RARUS'S GALLERY

М., Партиздат ЦК ВКП(б); Редакция "Правда", 1935. 35x25 см. 154 стр.; 23 вкл. л. Футляр - картон, ткань, вырубка. Переплет: верхняя крышка и корешок - картон, велюр (фетр) - существует два варианта цвета, конгревное тиснение (название, рисунок), серебро. Форзац - фото; печать в две краски, бронза, офсет. Титульный разворот - рисованный шрифт, набор. Первый шмуцтитул - рисованный шрифт. Второй - четвертый шмуцтитулы - текст и вклейка, высокая цветная печать (тоновая). После титульного листа - вклейка на паспарту. Иллюстрации: цветные - 18 вклеек на паспарту проложены папиросной бумагой, 45 вклеек в тексте - печать в 2 краски, 6 вклеек - карты и схемы; черно-белые - 2 разворота, 21 полосная, 152 полуполосных, получетвертных и малого формата, вклейка - репродукция газеты, сфальцованная в три части, литография. Две факсимильные репродукции - приклейки малого формата. Фотоматериалы: челюскинцев П. Новицкого, А. Шафрана, Н. Комова, Н. Немова; фото Г. Ушакова, Н. Трояновского, П. Вихарева, А. Карасёва. Подписи под фото И. Баевского. Карты выполнены З. Дейнека и Е. Мочальской. Объяснительный текст к картам - Фридлянда. Расцветка фото для офсетных работ - Григорьева. Отпечатано фабрикой книги «Красный пролетарий» Партиздата ЦКВКП(б), Краснопролетарская, 16. Бумага изготовлена фабрикой им. Володарского. Материал для переплёта изготовлен фабрикой им. Молотова Вигоньтреста. Начало сдачи в производства 28/IX. 1934. Подписано к печати 16/1.1935. Выпущено в свет 3/11.1935. Уп. Главлита В-16135. Заказ №8534. Тираж 5000 экземпляров. Цена 80 руб.

Колхида уже была наша, советская, поэтому нам понадобилась новая Колхида и лучше - на Севере, самом далёком и непокорном крае, который нужно отвоевать у природы. Книги о героях-полярниках становились строительным материалом в возведении памятника общенародной любви. В них ещё долго звучали слова осанны новым богам после проезда торжественного кортежа по улицам Москвы. Среди десятков изданий прозы, рассказов, дневников, альбомов мы выбрали самые значительные. «Гэроическая эпопея. Арктический поход и гибель «Челюскина». Ледовый лагерь. Советское правительство организует спасение. Лётчики - герои Советского Союза. Страна Советов встречает героев Арктики. Альбом фотоматериалов» (1935) - полное название, напечатанное крупным кеглем на титульном развороте, раскрывает читателю, а точнее, зрителю содержание альбома. Сегодня эта эпопея кажется Атлантидой, скрытой толщей времени. Советская культура и наука со своей системой символов, героев, знаний, историей, географией требуют от нас археологических изысканий - так они отдалились. Разобраться в фактах, именах людей, которые тогда были известны каждому школьнику, не просто. Имена главных героев Арктики, учёных, исследователей - Самойлович, Шмидт, Визе, Ушаков, Урванцев; полярных лётчиков -Чухговский, Слепнев, Ляпидевский, Леваневский, Бабушкин, Молоков, Каманин, Водопьянов, Доронин; капитанов ледоколов «Седов» и «Красин» - Воронин, Легздин, будут переходить из книги в книгу этого ледового эпоса, одного из самых удачных пропагандистских проектов Сталина. Арктическая эпопея занимала умы людей во всём мире, а сердца советских людей принадлежали её героям полностью, без остатка. «Красин», челюскинцы, их спасение, наиболее успешная PR-акция тридцатых, отвлекала людей от главного - террора и узурпации власти. Как и большинство документальных книг, «Героическая эпопея» в основном состоит из изобразительного материала: фотографии; репродукции, графика, живопись, карты; факсимильное воспроизведение дневников, документов, рукописной газеты, выпущенной во время зимовки; уменьшенная копия настоящего вымпела. Обложка альбома сделана из белого фетра и напоминает игрушечный айсберг (существовали иные варианты цвета обложки - серый и синий). Благодаря использованию таких разных материалов и фактур альбом можно рассматривать как книгу художника, оформившуюся как специфический вид искусства только в 70-е годы. Это не единственный пример применения некнижных материалов в тридцатые годы: алюминиевые, стальные, латунные обложки и детали в уже упомянутых книгах; в «Историю Гражданской войны» была вклеена имитация красной шёлковой повязки красногвардейца (с орфографической ошибкой). Кроме монохромной иллюстрации, в альбоме есть цветные подкрашенные фотографии, которые выглядят как китч. Фотографии встречи челюскинцев на улицах Москвы смотрятся импрессионистической живописью - «расцветка фото для офсетных работ худ. Григорьева» (из выходных данных). Художники книги - П. Фрейберг, С. Телингатер, Н. Седельников; использованы фотоматериалы челюскинцев П. Новицкого, А. Шафрана, Н. Комова, Н. Немова и фотографии Г. Ушакова, Н. Трояновского, П. Вихарева, А. Карасёва.

Первое издание вышло годом ранее:

«Героическая эпопея. Поход «Челюскина» (1934) под общей редакцией О.Ю. Шмидта, П.Л. Баевского, Л.З. Мехлиса, в оформлении П. Фрейберг, С. Телингатера, Н. Седельникова. Фотоматериалы участников экспедиции П. Новицкого, А. Шафрана, П. Хмызникова, Я. Гаккеля, Н. Комова, Г. Ушакова. Два объёмных тома, почти по пятьсот страниц каждый, снабжены полосными иллюстрациями, многочисленными фотопортретами в тексте, репродукциями карт. Издание имело три варианта. В первом, особом, обложки и корешок сделаны из белой пластмассы, которая имела скосы (фаску), с «гравированным» рисунком Ф. Решетникова (оттиснут с горячей формы и покрыт бронзовой краской). Обрез издания торшонирован. При тираже в 100 ООО подарочный экземпляр является сегодня большой редкостью, думается, что и в то время он не предназначался для продажи. Для этой цели существовали два других варианта, которые также отличались обложкой и качеством бумаги. Оба в тканевом переплёте: в одном к верхней крышке обложки приклеен лист белой пластмассы с рисунком, в другом - тот же рисунок напечатан на серой ткани.

Челюскин, Семён Иванович (около 1700 — ноябрь 1764) — русский полярный мореплаватель. Родился в селе Борищево Перемышльского уезда Калужской губернии. Осенью 1714 года в Москве зачислен в Школу математических и навигацких наук, которая располагалась в Сухаревской башне. В 1720-е годы С. И. Челюскин нёс службу на кораблях Балтийского флота в должности навигатора, ученика штурмана и подштурмана. С 1726 года служил на Балтийском флоте, в 1733—1743 годах участвовал в Великой Северной экспедиции. В 1735—1736 годах был штурманом на дубель-шлюпке «Якутск» в экспедиции В. В. Прончищева. Вёл дневниковые записи этой экспедиции, вёл описание открытого берега. В сентябре 1736 года из-за болезни Прончищева принял командование кораблём и вывел его из залива Фаддея к устью реки Оленёк. В декабре 1736 года санным путём вместе с геодезистом Чекиным вернулся в Якутск. В 1738—1739 году, после ремонта «Якутска», принял участие в экспедиции Х. П. Лаптева. В 1741—1742 годах исследовал западное побережье полуострова Таймыр, устья рек Хатанги, Пясины и Енисея, открыл самое северное место континентальной Евразии, которое позже было названо в его честь мысом Челюскин. Осенью 1742 года вернулся в Петербург, где был произведён в мичманы и служил на разных должностях на Балтийском флоте. В 1751 году был произведён в лейтенанты, через 3 года в капитан-лейтенанты. С 18 декабря 1756 года в чине капитана 3-го ранга в отставке. Известный русский учёный и исследователь XIX века академик Александр Миддендорф сказал о Челюскине так: « Челюскин, бесспорно, венец наших моряков, действовавших в том крае… вместо того, чтобы изнуриться пребыванием на глубоком Севере, как изнурялись все другие, он в 1742 году ознаменовал полноту своих деятельных сил достижением самого трудного, на что до сих пор напрасно делались все попытки». Место погребения С. И. Челюскина точно не установлено. В честь Челюскина названа самая северная точка материка Евразия — мыс Челюскин.

«Нет таких крепостей, которых большевики не могли бы взять». И. Сталин. Из доклада «О работах апрельского объединенного пленума ЦК и ЦКК», 1928г. Экспедиция «Челюскина» в середине 30-х годов должна была доказать пригодность Северного морского пути для снабжения всем необходимым Сибири и Дальнего Востока. В 1932 году за одно лето из Архангельска до Берингова пролива прошел ледокол «Александр Сибиряков». Его успех должно было повторить грузовое судно.

Им стал пароход «Челюскин», названный в честь участника Великой Северной экспедиции Семена Ивановича Челюскина (1700-1764), который открыл самую северную точку континентальной Евразии (сейчас это мыс Челюскин). Судно было построено на верфях компании «Бурмейстер и Вайн» в Копенгагене по заказу Советского Союза. Это был большой грузовой пароход новейшей по тем временам конструкции, при постройке которого учтены условия плавания во льдах. Корпус имел соответствующую форму, его обшивка была укреплена, имелось специальное помещение на случай вынужденной зимовки, когда двигатели пришлось бы остановить, чтобы не расходовать горючее. На его борту был небольшой самолет-амфибия Ш-2 для разведки с воздуха.

Он мог взлетать с открытой воды или с большой льдины. Такой самолет – это глаза парохода. «Самое основное и трудное заключается в полной неопределенности и непостоянности ледяного покрова полярных морей. Можно научиться прекрасно форсировать льды, но когда судоводитель не знает, куда он идет — в ловушку или, наоборот, выходит из льдов на морские просторы, — плавать невероятно трудно», писал капитан «Челюскина» Владимир Воронин («Стратегия полярных плаваний»). 25 июня 1933 года «Челюскин» пришел в Ленинград. Вот как освещала это событие газета «Правда»:  Сегодня в Ленинградский порт прибыл новый советский ледокольный пароход «Челюскин», построенный по заказу Главсеверопути в Копенгагене. Его водоизмещение — 7 000 тонн, мощность — 2400 лошадиных сил, скорость — до 12 1/2 узлов в час. В этом году на «Челюскине» будет повторен прошлогодний исторический рейс «Сибирякова» — из Архангельска во Владивосток. Экспедицией на «Челюскине» руководит профессор О. Ю. ШМИДТ. 12 июля 1933 года «Челюскин» отправился в путь из Ленинграда во Владивосток через Северный ледовитый океан. Руководителями были начальник экспедиции Отто Юльевич Шмидт и капитан Владимир Иванович Воронин. Оба – опытнейшие полярники, которые прошли на «Александре Сибирякове» до Петропавловска-Камчатского.

Отто Юльевич Шмидт – фигура в истории советской науки легендарная. Чем он только не занимался. Чиновник из Киевской управы, который заведовал снабжением продуктами, в Москве он стал профессором Московского университета, где возглавил кафедру алгебры. Работал над созданием Большой Советской Энциклопедии в качестве главного ее редактора. Когда его послали в Австрию лечиться от туберкулеза легких, почтенный профессор на досуге окончил местную школу альпинизма и, выздоровев, отправился исследовать ледники Памира. Затем Шмидт увлекся Арктикой. После знаменитых экспедиций на ледоколах «Седов» и « Александр Сибиряков» его назначили начальником Главного управления Северного морского пути (ГУСМП). Основной задачей ведомства было хозяйственное освоение Арктики. Стоить отметить также, что Отто Шмидт известен как основоположник современной теории происхождения Земли.

Отплытие Челюскина

Момент начала экспедиции вспоминает метеоролог Ольга Комова в своей заметке в «В далекий путь!» (здесь и далее цитаты из книги «Поход «Челюскина»):  «Мы прощаемся с городом Ленина. Скоро будут убраны сходни, и тезка далекого северного мыса — ледокольный пароход «Челюскин» отвалит от пристани, направляясь в свой долгий ледовый рейс. Набережная у Васильевского острова заполнена огромной толпой. Приветствия, смех, веселые шутки. Провожающие на берегу, провожающие на борту парохода…На спардеке, у трапа вижу Отто Юльевича с букетом в руках. Он оживленно беседует с двумя молоденькими девушками. Пароход еще кажется чужим. Третий прощальный гудок. Трап поднят. С берега несутся последние приветствия, над толпой вздымается лес машущих рук. «Челюскин» медленно отрывается от берега. Старт дан! Ленинград — Арктика — Владивосток. Как сурово и просто звучит название этого необычайного маршрута!». В Мурманске доукомплектовали команду – на берег вывели тех, кто показал себя не с лучшей стороны. Погрузили на борт дополнительный груз, который не успели взять в Ленинграде. Вообще, подготовка полярной экспедиции – это отдельная тема. Вот что писал замначальника экспедиции Иван Копусов, который отвечал за снабжение:  Шутка ли: амплитуда от примусной иголки до теодолита! Все это шло для «Челюскина» со всех концов великой нашей страны. Мы получали грузы из Сибири, Украины, Вологды, Архангельска, Омска, Москвы. Мы посылали представителей во все концы Союза, чтобы ускорять выполнение заказов и их продвижение по железным дорогам. В подготовке экспедиции участвовали все наркоматы.

В Мурманске доукомплектовали команду – на берег вывели тех, кто показал себя не с лучшей стороны. Погрузили на борт дополнительный груз, который не успели взять в Ленинграде. Вообще, подготовка полярной экспедиции – это отдельная тема. Вот что писал замначальника экспедиции Иван Копусов, который отвечал за снабжение:  Шутка ли: амплитуда от примусной иголки до теодолита! Все это шло для «Челюскина» со всех концов великой нашей страны. Мы получали грузы из Сибири, Украины, Вологды, Архангельска, Омска, Москвы. Мы посылали представителей во все концы Союза, чтобы ускорять выполнение заказов и их продвижение по железным дорогам. В подготовке экспедиции участвовали все наркоматы. Вот, к примеру, рядовая задача, каких возникали перед снабженцем десятки. Иван Копусов: «Для работы инженера-физика Факидова требовалось 300 метров освинцованного 12-жильного кабеля. Факидов должен был впервые ставить интереснейший опыт испытания крепости судна при проходе его во льдах. Провода нигде нельзя было достать. Завод «Севкабель» производит его в небольшом количестве. Директор отказывает дать нам потребное количество — направляет в Наркомтяжпром. Звоним в Наркомтяжпром — отвечают, что нет нарядов. Тогда мы идем на автоматическую телефонную станцию, где такой провод имеется, и получаем его взаймы».  В экспедиции серьезно подходили к вопросам питания. Чтобы снабжать экипаж свежим мясом, взяли с собой 26 живых коров и 4 маленьких поросят, которые затем превратились в здоровых боровов и помогли разнообразить судовое меню. Наконец, все приготовления позади. Пора в путь. Из записей штурмана Владимира Павлова: 10 августа в 4 часа 30 минут отошли от мурманской пристани. На борту судна 112 человек: 53 — экипаж, 29—состав экспедиции, 18 зимовщиков острова Врангеля, 12 строителей. Запасы: угля 2995 тонн, воды 500 тонн, продовольствия на 18 месяцев и трехгодичное снабжение для острова Врангеля. Отошли от пристани с лоцманом. Провожающих мало — ночь. Судно медленно разворачивается. На стоящих у причалов судах подняты флажные сигналы: «Желаем благополучного плавания и скорого возвращения». Поднимаем ответный сигнал: «Благодарю». Судно уже на середине залива. Сдаем лоцмана, почтенного, заслуженного капитана В. К. Раффельда, на подошедший катер, наскоро с ним прощаемся, передаем приветы родным и близким. Оглашаем воздух ревом гудков, многократно повторяемым эхом в горах. Судно развивает ход. За кормой остается и скоро пропадает из виду город.

Переход в открытом море показал недостатки особой формы «Челюскина» - его качало, как настоящий ледокол, сильно и стремительно. При первых же встречах со льдом в Карском море пароход получил повреждение в носу. Дело в том, что он был перегружен (вез уголь для ледокола «Красин»), и укрепленный ледовый пояс оказался ниже ватерлинии, так что пароход встречал льдины менее защищенной верхней частью корпуса. Чтобы установить добавочные деревянные крепления, нужно было разгрузить носовой трюм угля. Как это было сделано, рассказывал начальник экспедиции Отто Шмидт: «Эту операцию надо было сделать быстро, и тут мы впервые в этом плавании применили тот же метод общих авралов, который уже на «Сибирякове» и в предыдущих экспедициях оказался не только необходимым для быстрого окончания работы, но и великолепным средством сплочения коллектива. Все участники экспедиции, как ученые, так и строители, моряки и хозяйственники, переносили уголь, разбившись на бригады, между которыми ярко и с огромным подъемом прошло соревнование».

31 августа весь экипаж праздновал пополнение состава: у геодезиста Василия Васильева и его жены Доротеи родилась дочка, которая по требованию общественности была в честь Карского моря названа Кариной.  «Любопытна судьба этой девочки, которая родилась за 75° широты и в первом году своей жизни перенесла кораблекрушение, жизнь на льду, полет в Уэллен и торжественное возвращение в Москву, где ее ласкали Иосиф Виссарионович Сталин и Максим Горький», - писал позже Отто Шмидт. 1 сентября 1934 года. (радио специального корреспондента «Правды»).  В 4 часа дня впереди нас в тумане возникли очертания кораблей. «Челюскин» подошел к мысу Челюскину. Это была великолепная минута за всю историю овладения Арктикой. Челюскинский меридиан пересекло всего девять судов, и вот сегодня 6 советских пароходов бросили якоря у самой северной точки самого обширного материка мира. «Красин», «Сибиряков», «Сталин», «Русанов», «Челюскин» и «Седов», совершив трудный ледовый переход, троекратно приветствовали друг друга простуженными голосами. Заплаканные снежные утесы выпрыгивали из серого тумана и, мерцая, уходили в сырую муть, а меж них, треща моторами, проносились люди… какие люди! До глубокой все еще белой ночи мы мчались друг к другу в гости на корабли, на материк и снова на корабли, покуда обеспокоенная сирена «Челюскина» не призывает нас на борт. В 7 часов по местному времени подняли якоря, взяли курс на ост.

Мыс Челюскин – середина пути. Если до него одноименному пароходу могли помочь ледоколы «Красин», «Седов», «Сибиряков» и ледорез «Литке», то дальше идти приходилось уже самостоятельно. Море Лаптевых и Восточно-Сибирское «Челюскин» прошел относительно свободно. А вот Чукотское море было занято льдами. Вспоминает Петр Буйко, который должен был стать начальником полярной станции на острове Врангеля: «Корабль бился, именно бился, продвигаясь к востоку. Все дольше и дольше засиживался Владимир Иванович Воронин в бочке на марсе, прозванной «вороньим гнездом», с высоты фок-мачты ища биноклем синие ниточки майн, по которым прокладывал себе дорогу «Челюскин». Все чаще и чаще дорогу преграждали увесистые быковатые льды другой, более крепкой породы, чем были в пройденных морях. Но Владимир Иванович не сдавался, и «Челюскин» скулами расталкивал студень шуги и форштевнем, как клином, врезался в ледяные поля. Шмидт не сходит с мостика, руки его в карманах нерпичьего полушубка, из-под кепки зорко шарят по горизонту глаза. Он наружно спокоен. Но и его тревожит темп продвижения». Разведка с воздуха показала – подойти к острову невозможно, он окружен мощными льдами. Самолетом на остров Врангеля был отправлен уменьшенный состав для смены зимовщиков на полярной станции. «Темной, безлунной ночью у мыса Ванкарем «Челюскин» залез в ледяной мешок, в огромные нагромождения полярного пака. Пришлось остановиться и начать взрывные работы. Крошечные фигурки людей пробивают топорами затянутую нилосом полынью, чтобы спустить в воду банку всесокрушающего аммонала. По вздыбленному ледяному полю змеится электропровод».

— Ну, знаешь, голубчик, долго же ты возишься! Пока будешь готовиться, лед растает, — обращаясь к подрывнику, балагурит Воронин, еще не потерявший природной веселости.

— Рааз, дваа, три, — крикнули снизу, и подрывник резким движением руки соединил провода.

Оглушительный грохот тысячным эхом пронесся в прибрежных горах. Фонтан ледяных осколков, глыб и брызг ринулся в воздух. На месте взрыва образовалась крутая, раскрошенная каша льда, но столь желанных извилистых трещин нет и в помине. Столь же малый эффект дал второй взрыв. Только под килем «Челюскина» с силой пронеслась громадная волна, заставившая судно вздрогнуть всем корпусом. Утро встретило нас ярким солнцем, миллионами бриллиантов искрящегося до боли в глазах снега. Но положение было таким же безнадежным, как накануне. Вокруг — бесконечный саван снежной пустыни и лед, лед, лед…»

«Челюскин» был зажат во льдах, и его кружило дрейфом. Несколько раз он проходил мимо мыса Сердце-Камень, наконец, 3 ноября пароход вошел в Берингов пролив. Своего хода он не имел. Экипаж по радиосвязи переговаривался с командованием ледореза «Федор Литке», который пытался пробиться к «Челюскину». Дело в том, что «Литке» до этого провел несколько пароходов и получил серьезные повреждения обшивки, с которыми не мог форсировать даже молодой лед. Экипаж «Челюскина» стал готовиться к зимовке в условиях дрейфа в открытом море. Нужно было сменить систему отопления, чтобы экономить топливо, пришлось добывать пресную воду. Впрочем, для научных работ зимовка в центре Чукотского моря представляла совершенно исключительный случай, который учеными и был использован в полной мере. Прошло почти три месяца дрейфа. Каждый день льды могли начать движение и раздавить пароход. В конце концов, так и случилось. Отто Шмидт: «В полдень ледяной вал слева перед пароходом двинулся и покатился на нас. Льды перекатывались друг через друга, как гребешки морских волн. Высота вала дошла до восьми метров над морем».

Полярное море, 14 февраля (передано по радио): 13 февраля в 15 часов 30 минут в 155 милях от мыса Северного и в 144 милях от мыса Уэллса «Челюскин» затонул, раздавленный сжатием льдов. Уже последняя ночь была тревожной из-за частых сжатий и сильного торошения льда. 13 февраля в 13 часов 30 минут внезапным сильным напором разорвало левый борт на большом протяжении от носового трюма до машинного отделения. Одновременно лопнули трубы паропровода, что лишило возможности пустить водоотливные средства, бесполезные впрочем ввиду величины течи. Через два часа все было кончено. За эти два часа организованно, без единого проявления паники, выгружены на лед давно подготовленный аварийный запас продовольствия, палатки, спальные мешки, самолет и радио. Выгрузка продолжалась до того момента, когда нос судна уже погрузился под воду. Руководители экипажа и экспедиции сошли с парохода последними, за несколько секунд до полного погружения. Пытаясь сойти, с судна, погиб завхоз Могилевич. Он был придавлен бревном и увлечен в воду. Начальник экспедиции ШМИДТ. Борис Могилевич стал единственным погибшим за всю экспедицию «Челюскина». Челюскинцы проявили чудеса выдержки и стойкости. Не было никакой паники – более ста человек стали слаженно строить на льду новый лагерь. Расчищали площадки для самолетов, которые должны были спасти людей. Отто Шмидт читал лекции по философии. О том, что участники экспедиции не теряли духа, говорит тот факт, что они на дрейфующей льдине, которая в любой момент могла треснуть продолжали выпускать стенгазету. Ее красноречиво назвали «Не сдадимся!». В номерах были рисунки, шаржи, карикатуры, сведения о перемещениях льдины, новости лагеря и фельетоны. Главный редактор стенгазеты, замначальника экспедиции И.Л. Баевский вспоминает, как описывалась в одном из них, например, палатка научных работников: «С утра до последней предсонной минуты, с перерывами на работу и проглатывание пищи, заведены языки Феди Решетникова и Аркаши Шафрана…Затем Хмызников начинает сочно и с большим знанием дела говорить о вкусных вещах. Здесь и лососинка, и севрюжка, и грибки, и свиная отбивная, и рассольник, и кулебяка… Чего, чего только здесь нет?… У всех текут слюнки… Наконец кто-то бешено протестует против утонченного издевательства». Или вот описание времяпрепровождения в палатке Факидова и Иванова, двух «отшельников», как называли их в лагере: «Иванов сиротливо подпер лицо рукою. Он поет жалобные, печальные русские песни: то о замерзающем ямщике, то о чьей-то грустной кончине. Столующийся Баевский читает вслух «Гайавату». Факидов фантазирует о том, как дома, в Ленинграде, он будет есть суп только из кружки и только вилкой, как он будет объясняться в любви только на ледокольном языке: «Я очарован вашими обводами. Ваш нос — форштевень. Ваш рот — форпик с креплениями. Я хочу держать в своих стрингерах ваши шпангоуты».

Спасение челюскинцев – это поистине славная страница истории полярной авиации. Первую посадку в лагере экспедиции 5 марта 1933 года совершил экипаж Анатолия Ляпидевского на самолете АНТ-4. До этого он совершил 28 вылетов, но только 29-ый стал удачным. Дрейфующую льдину с людьми найти было нелегко в тумане. Ляпидевский сумел приземлиться в 40-градусный мороз на площадке размером 150 на 400 метров. Это был настоящий подвиг. Ляпидевский вывез 10 женщин и двоих детей, а во второй раз у него отказал двигатель и он присоединился к челюскинцам. Массовая эвакуация началась через 13 дней и продолжалась две недели. Летчики в сложнейших погодных условиях совершили 24 рейса. Все они затем стали первыми Героями Советского Союза - Анатолий Ляпидевский, Маврикий Слепнев, Василий Молоков, Николай Каманин, Михаил Водопьянов и Иван Доронин. Остальные были представлены к орденам и медалям. По возвращению домой все участники ледовой эпопеи купались в лучах славы. В их честь назывались улицы и географические объекты. Говорят, в списке советских имен, среди Даздравпермы и Владилена, появилось новое - «Отюшминальд» - «Отто Юльевич Шмидт на льдине».

Ляпидевский, Анатолий Васильевич (1908—1983) —

советский летчик, генерал-майор авиации (1946),

первый Герой Советского Союза (1934).

Рапорт правительственной комиссии:

ЦК ВКП(б) — тов. СТАЛИНУ

СНК СССР — тов. МОЛОТОВУ

Правительственная комиссия по оказанию помощи участникам экспедиции О. Ю. Шмидта и команде погибшего судна «Челюскин» рапортует ЦК ВКП(б) и Совету народных комиссаров Союза ССР об окончании операции по спасению челюскинцев.

Спасение челюскинцев является самым героическим подвигом нашей советской авиации. На советских самолетах опытные, отважные, безгранично преданные нашей стране советские пилоты покорили полярную стихию. Из ледяной пасти, готовой каждую минуту сомкнуться и поглотить сотню смелых полярников, они вырвали сотню челюскинцев и доставили их на материк. Полярные исследователи капиталистических стран Р. Ларсен и Х. Свердруп, люди с мировой славой, не верили в успех спасения людей с ледяного поля при помощи самолетов. Советская авиация победила. Наши люди на наших машинах доказали всему миру высокий уровень авиационной техники и высокое качество пилотажа. Подвергаясь громадным опасностям, рискуя жизнью, они вели самолеты к намеченной цели и этой цели с успехом добились.  Внимание трудящихся всего мира в течение многих дней было приковано к героическому отряду полярников, находившихся среди дрейфующих льдов Чукотского моря. Радиодонесения из лагеря Шмидта говорили о высокой отваге, организованности, дисциплинированности и большевистском мужестве полярников Страны советов. Организованность и дисциплина не только обеспечили сохранность жизни людей, находившихся на дрейфующих льдах, но создали условия, при которых им могла быть оказана помощь. Первые шаги комиссии по спасению челюскинцев — были направлены к организации руководства на месте и к использованию всех наличных местных средств. На Чукотском побережье была создана чрезвычайная тройка во главе с т. Петровым (начальником полярной станции Главсевморпути на мысе Северном), и под руководством этой тройки были подготовлены имеющиеся самолеты на мысе Уэллен, в бухте Лаврентия и на мысе Северном (самолет «Н-4», два самолета «АНТ-4» и один самолет «У-2»). Было также дано распоряжение немедленно мобилизовать собачий транспорт и с помощью последнего создать промежуточные базы горючего и продовольствия. Однако наличие одних только местных ресурсов не могло быть достаточным. Правительственная комиссия предложила направить на пароходе «Сталинград» из Петропавловска два легких самолета «Ш-2» и из Владивостока на пароходе «Смоленск» пять самолетов «Р-5», два самолета «У-2» и на пароходе «Совет» самолеты пилотов Болотова и Святогорова. Кроме того из Хабаровска были направлены лётом три самолета под управлением пилотов Водопьянова, Доронина и Галышева. Правительственная комиссия, учитывая необычайные трудности зимнего рейса на Чукотку со стороны Камчатки и Дальневосточного края, решила использовать возможность переброски самолетов со стороны Аляски. Для этой цели Правительственная комиссия командировала в Америку т. Ушакова (назначенного впоследствии в Ванкареме уполномоченным Правительственной комиссии) и летчиков Слепнева и Леваневского, прилетевших в Ванкарем на двух купленных в Америке самолетах. Таким образом в дополнение к четырем самолетам, имевшимся на берегу, для спасения было направлено 16 самолетов. Однако по разным причинам непосредственное участие в спасении челюскинцев приняли только семь летчиков (тт. Ляпидевский, Леваневский, Каманин, Молоков, Доронин, Водопьянов и Слепнев). усилиями которых и был спасен весь состав лагеря.  В качестве глубокого резерва были направлены на Север отряд дирижаблей и через Атлантический океан к лагерю Шмидта мощный ледокол «Красин», введенный в строй ударными темпами лучших производственников Балтийского завода. Ледорез «Литке» был также поставлен в ремонт, после которого он должен был выйти в Арктику в район Чукотского моря. На пустынном берегу Ванкарема к прилету советских летчиков был приготовлен аэродром, готовый к приему любой конструкции самолетов. Здесь к этому времени была установлена радиостанция, заброшено горючее, продовольствие и построено жилье. Хорошо налаженная работа радистов побережья Ледовитого океана позволила с самого начала ежедневно иметь двустороннюю радиосвязь. Лагерь Шмидта постоянно был осведомлен о проводимых Правительственной комиссией мероприятиях. Нужно отметить также и то обстоятельство, что жители побережья Чукотки, привлеченные к оказанию помощи, в стужу, холод и пургу самоотверженно выполняли задания по созданию баз, устройству посадочных площадок, а также по расчистке аэродромов от снежных заструг. Самолеты стягивались к Ванкарему. После героического полета т. Ляпидевского готовились новые пилоты к полетам над льдами Полярного моря. Звено т. Каманина, поднявшееся с обледенелых берегов Камчатки, направилось к Ванкарему через тайгу, через безлюдные пространства Анадырского края. Упорно вырывая часы у суровой Арктики, из Хабаровска следом за ними двигались тт. Водопьянов, Доронин и Галышев. Через пургу, метели, частые туманы и снегопады самолеты достигли Анадыря, откуда тт. Водопьянов и Доронин, преодолев Анадырский хребет, перелетели в Ванкарем. Начиная с 7 апреля установилась погода, и тут-то развернулись решающие операции. Прибывшие советские летчики тт. Каманин, Молоков, Слепнев вывезли сначала пять человек (7 апреля), затем 22 человека (10 апреля) и 35 человек (11 апреля), в том числе начальника экспедиции т. Шмидта. В течение 12-го и 13-го вместе с подоспевшими к ним пилотами тт. Водопьяновым и Дорониным они закончили переброску челюскинцев на материк и доставили больного т. Шмидта в город Ном на Аляску. 13 апреля — ровно через два месяца со дня гибели «Челюскина» — были вывезены на материк последние шесть челюскинцев во главе с исполняющим обязанности начальника экспедиции А. И. Бобровым, капитаном В. И. Ворониным и оставшимся до, конца на посту радистом т. Кренкелем. По полученным на 13 апреля данным уже переправлены в Уэллен 45 человек. Ценные грузы, кинопленка, на которой запечатлены все основные моменты плавания «Челюскина» и жизни лагеря, научные инструменты, судовой журнал, записи метеорологических и ледовых наблюдений и научные материалы забраны и доставлены на материк. Лагеря челюскинцев в Ледовитом океане больше не существует. Операция по спасению челюскинцев закончена. Председатель Правительственной комиссии В. КУЙБЫШЕВ Члены комиссии: С. КАМЕНЕВ, УНШЛИХТ, ЯНСОН, ИОФФЕ.