RARUS'S GALLERY

Посвящается В. Мамонтову. Журнал «Свет». Орган общечеловеческого развития. Год второй. Апрель 1878 г. Выпуск 4. стр. 117. Спб, изд. Н.П. Вагнер. Формат: 32х25 см. Первая публикация поэта!

 

 

 

 

 

 

Библиографические источники:

Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. Т.т. 1-5, Москва, 1989-2007. Т.4. М-П. с. 214

Первый сборник стихов выйдет у А.С. Суворина в 1885 году. Дистанция между первой публикацией и первой книгой - 7 лет!

Как белым саваном, покрытая снегами,

Ты спишь холодным сном под каменной плитой.

И сосны Родины ненастными ночами

О чем-то шепчутся и стонут над тобой;

А я - вокруг меня, полна борьбы и шума,

Жизнь снова бьет ключом, отдаться ей маня.

Но жить я не могу: мучительняя дума,

Неотразимая, преследует меня...

Гнетущий, тяжкий сон!.. С тех пор как я, рыдая,

Прильнул к руке твоей и звал тебя с тоской,

И ты, недвижная и мертвенно-немая,

Ты не откликнулась на мой призыв больной;

С тех пор как слово «смерть» когда-то только слово

Мне в сердце скорбное ударило, как гром, -

Я в жизнь не верую - угрюмо и сурово

Смерть, только смерть одна мне грезится кругом!..

Недуг смущенного былым воображенья

Кладет печать ее на лица всех людей,

И в них не вижу я, как прежде, отраженья

Их грез и радостей, их горя и страстей;

Они мне чудятся с закрытыми очами,

В гробу, в дыму кадил, под флером и в цветах,

С безжизненным челом, с поблеклыми устами

И страхом вечности в недвижимых чертах...

И тайный голос мне твердит не умолкая:

«Безумец! не страдай и не люби людей!

Ты жалок и смешон, наивно отдавая

Любовь и скорбь - мечте, фантазии твоей...

Окаменей, замри... Не трать напрасно силы!

Пусть льется кровь волной и царствует порок:

Добро ли, зло ль вокруг, - забвенье и могилы -

Вот цель конечная и мировой итог!...

1881

Надсон, Семен Яковлевич [1862-1887] — знаменитый российский поэт — апологет безвременья и эпидемии самоубийств. Его популярность в 80-ые годы XIX века была фантастической. Родился в семье чиновника. Рано потеряв отца, познакомился в детстве с нуждой, учился в классических гимназиях в Петербурге и Киеве, затем в военной гимназии и Павловском военном училище. В 1882 был произведен в офицеры; прослужив два года в Кронштадте, вышел в отставку и стал секретарем редакции журнала «Неделя». Последние годы жизни Надсона были медленным умиранием от туберкулеза, от которого не спасло лечение в Крыму и на Ривьере. Первое стихотворение Надсона появилось в печати в апреле 1878 года в журнале «Свет». Вскоре после этого он начинает сотрудничать в «Отечественных записках». Первые стихи Надсона окрашены в народнические тона и продолжают традиции некрасовской школы. Надсон напоминает о «меньшем брате» и призывает «на грозный бой с глубокой мглою». «Гражданские» мотивы встречаются иногда в дальнейшем творчестве Надсона. В поэме «Грезы» Надсон провозглашает разрыв с романтическими фантазиями детства и заявляет: «Я стал в ряды бойцов поруганной свободы, Я стал певцом труда, познанья и скорбей!» Патетикой этого рода проникнуто и стихотворение «На могиле А.И. Герцена». Но уже для первых народнических стихов Надсона характерен настойчивый мотив сомнений, разъедающих революционные идеалы. Поэт убежден в бесплодности борьбы: «Для чего и жертвы и страданья! Для чего так поздно понял я, Что в борьбе и смуте мирозданья. Цель одна — покой небытия?». Надсону кажется, что сама природа осуждает жертвы борьбы и оправдывает эгоистическое довольство сытых («Позабытые шумным их кругом»). И самый социализм рисуется Надсону скучным и плоским, царством покоя, не удовлетворяющим свыкшегося с «чистой скорбью» поэта. («Томясь и страдая во мраке ненастья»). Под. конец своей жизни Надсон начал склоняться к принципам «искусства для искусства». Противоречивый и зигзагообразный путь Надсона пролегал от гражданских традиций Некрасова через многообразные сомнения и колебания к индивидуализму, импрессионизму, подготовлявшим будущих символистов. В стихотворении «Мгновение» Надсон вплотную подходит к столь характерной для Брюсова и Бальмонта проповеди наслаждения мигом («Нам прожить остается одну эту ночь, Но зато — это ночь наслаждения... И в объятьях любви беззаботно уснем, Чтоб проснуться для смертных объятий»). Надсон — выразитель переломного момента в истории разночинной интеллигенции, разуверившейся в революционных идеалах народничества, ставшей перед жизнью в недоумении, как перед сфинксом, и начавшей, приспособляться к капиталистическому укладу. Эта противоречивость, двойственность, содействовали чрезвычайному успеху его поэзии среди широких кругов интеллигенции 80-х гг., переживавших ту же эволюцию. За 25 лет книга стихотворений Надсона выдержала около 30-ти изданий. Результат, конечно, впечатляет — ведь они еще и раскупались огромными тиражами! Стиль Надсона эклектичен. С одной стороны, это — эпигон гражданской поэзии, заштамповавший и автоматизировавший ее стилевые принципы. С другой — это предшественник импрессионистического стиля символистов. Бедность живописных образов, банальность эпитетов, обилие «лишних» слов — все эти «недостатки» стиля Надсона обусловлены как эпигонской автоматизацией некрасовских традиций, так в особенности переходом от ораторского говорного стиха народников, с его акцентированной семантикой, к музыкальному стилю символистов. Стилевой эклектизм Надсона отвечал однако вкусам стоявшей на социальном распутьи мелкобуржуазной интеллигенции, пришедшей от увлечения народничеством к мелкобуржуазному либерализму. Надсон действительно был сыном своей эпохи. В конце девятнадцатого и в начале двадцатого века произошел резкий спад гражданских настроений в русской поэзии. Так чем же заинтересовали молодежь того времени поэты, как их называли, "упаднических настроений"? Все нравственные устои поэзии декаданса сконцентрированы в стихотворении Надсона "На заре". Его можно назвать программным. Стихи начинаются романтическим, слегка тревожным изображением природы:

Нежными цветами убраны богато,

Тучки утопают в ясной тишине...

Лирический герой восхищается гармонией природы, но одновременно в нем зреют тяжкие мысли о том, что человек, подобно природе, не может быть счастлив в этом мире:

Только ты не знаешь неги и покоя,

Грудь моя больная, полная тоской.

После революционно-демократических взлетов духа, которыми был отмечен девятнадцатый век, собственно никаких глобальных изменений в нравственном отношении в обществе не произошло. Поэт это видел и переживал. Общество вновь ввергалось в прозябание духа. В голову лезли печальные мысли о целесообразности вообще всяких социальных потрясений. Лучше - замкнутый мир наслаждений и примитивных страстей. Но душа, в которой нравственность велика, все равно ностальгически тоскует о высших устремлениях.

Что ж тебя волнует? Грустное ль былое

Иль надежд разбитых безотрадный рой?

Заползали ль змеею злобные сомненья,

Отравили веру в счастье и людей.

Страсти ли мятежной грезы и волненья

Вспыхнули нежданно в глубине твоей?

Здесь поэт как раз добивается совпадения нравственных переживаний со своими читателями. Это передовая молодежь того времени. Передовая не в смысле революционная, а в смысле образованности, тонкости натуры, стремления к искренности в чувствах. Поэт дает им надежду:

Полно, успокойся, сбрось печали бремя:

Не пройдет бесплодно тяжкая борьба,

И зарею ясной запылает время...

Время светлой мысли, правды и труда. Эти нравственные устои поэзии Надсона стали живой и действенной силой, поддерживающей в условиях общественного уныния искры гражданских чувств. В этом, на мой взгляд, и состоит главная нравственная ценность стихов рыцарей поэзии эпохи безвременья.