громадный наплыв спешивших в Белокаменную. Как по радиусам к центру, катили отовсюду к Москве поезда — обыкновенные, экстренные, дополнительные. По Николаевской железной дороге из Петербурга таких дополнительных отправляли по нескольку в день, и то еле хватало мест; приходилось даже записываться заранее. Все более и менее значительные государства Европы и Азии, а также и Нового Света, прислали чрезвычайные посольства на это великое торжество русской земли, совершившееся в этот раз с небывалым доселе блеском. Планировались торжественные трапезы в Кремлевском и Петровском дворцах, парадное представление в Большом театре силами артистов Императорских театров, роскошный бал в Александровском зале Кремля и, разумеется, фейерверки, иллюминации, народные празднества . В Москве, например, обещалось массовое гулянье с раздачей гостинцев, аттракционами и представлениями. Дабы сохранить память о коронационных торжествах для потомков, московский генерал-губернатор распорядился пригласить в первопрестольную лучших художников Москвы и Петербурга . Им надлежало не только запечатлеть момент коронации, но и гулянье народа, и на основе натурных рисунков обеспечить выпуск нескольких изобразительных  и представительных альбомов.

Среди художников, командированных в Москву от Академии художеств, были И. Репин, А. Бенуа, В. Мате, А. Рябушкин, А. Соколов, Н. Самокиш и Е. Самокиш-Судовская. Из московских художников – В. Серов и В. Васнецов . Отдельно прибыла группа иностранцев, в их числе художники датчанин Л. Туксен , французы Ч. Форестье, А. Порше и Г. Жерве, П. Нобс из Эдинбурга и Ф. Рубо из Мюнхена.

Ряд исторических торжеств, к которым уже задолго приготовилась Москва, открылся 6 мая прибытием Царя и Царицы под стены Белокаменной. И Москва, первопрестольная древняя столица, разукрасилась флагами, гирляндами, цветами, вензелями, драпировками. Всюду толпы народа, желающие лицезреть своего Царя... К сожалению, холодная дождливая погода сильно портила прелесть картины. Царский павильон у Смоленского вокзала, где происходила встреча, был нарочно для этой цели сооружен по проекту архитектора Л.Н.Кекушева — с правой стороны, у соединительной железнодорожной линии с Николаевским вокзалом. В павильон собралась Государева свита, командиры частей коронационного отряда и высшие сановники. Императорский поезд, по соединительной линии Николаевской железной дороги тихо подвигавшийся к платформе, подошел ровно в 5.30. Музыка заиграла «встречу». Царь с Царицей вышли на платформу. Государь был в форме Екатеринославского Его Величества Императора Александра III полка, поздоровался с караулом и принял рапорт о состоянии войск от Августейшего начальника их Великого Князя Владимира Александровича и обратился к почетному караулу с приветствием: — Здорово, уланы! Ответное «ура» караула было подхвачено музыкой, игравшей «Боже, Царя храни». Император Николай II короновался на царство 14 мая 1896 года. Ряд последовавших за этим событием балов открылся блистательным придворным куртагом, или «вечерним выходом в Грановитую палату», состоявшимся 16 мая в 9 часов 40 минут вечера. Гостей на этом бале было более 5000 человек. Дамы были в русских платьях, и их головные уборы поражали своею роскошью. А день спустя в москов­ском Большом театре состоялось одно из цен­тральных коронационных торжеств - празд­ничный спектакль в присутствии августейшей четы. Через несколько часов после завершения представления корреспондент иллюстриро­ванного журнала «Нива», будущий основатель МХТ Вл.И. Немирович-Данченко уже переда­вал в петербургскую редакцию популярного еженедельника свой репортаж со свежими впечатлениями от увиденного: «Я только что из Большого театра. Более помпезного спек­такля нельзя себе представить. К 8 часам все приглашённые были уже в театре. Ещё совер­шенно светло, солнце только что на закате. Главный подъезд весь, всей своей громадой, обращён в превосходный шатёр из красного сукна с белой бахромой. К нему подъезжают Высочайшие особы и лица, имеющие вход в ложи бельэтажа, бенуар и партер. Встречает сам директор Императорских театров, обер-гофмейстер Двора И. А. Всеволожский. В дру­гих, боковых, подъездах указывают места, вместо капельдинеров, конвойные Его Вели­чества. Зал уже совершенно полон и представ­ляет необычайный вид. Он обновлён, вычи­щен и необыкновенно наряден. В партере, разумеется, одни мужчины. Можете судить, до какой степени велик съезд в Москву знат­ных лиц, если я вам скажу, что члены Государ­ственного совета сидят не ближе пятого ряда кресел, что Царская ложа расширена на 63 персоны, но многие великие князья и великие княгини находятся в литерных ложах бенуара и бельэтажа. Партер Большого театра блестит андреевскими и аннинскими лентами, гене­ральскими мундирами, красными мундирами сенаторов и т.д. И только два фрака - в углах между барьером оркестра и первым рядом -на художниках Владимире Маковском и Илье Репине. Бенуар и бельэтаж - дамы в эффект­нейших туалетах, декольте, и за ними опять сановники. Мундиры и светлые дамские туа­леты сверху донизу. Оркестр - на ногах в ожи­дании приезда Государя. В половине девятого Их Императорские Величества появились в Царской ложе и были встречены «ура!» и гим­ном. Затем началось представление». По сложившейся в русском коронацион­ном церемониале традиции, сначала давали первое действие и эпилог оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя», а затем специально подготов­ленный к этому дню балет «Жемчужина» на музыку Р. Дриго в постановке прославленного хореографа Мариуса Петипа. Действие балета происходило на дне оке­ана. Джинн, случайно попавший в жемчужный грот, влюблялся в прекрасную белую жемчу­жину, чем вызывал гнев соперника - корал­лового короля. Армия кораллового короля нападала на джинна, но тот, являясь, в действи­тельности, королём металлов - золота, сере­бра и железа - одолевал противника. Совре­менный американский исследователь Ричард С. Уортман пишет: «Сказочный мотив балета вызывал ассоциации с текущим моментом. Прекрасный принц побеждал не благодаря красоте или волшебству, а благодаря власти, предоставленной ему силой современности, которую символизируют металлы. Власть обеспечивала любовь. Жемчужина, по слухам, должна была представлять императрицу Алек­сандру, и балет можно интерпретировать как аллегорию полной преданности неотрази­мому, безупречному предмету любви».

Если это так, то особую пикантность представле­нию придавало участие в нём знаменитой  Матильды Кшесинской, которая была известна не только как превосходная балерина, но и как многолетняя привязанность только что коро­нованного Императора. Помимо помпезности постановки и декора­ций, восторг и удивление публики вызвала пре­красно отпечатанная программа спектакля, что специально отметил в своём отчёте для «Нивы» Вл.И. Немирович-Данченко: «Афиша -это целая тетрадь, размером с лист бумаги, несколько шире обыкновенного. В ней 24 стра­ницы. Тетрадь в прекрасном белом переплёте с государственным гербом - единственным его украшением, превосходно оттиснутым.

Для Высочайших особ та же тетрадь в жёл­том кожаном переплёте. Внутренняя сторона переплёта синяя в золочёной раме и с золо­тым вензелем. Страницы программы полны прелестных раскрашенных рисунков г-жи Е.П. Самокиш-Судковской, И. Петрова-Ропета, А. фон-Гогена, А. П. Рябушкина и К. К. Первухина. Это поло­жительно перлы искусства. Надо отдать спра­ведливость и типографии Товарищества Левенсон - рисунки прекрасно напечатаны. Изображают они сцены из данного представ­ления. Две в русском стиле старой живописи посвящены «Жизни за царя», четыре - балету «Жемчужина», остальные - виньетки». Коронационный спектакль в Большом театре подробно описан многими из присутствовав­ших на нём. Одно такое свидетельство принад­лежит императору Николаю II. По возвращении из театра он со свойственной ему педантично­стью записал в дневник недавние впечатления: «Погода стояла весь день чудесная.... Обедали у Мама в 7 1/2. Через час поехали в Большой театр на торжественный спектакль. Давали по обыкновению 1-й и последний акты «Жизни за царя» и новый красивый балет «Жемчужина». Окончилось в 11.10 ч. (по программе)».

Судя по всему, эти строки были написаны уже после полуночи. Наступало 18 мая 1896 года - день страшной Ходынской катастрофы. Для царской семьи на Ходынском поле соорудили роскошный павильон, подле которого поставили гостевые трибуны. А для всех остальных — для народа — на площади в одну квадратную версту поставили временные балаганы, 20 питейных заведений и 150 буфетов, из которых должны были раздавать царские гостинцы. По злой иронии судьбы буфеты выстроили в ряд вдоль широкого — 50-60 метров! — оврага с крутыми песчаными склонами. Уже вечером 17 мая на Ходынское поле стал стекаться народ. Мужчины, женщины, дети, привлеченные слухами о больших выигрышах в лотерею и богатых царских дарах, стремились занять позицию поближе к буфетам. К трем часам ночи все буфеты были окружены плотной толпой народа. К пяти утра на Ходынском поле было уже несколько сотен тысяч людей. Люди стояли так плотно, что не могли пошевелить руками. Некоторые от духоты и давки теряли сознание, но упасть не могли. Родители стали выталкивать детей наверх, и они выбирались из толпы буквально по головам. В десять часов утра 18 мая миллионная толпа услышала крик: «Раздают!» — и хлынула к вожделенным буфетам. Началось смертоубийство. Напиравшие сзади обрушили тысячи людей в ров. Попавшие в ямы и выбоины были мгновенно затоптаны. Смотреть под ноги не было никакой возможности. Кто падал, тот погибал... В катастрофической давке по официальным данным погибло 1389 человек. Их спешно похоронили на ближайшем Ваганьковском кладбище. 1300 человек, получивших тяжелые увечья, развезли по больницам. В 14 часов 5 минут в царский павильон прибыли Государь Император и Государыня Императрица и около получаса пробыли на эстраде павильона, приветствуемые ликующим народом. Гулянье закончилось великолепным фейерверком на Воробьевых горах. 22 мая Их Императорские Величества посетили Троице-Сергиеву лавру. 26 мая на Ходынском поле состоялся парад войскам коронационного отряда. Войск в строю было более 50000. Парад прошел блистательно при многочисленном стечении зрителей. Того же числа в 9 часов вечера Их Императорские Величества со всею Августейшею Фамилией и всем Двором изволили отбыть из Москвы. Семьям погибших царь выдал потом по тысяче рублей. Деньги, надо сказать, немалые. А пострадавшим дали по бутылке мадеры и по кружке из того самого злополучного подарочного набора. Кстати, весь гостинец состоял из сайки, пряника, куска колбасы и эмалированной кружки, украшенной позолотой, рисунками в древнерусском стиле и инициалами Их Величеств. Цена этому подарку была от силы тридцать копеек. Но полторы тысячи людей заплатили за него своими жизнями. Как начиналось царствие, так оно и закончилось...