RARUS'S GALLERY

Водяными знаками или филигранями называются те прозрачные знаки, которые видны на бумаге на свет. До конца XIX в. палеографы различали два вида бумаги — «бомбицину» и «собственно бумагу» и по их внешнему виду предполагали, что «бомбицина» вырабатывалась из хлопка, а «бумага» — из льняного тряпья. В 80-е годы работами Брике, Карабасека, Визенера было установлено, что бомбицина является древнейшей льняной бумагой (Ch. Briquet. La legende paleographique du papier de coton. «Journal de Geneve du 29 octobre 1884»; о н ж e. Recherches sur les premiers papiers employes en Occident et en Orient du X-e au XIV-е sicle. «Memoirs de la Societe nationale des antiquaires de France», t. XLVI. Paris, 1881; J. Karabacek. Das arabische Papier. Wien, 1887; I. Wiesener. Studien iiber angebliche Baumbaspapiere. «Sitzungsberichte der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften», Bd. CXXVI. Wien, 1892). В работе И. В. Пигулевской «Филиграни сирийских рукописей» (в сб. «Вспомогательные исторические дисциплины». М.—Л., 1937) автор показал, что в XIII веке были сирийские рукописи, написанные на бумаге из хлопка — бомбицине.  Она характеризуется волокнистостью, большей толщиной, отсутствием специальных водяных знаков или филиграней.

I

Признаки, которые приобретаются листом бумаги благодаря форме, Брике делит на четыре вида: 1) формат, 2) горизонтальные линии (vergeures), 3) вертикальные линии (pontnseanx) и 4) филиграни, которые из всех четырех наиболее значительны для палеографа. Формат, т. е. размер бумаги, очень изменялся в зависимости от эпохи и потребностей. Арабы знали и употребляли девять форматов бумаги, на Западе же количество форматов менее значительно. Количество вертикальных прозрачных линий (pontuseaux) так же, как и расстояние между ними, менялось с течением времени. Наибольшее сближение вертикальных линий свидетельствует о прогрессе, улучшении техники; поэтому, когда встречается один и тот же водяной знак на двух различных бумагах, надо считать за более старую ту, на которой вертикали наиболее удалены друг от друга. Сорта бумаги могут быть различаемы и по горизонтальным линиям. Но все эти три приметы по своей важности значительно уступают четвертой. Филиграни, наиболее типичные и важные из всех особенностей, разнообразящих бумагу, меняя свои очертания, эволюционируют с известной правильностью и тем дают основания для определения времени создания бумаги, на которой они имеются. Палеографы ставили вопрос, с каким намерением были изобретены и употреблялись филиграни, и пришли к заключению, что они были одинаково нужны и фабриканту и потребителю бумаги, так как при помощи филигранного рисунка метились сорта и форматы. По почему данная бумажная фабрика избирала именно этот знак, предпочитая его другому?

Было ли это делом личной фантазии или здесь являлся какой-нибудь серьезный мотив? Ответ на этот вопрос, — говорит Брике в предисловии к своему труду «Филиграни» (1907), — не может быть абсолютным, он изменяется сообразно эпохе и стране, но надо совершенно устранить плохо обоснованную догадку, будто водяные знаки имели символическое значение и употреблялись, например, членами тайных и религиозных обществ (Ch. Briquet. Les filigranes. Dictionnaire liistorique des marques du papier, vol. I. Geneve, 1907). Гарольд Бейлей (книга его появилась в 1903 г.), поддерживая этот взгляд, приводил в подтверждение рисунки некоторых водяных знаков: змея, кусающая свой хвост, будто бы символизирует круг вечной мудрости; цветок лилии — эмблема «Троицы» и т. п. Другой ученый, Вильям Крит, тоже утверждал, что есть класс филиграней, являющихся символическими знаками тайных обществ и братств. Он берет, например, знак кувшина с двумя ручками, вчитывает в эти ручки две буквы SS, из которых одна перевернута, и считает их инициалами слов Spiritus Sanctus («Дух Святой»). В том, что следует рассматривать, как инициалы фабрикантов, он тоже видит отрывки слов и фраз, например буквы SJ он считает Saluti (ко спасению) и т. д. Все это само по себе мало доказательно; есть документальные сведения, что буквы, включенные в рисунок водяных знаков, не более как инициалы фабрикантов. В 1567 г. во Франции появилось интересное для нас постановление суда, а в 1582 г. — приказ Генриха III санкционировал это постановление, которое гласит: «Пусть каждый мастер печатает свое имя и свой знак как на листах, и на стоне, и пусть на каждом листке стоят две буквы — имени и прозвища того мастера, который их делал». Фабриканты употребляли водяные знаки как клейма, чтобы отличить производство своей фабрики от производства конкурентов. Водяные знаки появляются в конце XIII в. и представляют собой изобретение всецело европейское — восточная бумага их не имеет. Первый нам известный водяной знак, по свидетельству Брике, относится к 1282 г. — это крест; в 1285 г. встречаются лилия и буква В; в 1286 г. — J; в 1289 г.—сомнительная филигрань, которую можно принять за три буквы — SJP. Могут, конечно, возникнуть сомнения, действительно ли и эти первые знаки были инициалы фабрикантов, а не обозначения чего-либо другого. Но если обратиться к первым годам следующего XIV столетия, мы получим ответ более точный: с этого времени филиграни украшают бумагу почти постоянно и вот какие сведения можно извлечь из них: в бумаге 1307 г. в качестве водяных знаков встречаются уже полностью имена пекоторых фабрикантов; в 20-х годах XIV столетия на бумаге известны уже имена 20 фабрикантов, по-видимому, уроженцев Фабриано (Италия) или его окрестностей. Однако этот обычай, видимо, местный (решительно доказывающий, что филиграни — только индивидуальные клейма) был скоро оставлен. Фабриканты обратились к различным изображениям, которые сделались заменой их имен, легко всем понятной. Часто водяные знаки были не только индивидуальным клеймом фабриканта, но являлись знаком местного, областного происхождения; таковы, например, подлинные гербы городов, государств, фамилий, сопровождаемые инициалами фабрикантов, что позволяет точнее различать производство различных фабрик; такого происхождения, например, башня — герб фамилии Турнейсен (Thurneyssen), три кольца — герб фамилии Дюринг (During). Другое назначение водяного знака — дать указание потребителю на формат и качество бумаги. В XVII в., например, герб Франции («французская лилия»), «посох» города Базеля или «лев», несущий герб Цюриха, помещались обычно на бумаге определенного размера и мало-помалу потребитель начал обозначать разницу форматов при помощи водяного знака, находящегося на бумаге. В результате названия: щит, лев, посох употребляются в Швейцарии и сейчас как обозначения трех форматов бумаги.

Пользовались фабриканты водяными знаками и для обозначения качества бумаги. Выделывали, например, два сорта бумаги и, чтобы их отличить один от другого, на одном из них осложняли первоначальное клеймо; так, например, обыкновенная бумага имела водяным знаком просто щит, а бумага лучшего качества — щит с подставкой, таковы сорта цюрихской бумаги XIV в. Очень возможно, что и позднее фабриканты употребляли различные водяные знаки для обозначения различного качества бумаги. До нас дошли, например, образцы бумаги вюртембергской, которая в середине XV столетия имела три клейма: башня — для хорошей бумаги, голова быка без глаз, увенчанная крестом на стержне — для менее хорошей и охотничий рожок — для самой обыкновенной. Таким образом, можно удостоверить, что филиграни имели несколько назначений и обозначали то имя фабриканта, то бумажную фабрику (ее место — страну, город), то качество бумаги, то ее формат. Наконец, в последнюю очередь появляется обычай употреблять филигрань для обозначения года выделки бумаги. Сюда не относятся распоряжения Людовика XV от 27 января 1739 г. и 18 сентября 1741 г., ибо они обязали фабрикантов метить всю вновь появляющуюся бумагу 1742 годом, и эта дата действительно фигурирует в продолжении целого ряда лет на бумаге французского производства. Но существует также обычай ставить подлинный год выделки па бумажную форму, таким образом появлялся водяной знак с цифрами определенного года (так называемая millesime) «светлая» или «белая дата». Однако первоначально цифры годов не явились как даты выделки; так, например (задолго до французской бумаги с неподвижным годом — 1742), знаки «1545 со щитом и другой щит с двумя буквами и годами 1545 и 1547 г.» в течение долгого времени но менялись и, следовательно, не могли обозначать год выпуска данной бумаги с фабрики. И только к концу XVI в. целая серия подвижных годов с моравским областным гербом и с именем моравского города Ольмюца не оставляет больше сомнения относительно цели этих дат: они обозначают год выделки бумаги. Этот герб (моравская орлица) встречается с 1578, 1579, 1582, 1583, 1584, 1586, 1587, 1598 и 1599 гг. Встречаются подвижные даты и во Франции, например, — кувшин с 1596, 1598 и 1609 гг. Сюжеты, избранные для водяных знаков, очень разнообразны и представляют более двухсот типов. В наибольшем количество встречаются гербовые щиты и вообще гербы, потом — названия местностей, обозначения фабрикантов, вплоть до девизов; есть просто иллюстрации, лучшие из них — изображения фантастических животных: грифоны, драконы, сирены и т. п., встречаются и изображения религиозные: ангелы, святые, святой апостол Петр, увенчанный тиарой, сцена благовещения. Обычай ставить в качестве водяного знака имя фабриканта, проявившись в XIV столетии (1307—1320), снова встречается в XVI столетии.

Имена фабрикантов этой эпохи включены чаще всего в обычные водяные знаки — круга, собаки, колокола, герба. В эпоху своего появления в конце XIII и начале XIV вв. филиграни размещались на листе бумаги по-разному, но мало-помалу обычай дал им определенное место. Водяной знак помещается приблизительно в центре одной из половинок листа, причем вертикальная ось филиграни идет в направлении вертикальной перемычки (pontuseaux); для краткости такая филигрань называется вертикальной. Филигрань помещается то на одной вертикали, то между двумя, но всегда — в центре одного из полулистов. Во многих местностях был другой обычай — располагать ось филиграни по направлению вержеров (vergeures); такие филиграни называются горизонтальными. Некоторые филиграни помещаются на сгибе листа или около края или в углу. В Женеве постановление от 27 января 1562 г. требует, чтобы клеймо было поставлено в середине раскрытого листа (на сгибе); многие фабрики имели традицию ставить филигрань около края полулиста; в Генуе в конце XVI столетия был обычай помещать филиграни в одном из нижних углов листа; в Венеции в конце XV столетия это место было оставлено для контрамарки фабриканта, в то время, как главная филигрань помещалась в центре одного из полулистов. Русская бумага появляется очень поздно, а иностранная бумага, утвердившаяся в России с XV в., обыкновений имеет вертикальные филиграни в центре полулиста. Это различное размещение филиграней на плоскости листа помогает при определении местностей производства. Ибо кроме указаний на время выделки бумаги для палеографа важно и место ее происхождения.

II

Точное определение местонахождения фабрики возможно только путем исследования архивов и идет медленно. Но как раз в этом отношении заслуги Брике весьма значительны. Давно уже, до Брике, удалось определить, что Италия была в Европе старейшим очагом бумажного производства и снабжала своей бумагой в течение XIV в. всю Европу. Но мало-помалу сначала Франция, а потом и Германия развили бумажное производство, и в XIV в. за итальянскими фабрикантами остались только рынки Испании и Англии, областей южной Австрии и восточной Европы. В самой Италии иностранная бумага встречена как редкое исключение. Франция уже с середины XV в. не нуждалась в привозной бумаге, а с конца этого столетия французская бумага появилась на иностранных рынках и в XV в. встречается в Испании, Англии, Нидерландах и в областях Германии, лежащих по Рейиу. Можно сказать, что XVI век — время господства французской бумаги. Бумажное производство в Германии начинает развиваться с конца XV столетия, и к концу XVI привозная бумага была в Германии вытеснена местной. Голландия прославилась своей бумагой главным образом в XVIII столетии, а ранее, вплоть до второй половины XVII в., сама она была только главным складочным местом для французской бумаги. Впрочем, рынок Московского государства Голландия завоевала еще с середины XVII в.: две голландских филиграни — голова шута и герб Амстердама — в это время получили в России широкое распространение. Образцы бумаг — французской, итальянской, голландской — теперь различаются благодаря некоторым характерным для них филиграням. Признак итальянской бумаги — водяной знак, изображающий тиару или голову быка во всех вариантах; французской — кувшинчик, французская лилия; голландской — голова шута, герб Амстердама, аллегорическая группа Pro Patria. В настоящее время издан уже весьма значительный материал по водяным знакам. Однако продолжают открываться в рукописях новые водяные знаки, неизвестные издателям. Еще чаще открываются новые разновидности типов, известных ранее. Это заставляет предполагать, что общее количество неизданного материала остается огромным.

А пока исследователи принуждены ограничиться справками в существующих альбомах, тщательно избегая всяких «выводов из молчания». В деле пользования альбомами филиграней большое значение имеет их классификация. Издатели водяных знаков применяли различные системы. Стоппелаар, например, группировал водяные знаки по основным типам, помещая вместе изображения одинаковых предметов, начиная с древнейших знаков. Н. П. Лихачев, заимствуя водяные знаки из первоисточников и изданий, располагал их хронологически, лишь по мере возможности группируя их по типам. Накопив новый материал, Лихачев в конце альбома снова начинает с древнейших знаков. Его альбому предшествует систематическое описание знаков, а равно и указатели — алфавитный и хронологический. Но в целом структура книги Лихачева громоздка, и справки затруднены. Пекосинский собранные им филиграни расположил на три группы — «по приблизительному сходству с природой». Кирхпер разделил свой альбом довольно произвольно на 14 классов: а) буквы, b) гербы, с) фантастические фигуры и т. д. Имел своих сторонников и строго хронологический порядок расположения филиграней: Цоньи  дает свое собрание водяных знаков в порядке их появления. Группировка филиграией по столетиям, которой держались Миду и Маттон, имеет большое неудобство, ввиду механического расторжения групп водяных знаков при переходе от столетия к столетию, ибо фактически на каждом рубеже двух веков филигрань 99 г. часто ничем не отличается от филиграни 100 и 101 гг. Некоторые пробовали располагать водяные знаки по странам производства. Этот способ имеет свои достоинства, но при современном состоянии знаний является преждевременным. Такую попытку делал и Лихачев в своем более раннем и кратком труде («Бумажные мельницы»), оперируя немногочисленным материалом. Все перечисленные приемы издания не вполне отвечают практическим требованиям, ибо для справок прежде всего нужна такая классификация, которая дала бы возможность быстро находить в альбомах нужный знак по его внешнему виду. Только швейцарским исследователем французом Брике был применен наилучший способ расположения материала. Его четырехтомный труд «Les Filigranes» (1907) представляет в строго алфавитном порядке своеобразный словарь как названий, так и изображений; причем каждый том вначале дает для своей части алфавита словарь названий с точным указанием места и времени датированных памятников, из коих заимствована каждая филигрань, а в конце тома под теми же номерами расположены самые изображения. Справка может быть сделана в пределах каждого тома, как в алфавите его названий, так и в алфавите изображений, ибо этот последний вверху слева по всем страницам снабжен алфавитом названий. Алфавитный способ распределения материала является наиболее практичным. Почти единственное его неудобство заключается в том, что для многих изображений существует больше одного названия даже в таком точном языке, как французский. Так, например, «охотничий рог» имеет четыре названия (cor, cornet, huchet, trompe). Но из этого затруднения словари выходят путем ссылок. Если в датированном памятнике на листе бумаги находятся две или три филиграни, то одна из них, большая по размерам, принимается за главную, и она ставится в алфавит. Нередко филигрань бывает сложной: рисунок представляет соединение двух или нескольких фигур, таковы орел, несущий письмо на груди, комбинации круга и креста, всего чаще это бывает в горбах. Во всех подобных случаях для алфавита избирается наиболее значительная из фигур рисунка. В сборнике Брике филиграни расположены по основным типам и эти «ставки» получили точные названия, каковые и расположены в алфавит. Таковы — «герб», «рука», «животные» и т. д. Но объем некоторых типов (ввиду усложняющей эволюции) иногда очень обширен и потому в пределах каждой алфавитной ставки Брике дает типологическую классификацию: рука раскрытая, рука с зажатыми пальцами (одним, двумя и т. д.), рука в манжетке (перчатка), рука с буквами, рука с фигурой вверху (розеткой, короной и т. п.).

III

Главной целью исследования и собирания филигранен является датировка рукописей. К этой цели всего проще приводит бумага, содержащая водяной знак с цифрами определенного года или белую дату — «millesime», по французской терминологии Брике. Но надо сказать, что это — сравнительно редкий случай, по крайней мере для старого времени, ибо «светлой датой» всего чаще метилась бумага более позднего происхождения, главным образом — XVIII в.; более раннее производство, как мы видели, не часто держалось этого обычая, ограничиваясь обыкновенно рисунками. Но и в этом, наиболее частом случае наука нашла возможность производить хронологическую классификацию, благодаря большому разнообразию рисунков, каковое объясняется тем, что продолжительность употребления бумажной формы очень коротка, а при возобновлении формы рисунок мог меняться. Брике говорит, что, по свидетельству старых фабрикантов ручной эпохи производства, даже в руках опытного мастера форма могла служить но более двух лет; к этому сроку проволочные линии смещались и надо было обновлять филигрань, причем она нередко получала частичные преднамеренные изменения и поэтому разновидности одного и того же водяного знака очень многочисленны. И сами филиграни убеждают в том, что преднамеренное видоизменение знаков шло беспрерывно, причем весь собранный палеографами материал ставит вне сомнения важнейший факт: преднамеренное видоизменение типа имеет в громадном большинстве случаев «усложняющую эволюцию и очень редко — упрощающую. Поэтому в пределах типа хронологические границы разновидностей не только поддаются определению, но и удобно заключаются в рамки небольшого периода времени; некоторые разновидности знака датируют полустолетия, четверть века, иногда — десятилетия. Не все водяные знаки эволюционируют одинаково быстро и одинаково заметно. В этом отношении палеография делит знаки на более и менее «благодарные». Здесь следует напомнить, что по общему принципу палеографии эти сведения извлекаются из памятников, точно датированных, т. е. из печатных книг с годом выхода, из документов и других рукописей, содержащих подлинную дату их написания («черную дату»). На черной дате приходится основываться потому, что она — самая частая; белая дата или год выхода бумаги с фабрики, как мы видели, до XVIII в. является почти редкостью. Филиграни, найденные под черными датами, издаются в альбомах водяных знаков. Это приводит нас к вопросу о залежности бумаги, т. е. о том, сколько времени могло пройти от изготовления бумаги и до написания рукописи. Бумага могла быть использована и в самый год выхода и позднее, и, таким образом, один и тот же рисунок может встретиться под различными черными датами. Как определить год написания недатированной рукописи, если ее филигрань ранее встречена под черной датой только однажды. Здесь важно установить максимум залежности, а еще более — среднюю норму, которая составила бы постоянную практическую поправку к черным датам филиграней, изданных в альбомах. Занимаясь этим вопросом, Брике выработал статистический прием, предварительно классифицировав для своих операций все разновидности типа на три класса. Он различает: 1) филиграни тождественные (identiques), совпадающие контуром и, следовательно, принадлежащие листам, вышедшим из одной и той же формы; 2) филиграни сходные (siinilaires), имеющие только легкую разницу в форме и размере; 3) филиграни различные, отклоняющиеся (divergentes), но все же относящиеся к тому же основному типу, почему мы предпочитаем называть их «подобными». Брике построил свой анализ на тождественных водяных знаках, исходя из бесспорной мысли, что 1) две филиграни, вполне совпадающие контурами, могут происходить только из одной и той же формы; что 2) формы портятся очень быстро и при подправке филигрань неизбежно получает несколько иной контур; что 3) два листа с тождественной филигранью, расходясь в черной дате на 10—15 лет, не могли выйти с фабрики с таким же промежутком времени (ибо вполне тождественная форма но могла существовать так долго) и что, следовательно, оба листа должны были выйти с фабрики одновременно или почти одновременно, но один из них попал в употребление вскоре же, а другой залежался. Таким образом, для тождественных филиграней предельные черные даты указывают и пределы залежности, или времени, прошедшего от выхода листа с фабрики и до употребления. Исследуя тождественные знаки, Брике пришел к следующим выводам. Из 16 112 изданных в его альбоме филиграней под черной датой (найденных в рукописях и печатных книгах определенного года) 2558 тождественны; они расположены исследователем по столетиям, а в пределах столетий разделены на две группы: одна содержит бумагу обыкновенных форматов (размером от 35 до 50 см), другая — бумагу более редких, больших форматов. По столетиям это дает следующие таблицы залежности:

Эти таблицы показывают, что на протяжении трехсот лет максимальная залежность остается приблизительно одинаковой: для большей части обычных форматов срок ее исчисляется в 5 лет, для значительно меньшей — в 10 лет и только для незначительной — в 15 лет. С итого Брике за максимум залежности признает 15 лет для обычных форматов; для больших форматов залежность доходит до 30 лет. Как увидим ниже, Брике основой для датировки принимает именно максимум. Но этот максимум не представляет палеографическую середину, ибо в нем приняты в расчет также случаи значительного меньшинства (3-я категория). Между тем палеография в своих «приметах» или обобщениях стремится прежде всего к практической вероятности, которая характеризует не редкие исключения, а главное господствующее русло фактов. Палеография не в состоянии на основании каждой отдельной своей приметы датировать редкий случай, ибо сами приметы выводятся из случаев наиболее частых и таким образом только к ним и применимы. И тем не менее палеограф не должен бояться слишком точной датировки но филиграни (как и по всякой другой примете), ибо в его распоряжении всегда находятся и другие приметы: почерк, орнамент, миниатюра, язык и содержание памятника. Сопоставление всех таких частных примет между собою всегда дает палеографу возможность судить о том, имеет ли он дело с обычным явлением данной эпохи или с исключением. Ясно, что для значительного большинства рукописей обычного формата залежность будет не выше 5 лет, а средняя залежность для всех таких рукописей равна 10 годам. Такую именно десятилетнюю норму принимал Тромонии для русских рукописей на западной бумаге, откуда вытек практический прием датировать русские рукописи по Тромонину, причисляя 10 лет к черным датам его альбома. Этот простейший способ практически самый полезный: он указывает предел, позднее которого рукопись почти но могла возникнуть, что на практике вполне достаточно для палеографа, археолога и словесника, которые, как мы сказали, кроме водяных знаков располагают и иными критериями. Такая предельная датировка рукописи и должна считаться наиболее точпой. Вводя во все расчеты не среднюю, а максимальную залежность и, в качестве узкого специалиста, игнорируя все остальные приметы, кроме филиграни, Брике в сущности достигает датировки не наиболее точной, а наиболее безответственной: он определяет пе конечный предел, а широкое поле возможности, что очень хорошо для судебного эксперта, но совершенно недостаточно для ученого. Лихачев в вопросе о залежности пытался исходить из условий сбыта и, различая местные и далекие рынки бумажного потребления, напал на любопытные (вероятно, совершенно единичные) факты, каковы, например, вполне одновременное появление тождественного знака на местном и на далеком рынке или даже более ранее — на далеком. Лихачев нигде не говорит, что в таких случаях им установлена тождественная форма, т. е. совпадение контуров. И тем не менее на основании таких случаев он предлагал совершенно игнорировать залежность и условно датировать филигрань той черной датой, под которой ранее найдена тождественная филигрань. Осторожность Лихачева в данном случае вытекает из столь редких случаев, что скорее походит на робость, но выход, предложенный Лихачевым, есть один из возможных практических выходов. Тромонин предлагает к черной дате постоянную поправку в 10 лет. Лихачев считает (и, кажется, неосновательно), что ввиду неясности условий никакой поправки быть не может. Против Лихачева говорит исторический и статистический материал, собранный у Брике. Ибо, как мы видели, Брике под целым рядом филиграней дает убедительные доказательства того, что поправка не только возможна, но даже обязательна. Неожиданности, на которые указывает Лихачев, представляют тот «редкий случай», с которым не может считаться палеография, выясняющая закономерные изменения большинства, а не меньшинства случаев и прибегающая к объяснению «случайностью», «исключением», «редким фактом» только тогда, когда все частные приметы, привлеченные к исследованию, не могут быть примирены хронологически. Рассмотрим подробнее статистический метод Брике. Когда имеются, с одной стороны, недатированный документ с филигранью, а с другой, — тождественная филигрань под черной датой (документ датированный), то при сравнении надо помнить, что датированный документ мог быть написан на бумаге, только что вышедшей, и на бумаге очень залежной (через 15 лет после выхода), или — что то же — недатированный документ мог быть написан на 15 лет позднее или ранее датированного (максимум залежности); это дает период в 30 лет, который для больших форматов может удваиваться. При этом все выводы Брике относятся к западной залежности. В России залежность иностранной бумаги бывала несколько больше, о чем (в довольно редких случаях) можно судить по альбому самого Брике. При отсутствии более точных указаний мы и для русских рукописей должны обходиться средней десятилетней залежностыо на основании достоверных наблюдений Тромонина. Для метода «единой бумажной формы» или — что то же — для анализа тождественных филиграней под различными черными датами естественной поверкой являются белые даты, ибо они (по самому значению термина) обозначают год выхода с фабрики и, таким образом, поздняя черпая поверх ранней белой может обозначать только залежность. Сам Брике не делает этой поверки, но под словом белые даты он дает весь нужный для того материал и статистические из него выводы. Все белые даты, какие нашел Брике, относятся (кроме одной № 12886— 1609 г.) к XVI в., для которого (в обычных форматах) тождественная форма дает исследователю уже приведенную выше статистику залежности:

1—5 лет.....около 60%

6-10 »..... » 28%

11-15 »..... » 12%

Для белых дат XVI в. из данных Брике получаются выводы:

1— 5 лет.....около 72%

6—10 »..... » 15%

11—12 »..... » 13%

Статистика белых дат XVI в. несколько расходится со статистикой «единой формы» для того же столетия. Причина расхождения, по-видимому, двояка. С одной стороны, белые даты дают более точные выводы, чем метод единой формы без систематического наложения кальки. Брике, как увидим, далеко не всегда устанавливал тождество формы приемом наложения кальки, почему среди тождественных знаков у него, без сомнения, оказалось и известное количество сходных. С другой стороны, белые даты, собранные у Брике, относятся почти исключительно ко второй половине XVI в. (1545—1598) — эпохе, которая может иметь свою специальную формулу залежности (лучшую). Нам важен общий вывод самого Брике («Филиграни», III, стр. 587): 92,5% рассмотренной им бумаги с белыми датами потреблено средним счетом в 9 лет, что, примерно, соответствует принципу десятилетия, установленному Тромониным. Правда, окончательная средняя залежность (для всех 100% случаев) бумаг под белой датой 1545—1598 гг. составляет по Брике 4,39 года. Но этой средней мы не можем принять для России. Принцип десятилетия важен нам именно потому, что он извлечен Тромониным на основании русских рукописей. Пробегая у Брике алфавит названий, мы убеждаемся из приведенных там данных места и времени, что для каждого водяного знака залежность постепенно увеличивается с переходом бумаги с запада на восток: для Франции она меньше, чем для всей Германии, для западной Германии меньше, чем для восточной; залежность возрастает при переходе бумаги в Польшу и далее в Россию. Обыкновенно наибольшую залежность находим у Брике в конце ставки при отметке «Россия, Лихачев» (Н. П. Лихачев «Палеографическое значение бумажных водяных знаков»). Эта, хотя и небольшая, статистика «растущей залежности», собранная у Брике, содержит ценный, еще не использованный материал для специальной работы о залежности по векам и странам. Известно, что германская и польская бумага появляются только в XVI в., а голландская — в XVII в. А так как Брике заканчивает свой альбом 1600 годом, то, очевидно, главную массу его материала составляют бумаги Италии, Франции, Швейцарии и западной Германии. Таким образом, материал Брике представляет значительное единство в смысле «движения на восток» — от мест производства к местам потребления. В принадлежащем Государственному историческому музею (Москва) рукописном «Альбоме водяных знаков специально XVII-го столетия» число калек с белыми датами пока весьма ограничено, но эти даты извлечены из русских рукописей и их показания все же поучительны:

Д а т ы

белая  черная

1585    1604-1605      20        лет

1596    1606                 10       »

1601    1610                  9        »

1601    1610                  9        »

1615    1630                 15       »

-----------------------------------

63 года

То есть в России для конца XVI—начала XVII столетия средняя залежность иностранной бумаги равна 12,5 годам. Быть может, дальнейший приток материала не увеличит, а уменьшит эту «среднюю», приведя ее к границам десятилетия.

IV

Все свои вычисления Брике строит на тождественных знаках, т. е. на дублетах, точно совпадающих контурами. Но такие знаки непременно вышли из одной формы и потому отстоят друг от друга не более как на два года (годность формы). Следует строго отличать случай сходных знаков, т. е. подновляемых сравнительно долгое время (ибо есть знаки с очень слабой эволюцией) в том же самом виде путем исправления старой формы. Под «сходными» знаками мы, прежде всего, понимаем незначительные непреднамеренные варианты, возникающие при починке формы. В этом случае точного совпадения в контуре не может быть, а, следовательно, — и точного статистического расчета. Однако «тождественный» и «сходный» знаки не могут быть различены простой справкой в альбомах: необходимо снятие кальки с филиграни недатированной рукописи и наложение такой кальки на изданный в альбоме знак (встреченный издателем под «черной датой»). Но при огромном количестве «сходных» знаков такой труд совершенно не оправдывается, особенно ввиду того еще, что «сходные» знаки возникали не только при исправлении формы, но также с самого начала — при изготовлении нескольких форм с одинаковым знаком для одного и того же сорта бумаги. Кроме того, среди «сходных» знаков могут оказаться и преднамеренные варианты или первые шаги усложняющей эволюции. Статистика «подобных» знаков вообще не дает надежных данных для датировки рукописей. Практическое определение даты может быть построено, кроме знаков «тождественных», также на знаках «подобных», именно — на эволюции типа быстро изменяющихся знаков. Эволюция всего типа выясняется через классификацию всех «подобных» знаков типа по степени их сложности. Известно, что не все знаки, изученные палеографией, эволюционируют одинаково быстро: так в почерках знак П почти не меняется в течение всей эпохи господства устава и полуустава, знак Ч в эпоху устава изменяется из века в век. И среди водяных знаков слабо эволюционируют знаки типа латинского R и Р готического, между тем знак «голова быка» явно усложняется чуть не по десятилетиям. Уже Брике, как увидим, не может строго ограничиться своим методом «тождественных» знаков и невольно привлекает к исследованию типы и разновидности. Но метод эволюции выдвинул и подчинил ему материал водяных знаков Н. П. Лихачев. В своем большом труде «Палеографическое значение бумажных водяных знаков» он дает 14 примеров анализа по эволюции, не скрывая того, как может колебаться и при этом способе точность датировки: из его 14 примеров только 5 случаев удалось датировать с точностью десятилетия. Лихачев сам считает десятилетие предельной точностью и то — доступной только в лучшем случае, именно, когда рукопись заключает не один, а несколько водяных знаков. Из них одни могут относиться к отживающему типу, другие — к недавно возникшему, третьи — к главному типу своего времени и своей местности; их совместное существование может обнимать очень небольшой период времени, и в этом случае датировка будет довольно точной, ибо она будет основана на том «взаимоограничении примет», которое составляет самый ценный из специальных приемов палеографии.

V

Метод Брике необходимо рассмотреть на его же примерах. Предположим, говорит Брике, что перед.нами недатированное письмо на бумаге с филигранью. Если в альбомах мы находим для сравнения только одну тождественную филигрань, например, филигрань документа, написанного в 1481 г., то по Брике можно принять, что наше недатированное письмо написано в пределах периода «на 15 лет ранее или на 15 лет позднее 1481 года», т. е. между 1466 и 1496 гг. Таким образом, в этом случае Брике довольствуется датировкой с точностью 30 лет или целого человеческого поколения. Ясно, как мало дает такая датировка для целей филологии. Припомним, что статистика обычных форматов дает для значительного большинства случаев залежность до 5 лет, для значительного меньшинства — до 10. И тем не менее вместо средней статистической формулы залежности 5+10+15/3 = 10 и далее ±5, или при большой осторожности ±10, Брике кладет в основу вычислений ±15. Если же имеется в альбомах еще одна тождественная филигрань, например, под черной датой 1486 г., то по Брике период можно сократить по расчету 1486—15 и 1481 + 15, т. е. принять, что письмо написано между 1471 и 1496 гг., датируя, таким образом, с точностью целой четверти века! Обратим внимание, как применяет Брике на практике формулу ±15 при наличности тождественной филиграни под двумя черными датами: он всегда вычитает из поздней даты и прилагает к ранней. Это значит, что под более поздней датой Брике всегда видит бумагу залежную, под более ранней датой — свежую. Это и неизбежно принять, но только в том случае, если филиграни обоих документов действительно тождественны, т. е. если оба листа вышли из той же формы, что может быть удостоверено только совпадением контуров при наложении знака на знак (или кальки на кальку). Но мы уже говорили, что на практике Брике, вероятно, чаще руководится глазомером, а иногда, вероятно, но пренебрегает и филигранями сходными, т. о. отстоящими друг от друга на несколько лет. А между тем относительно двух сходных филиграней А и А1 мы не можем судить, какая из них происходит из первичной, какая из подновленной или подражающей черпальной формы. Следовательно, в этом случае расчет А+15, А1—15 не оправдан, ибо не имеет под собой неизменной реальной основы. Вместо реального расчета при наличности двух или нескольких филиграней должна быть применена средним статистическая норма. Обозначим две черные даты через Д и Д1, средняя статистическая М будет равна (Д+Д1)/2, т. е. в нашем случае (1481 +1486)/2 = 1483,3 или 1483/84 г. Говоря иначе, мы принимаем как факт, что тождественная филигрань Д (или, быть может, две очень подобных филиграни Д и Д1) встречена в границах 1481—1486 гг. Из этого факта выводим правило: «Ту же (пли очень сходную) филигрань всегда относить к самой середине этого периода». Ведь, разделив период залежности на три момента — начало, середину и конец — и при датировке всегда принимая среднюю залежность, мы всегда будем иметь вероятность в 33,3%, или 1/3 периода. По стольку же случаев будет падать и на раннюю и на позднюю залежность. А принимая за правило относить недатированную филигрань, например, к концу периода, мы при 33,3% верного расчета получим только в 33,3% случаях ошибку на 1/2 периода (при фактической средней залежности); а в 33,3% на целый период (при фактической ранней залежности). Расчет может быть сделан также вычитанием: вместо средней статистической даты М мы выводим среднюю разницу d = (Д—Д1)/2. Эта разница должна быть вычтена из поздней даты или приложена к ранней. Этим расчетом, однако, не оканчивается палеографическая датировка по филиграням. Мы должны еще применить статистическую поправку Тромонина и Лихачева. Первый (без сомнения, тоже на глазомер, т. е. на основании как тождественных, так и сходных знаков) пришел к выводу, что для старого времени русская залежность средним числом равна 10 годам; последний сделал наблюдение, что при наличии нескольких филиграней в одном и том же памятнике этот памятник может быть датирован в лучшем случае с точностью десятилетия. Итак, идет ли речь о знаках тождественных, сходных или подобных, нельзя датировать по филиграням точнее десятилетия, или, что тоже, округлять среднюю дату М до десятилетия. Следовательно, искомую дату X мы помещаем в середине десятилетия по формуле: Х=М  ±5. Посмотрим теперь, как оправдывается наша формула X на другом примере, приведенном в книге Брике. Когда дело идет не об одном листе бумаги, а о книге с целой серией филиграней, то определение даты, говорит Брике, может заключаться в более тесных границах. Образцом для этого вида операций Брике берет «Le romaix de Fierabras le Geant», отпечатанный в Женеве в 1478 г. Датированный памятник взят с целыо, так как это дает возможность проверить достигнутые результаты. Бумага этой книги содержит следующие шесть филиграней: 1) якорь в кругу; 2) буквы и монограммы; 3) рука с четырьмя сжатыми пальцами и большим отклоненным; 4) виноградная кисть; 5) голова быка с носом, глазами, с короной между рогами; 6) голова быка с глазами; между рогами — завитки и маленький круг. По методу Брике, эти знаки содержат следующие указания на время:

1-й отмечен два раза: в 1474 и 1488 гг.; следовательно, период употребления 1488 — 15 и 1474 + 15 заключается в границах с 1473 до 1489 г. (Из предельных черных дат Брике всегда считает позднюю — на залежной бумаге, раннюю — на свежей).

2-й зарегистрирован 3 раза с 1478 по 1484 гг. Следовательно, период 1484— 15 и 1478 + 15 заключен в границах с 1469 по 1493 г.

3-й зарегистрирован (в Неаполе) под 1485 г. Следовательно, употребление этой бумаги может охватывать период с 1470 по 1500 г.

4-й отмечен 80 раз (здесь Брике, конечно, судит на глазомер, ибо невероятно, чтобы он произвел труд наложения восьмидесяти калек друг на друга. Таким образом, среди этих восьмидесяти знаков, вероятно, не все «тождественны»)  между 1420 и 1487 гг., и по методу Брике эти два года можно рассматривать как границы употребления бумаги с данной филигранью, именно,  на том основании, что разница между крайними датами более 30 лет. (Для Брике, как мы видели, 30 лет — статистический максимум залежности.)

5-й отмечен 15 раз — между 1420 и 1483 гг., и эти даты составляют крайние границы употребления знака.

6-й.  Разновидность (и здесь Брике, по-видимому, отступает от основ своего метода, исходящего от тождества контура. Но, вероятно, Брике имеет в виду разновидности непреднамеренные, т. е. такие, которые одновременны или разделены немногими годами) этой филиграни зарегистрирована 6 раз между 1471 и 1480 гг. Значит, границы употребления должны заключаться между 1480—15 и 1471+15, т. е. между 1465 и 1486 гг.

Таким образом, можно заключить по данным 1-го знака, что этот документ написан не ранее 1473 г., а по 5-му — не позднее 1483 г., что совершенно верно, так как он датирован 1478 г. (Ch. В г i q u е t. Les filigranes, vol. I, p. XXI). В данном случае Брике фактически датирует документ с точностью до десятилетия. Претендовать практически на точность, большую, чем десятилетняя, вообще не следует, ибо, как бы ни был ограничен статистический материал, на котором Тромонин и Лихачев первоначально основали этот вывод, дальнейшие наблюдения русских палеографов успели подтвердить его.

VI

У Брике, кроме только что приведенных примеров, есть еще один, где ему изменяет его метод (±15) и где мы, применив поправку, устраняем ошибку. Вот этот пример: Брике берет книгу «Fasciculus temporum», отпечатанную Вельденером (Veldener) в Утрехте в 1480 г. По свидетельству Брике, эта книга в шести рассмотренных им экземплярах содержит следующие 16 филиграней: 1) ягненок; 2) якорь с крестом; 3) герб Шампани; 4) гербовый щит со словом «lado»; 5) гербовый щит со словом «Lile», 6) два сложенных крестом ключа; 7) серп; 8) буква А; 9) буква Р; 10) буква Р с цветком; 11) буква Р (готическая); 12) буквы «mа», написанные в кругу; 13) единорог с очень коротким хвостом; 14) голова быка с глазами и носом; 15) голова быка с глазами, помещенная в гербе; 16) голова оленя.

Вот какие указания дают эти филиграни по Брике:

1-й отмечен 27 раз между 1467 и 1504 гг. Это будут границы употребления данной филиграни.

2-й был в употреблении с 1392 по 1482 г. (очевидно, Брике пользуется здесь целым типом, а не тождественными вариантами, ибо невероятно, чтобы залежность могла продолжаться 90 лет!). Дата 1482 есть крайняя граница употребления этой бумаги, установленная 400-ми рассмотренными случаями. (Нельзя предположить, что первопечатные книги позднее 1482 г.)

3-й употреблялся с 1461 по 1518 г.; важна очень ранняя дата — 1461 г.: она, очевидно, — самое начало употребления этой филиграни и не позволяет относить книгу ко времени более раннему, чем 1461 г.

4-й отмечен 26 раз между 1460 и 1480 гг. Эти две даты, по Брике, считаются крайними границами употребления данной бумаги (границы меньше тридцатилетия, но Брике, вероятно, исходит здесь из фактических данных).

5-й отмечен 25 раз между 1471 и 1487 гг. Сходство всех этих филиграней чрезвычайно заметно и можно думать, что оттиски произошли от одной формы (здесь Брике косвенно дает понять, что кроме тождественных знаков оперирует также непреднамеренными вариантами). Эти две даты можно принять как границы употребления данной бумаги.

6-й отмечен 9 раз между 1464 и 1477 гг. Это количество 9 раз по Брике слишком незначительно, чтобы извлекать из него выводы непосредственно. Поэтому Брике прибегает здесь к своей поправке, говоря, «припомним, что бумага, приготовленная в 1464 г., могла быть употреблена на 15 лет позднее, т. е. в 1479 г., а бумага, использованная в 1477 г., могла выйти с фабрики на 15 лет раньше, т. е. в 1462 г. Следовательно, границы употребления этой бумаги будут находиться между 1462 и 1479 гг.»

7-й встречается один раз — в 1478 г. Очевидно, по Брике, период употребления этой бумаги растянется на 15 лет ранее этого года и на 15 лет позднее, т. е. будет заключаться между 1463 и 1493 гг.

8-й отмечен два раза — в 1472 и 1478 гг., что, но Брике, дает для периода употребления этой бумаги даты 1478—15 и 1472+15, т. е. 1463 и 1487 гг.

9-й был в употреблении между 1463 и 1543 гг.

10-й был в употреблении с 1445 по 1559 г. Этот период так велик, что полезных указаний не дает.

11-й употреблялся с 1442 по 1527 г. (в случаях 9, 10 и 11-м Брике явно оперирует не тождественными знаками и не вариантами непреднамеренными, а двумя типами (Р), очень слабо эволюционирующими и поэтому вообще непригодными. Прием наложения кальки, который мог бы обнаружить единство черпальной формы, здесь, разумеется, неприменим вследствие обширности материала). Период времени тоже слишком продолжительный для точных выводов.

12-й отмечен 3 раза с 1477 по 1479 г., что дает период употребления этой бумаги: 1479—15 и 1477±15, т. е. 1464—1492 гг.

13-й отмечен 3 раза: в 1477 и 1481 гг., что дает период употребления 1481—15 и 1477+15, т. е. 1466—1492 гг.

14-й был в употреблении с 1440 по 1499 г. Эти две даты и могут считаться крайними границами употребления данной бумаги (это снова целый тип - слабо эволюционирующий,-  а не продукт одной и той же формы. Таким образом, Брике, переходя к типологическому методу, не покидает поправки ±15, годной только для метода «единой формы»).

15-й отмечен 3 раза между 1475 и 1480 гг., что дает период употребления этой бумаги 1480—15 и 1475+15, т. е. 1465—1490 гг.

16-й отмечен 14 раз с 1464 по 1475 г., что дает период употребления данной бумаги с 1475—15 и 1464+15, т. е. 1460—1479 гг. (отметим, что поправка Брике в этом и подобных случаях бесполезна, ибо почти не меняет периода употребления знака).

Из всех достигнутых «максимальных» дат Брике совершенно правильно выбирает такие, которые дают всему памятнику наиболее тесные границы — именно данные 6-го и 16-го знаков дают 1479 г. как самый поздний для книги, а данные 5-го — 1471 г. как самый ранний. На основании этого Брике заключает, что «филигранная дата» книги есть 1471—1479 гг. (по его методу). Датировка оказывается ошибочной, так как на самом деле книга вышла в 1480 г. Брике указывает на этот случай как на доказательство шаткости филигранных дат вообще. Для нас же это только доказывает несовершенство метода Брике. Попробуем, оперируя черными датами, применить нашу поправку. Возьмем «натуральные» черные даты 1477—1479 гг. (12-го и 13-го знаков). Эти «парные» даты — самые «узкие» в нашей книге,  т. о. покрывают самый краткий период времени, устраняя менее точные указания остальных. Выводим из них десятилетие по нашей формуле. Выше данная натуральная дата 1477—1479 дает среднюю статистическую 1478, а с поправкой ±5 определяется десятилетие 1473—1483, что совершенно верно, так как книга относится к 1480 г. Претендовать практически на точность большую, чем десятилетие, вообще не следует, а научная осторожность, очевидно, может заключаться только в том, чтобы не преувеличить древности нашего документа, относя его скорее к концу, чем к началу десятилетия. Такова в основных чертах теория и практика водяных знаков. Для научной датировки недостаточно простой справки в альбомах. Каждая научная справка предполагает предварительное знакомство с природой водяных знаков и с особыми методами этого отдела палеографии. Самостоятельная работа над сырым материалом может дать навыки точного распознавания и описания видимых в памятнике филиграней. Но без правильной палеографической школы поверхностные дилетантские справки в альбомах, во-первых, дают лишь очень неточные результаты, во-вторых, при кажущейся легкости они заставляют пренебрегать остальными палеографическими приметами (почерка, вязи, орнамента и пр.), а между тем точность датировки должна быть основана на совокупности палеографических примет.С 1950 года в Голландии основано Общество, которое издает труды по истории бумаги, а также альбомы филиграней: « The Paper Publiations Society. Hilversum, Holland».