RARUS'S GALLERY

М.-Л., Госиздат, 1928. 12 с. с ил. Тираж 20000 экз. В цв. издательской литографированной обложке. 29х22 см. Большая редкость!

 

 

 

 

 

 

Трагическая или веселая, задумчивая или озорная —

действительность стоит

за каждым поворотом улицы,

за каждым окном и за каждой дверью...

Ю. Пименов

Пименов, Юрий Иванович (1903— 1977) — советский живописец и график. Народный художник СССР (1970). Лауреат Ленинской (1967) и двух Сталинских премий второй степени (1947, 1950). Ему удалось практически немыслимое: оставаясь верным себе, он создавал работы, которые понимали и принимали все. Наполненные живым, пульсирующим светом, движением, динамичные и по-своему изящные, его картины до сих пор завораживают и поклонников западного и современного искусства, и убежденных сторонников идей академического реализма (соцреализма). Родился будущий художник 13 (26) ноября 1903 года в Москве, в семье помощника присяжного поверенного Ивана Васильевича Пименова и Клавдии Михайловны Пименовой, происходившей из московского купеческого рода Бабаниных. В 7 лет мальчика отдали учиться 10-ю московскую гимназию; там юный Пименов не ладил с математикой, но с удовольствием занимался рисованием. Как ни странно, отец-юрист совсем не возражал — напротив, он, всегда интересовавшийся литературой и рисованием, по мере возможности поощрял и поддерживал творческие наклонности сына. В 1915 году по рекомендации гимназического учителя рисования Алфёрова Пименова-младшего устроили в Замоскворецкую школу рисования и живописи. «Учась в гимназии, я с двенадцати лет начал ходить в воскресную школу рисования и живописи. Честно рисовал гипсы, — вспоминал позже Пименов. — Художником решил стать обязательно... Дома я рисовал пейзажи и срисовывал с открыток Серова, Сомова». Размеренная детская жизнь (гимназия — художественная школа — домашние занятия) закончилась в 1917 году; теперь после занятий в школе подросток отправлялся на работу в Жилищно-земельный отдел Замоскворецкого Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Как только позволили обстоятельства, Пименов, верный своему решению стать художником, вернулся к занятиям изобразительным искусством. В начале 1920 года он показал С.В. Малютину, тогда уже известному мастеру, свои работы — рисунки, этюды и копии, после чего Малютин взял его заниматься в свою мастерскую. 1920–1924 годы — время учебы во Вхутемасе:

«Я учился у Малютина, Шемякина, Фалилеева и очень благодарен им. Но большее вхутемасовское время я проучился у Фаворского и — может быть, без права — хочу считать себя его учеником... Владимир Андреевич Фаворский был огромный и необычайно светлый человек. Ему присущи высокое благородство, мужественность, подлинная человечность» (Ю. Пименов).

ЮРИЙ ПИМЕНОВ. Мы строим социализм. 1931
Бумага, карандаш, гуашь, цветные карандаши. 48,5x73

Судя по всему, помимо личных качеств, молодому художнику в Фаворском импонировало и стремление последнего к предельной светоносности и сложности построения пространства в работах — именно эти вопросы, а не тема и не композиция картины были самыми важными для Пименова в те годы. Представитель передового искусства первой половины 1920-х, имеющего целью прежде всего агитацию изобразительными средствами, автор вполне стандартно-репортажных по сюжету работ — «Бокс» (1924), «Лыжники» (1925), «Бега» (1928) и т. п. — в первую очередь он был озадачен тем, как приемами станковой живописи максимально передать иллюзию света, объема и пространства, тот поражающий эффект присутствия, который сегодня является своеобразной визитной карточкой многих его живописных и графических работ. Возможно также, что не последнюю роль в стремлении вовлечь зрителя в пространство своих картин сыграла его многолетняя работа в журнальной графике (с 1923 года художник делал иллюстрации для журналов «Самолет», «Красная нива», «30 дней», «Советский экран», «Прожектор» и др.).

Даешь тяжелую индустрию. 1927.

Однако станковая живопись для Пименова в этот период все же была на первом месте. Его интересовала картина и ее возможности. И в своих художественных поисках Юрий Пименов был не одинок; большое влияние на формирование его творческих воззрений оказали его друзья-единомышленники, учившиеся во Вхутемасе вместе с ним: Андрей Гончаров, Александр Дейнека, Пётр Вильямс, Сергей Лучишкин.

Инвалиды войны. 1926.

«Первые годы Вхутемаса. Первая встреча на первом курсе с Андреем Гончаровым, с которым мы сразу поругались, а потом всю жизнь дружили, правда, всегда продолжая спорить... Саша Дейнека... Нас в ту пору связывала большая дружба, и ведь это было немудрено. Когда мы смотрим ранние, первые картины Дейнеки, молодость нашего государства и молодость нашего поколения стоят перед глазами» (Ю. Пименов).

Художники в мастерской. (А.Д. Гончаров и Ю.И. Пименов). 1928.

На Первой дискуссионной выставке объединений активного революционного искусства (1924) среди другой вхутемасовской молодежи даже была представлена «Группа трех» в составе Александра Дейнеки, Андрея Гончарова и Юрия Пименова: «Это действительно, очень однородная группа, о членах которой можно говорить сразу обо всех. Их картины полны движения, ни одна фигура не покоится, каждая форма показана в развертывании. Это очень характерная черта урбанизма... На всех на них очень ощутимо влияние В. А. Фаворского... И их мы назвали бы — экспрессионистический реализм» (А. Федоров-Давыдов, 1924). Спустя некоторое время эта группа стала ядром, вокруг которого образовалось знаменитое общество художников-станковистов (ОСТ), создавшее целое отдельное направление в русском искусстве первой половины ХХ века. Известный художественный критик и искусствовед Яков Тугендхольд в своей статье «По выставкам» (1925) писал: «Еще не так давно наша левая молодежь, перегибая палку, совершенно бойкотировала живопись во имя производства утилитарных конструкций или в лучшем случае допускала чисто-отвлеченные живописные искания… молодежь, составляющая основу ОСТа, пришла к убеждению, что картина как таковая вовсе не изжила свой век, что именно она находит отклик в душе массового зрителя, столь широко посещающего музеи». В период работы ОСТа Пименов захвачен в первую очередь спортивно-индустриальными мотивами. В своих работах он монументализирует в общем-то бытовые сцены, отсекает все лишнее и возводит изображенное на полотне в степень абсолюта, используя прием изобразительного монтажа. При таком взгляде на окружающее неизбежна некая схематичность (графичность), которая, однако, придает работам Пименова необходимую для правильного баланса восприятия чистоту и условность, уравновешивая таким образом иногда излишне реалистичное и осязаемое пименовское пространство. К слову, годы спустя самого художника в своих ранних работах не устраивало именно это несовершенство пластики, некоторая холодность, рациональность, а порою несколько схематическая заданность работ, присущая ОСТу. В 1927 году Юрий Пименов получил премию жюри Выставки художественных произведений к десятилетнему юбилею Октября за картину «Даешь тяжелую индустрию!». В январе 1931-го раскололся ОСТ; отделившаяся часть его образовала новую группу «Изобригада», в которую вошел и Пименов. Программа нового объединения декларировала: «Наша прежняя практика, протекавшая в условиях старого ОСТа, носила в себе элементы мелкобуржуазного и буржуазного влияния… Порвав с другой частью ОСТа, признав свои ошибки, перед нами стоит задача изжить недостатки… мы считаем, что основой объединения художников должна быть классовая направленность в их творчестве. Поэтому мы будем стремиться к укреплению пролетарского сектора в искусстве…» Надо сказать, что на выставках ОСТа художественная критика уделяла творчеству Пименова довольно много внимания. Поначалу в основном хвалили, характеризуя его как «превосходного четкого графика» (Ф. Рогинская, 1926) и отмечая, что, например, «в таких вещах, как “Плакаты кино“ и “На взгляд Запада” Ю. Пименова… самый обыденный материал жизни дается в таком подчас неожиданном раскрытии, которое свидетельствует о весьма интенсивной переработке усвоенного материала в образы искусства» (И. Хвойник, 1927). Однако к концу 1920-х отношение критики изменилось. В 1928 году И. Грабарь отмечает, что художник «как-то мало двигается вперед», а в 1931-м Г. Геронский в статье «Атака кистью» сетует, что «Ю. Пименов, пытаясь освободиться от формализма, не находит путей…», и советует ему решительнее рвать с формализмом. 1932–1933 годы — сложный период в жизни художника. Вышло известное «Постановление о перестройке литературно-художественных организаций» (1932), разом прекратившее деятельность всех объединений, в том числе и «Изобригады»; Пименова нещадно клевала критика, он тяжело заболел.

«...Это было мое трудное время. У меня расползлись нервы, я совсем не мог работать. К тому же меня постигли и профессиональные беды: одну книжку, которую я иллюстрировал, за рисунки признали формалистической, и я оказался без денег и без работы, так как после этой книжки работы в журналах мне не давали, и мы существовали на те деньги, которые стенографией зарабатывала моя жена» (Ю. Пименов).

Все эти события заставили художника по-новому взглянуть на собственное творчество. Как прежде, вдохновение он искал в окружающем его шумном, быстро меняющемся, заново строящемся мире. Но теперь, в 1930-е годы, главной темой его творчества становится город — его стройки, улицы; люди — новые, молодые, жизнерадостные. Вспоминают, что Пименов часами гулял по Москве или мог уехать в один из подмосковных городков и изучать там местные улицы и пейзажи.

«Я люблю эти новые кварталы, — рассказывал Пименов. — В их незаконченности, даже в их неполадках живет молодая душа новизны... Новые города, районы и кварталы рождают свою особенную поэзию, особенный характер жизни. На новом месте начинают разворачивать землю, на строительных площадках появляется медленное и неуклонное движение огромных кранов... Сколько потом разной жизни придет в эти дома».

ЮРИЙ ПИМЕНОВ Новая Москва. 1937

Холст, масло. 140х170

Государственная Третьяковская галерея

В 1937 году Пименов создал одно из самых известных своих произведений — картину «Новая Москва», в которой в полной мере раскрылась обновленная, более светлая, свободная, с почти импрессионистским мазком и светом манера живописи художника. В период Второй мировой войны Пименов, совместно с еще одним бывшим ОСТовцем, Владимиром Васильевым, работал над Окнами ТАСС, а также создал серии произведений на военную тематику. В 1943 году он был командирован на Северо-Западный фронт, в район Старой Руссы и в Ленинград; другой главной темой в творчестве Пименова в этот период стало изображение героев тыла.

Первые модницы нового квартала. 1961.

С окончанием войны, в 1945 году Пименов начал преподавать на художественном факультете ВГИКа, а в 1950-м как художник работал на съемках одного из самых ярких по оформлению фильмов послевоенного советского кино — «Кубанские казаки». Работа для театра и кино вообще занимала не последнее место в его жизни. Уже в 1930-х он участвовал в создании около 10 постановок.

«Есть еще одна, очень важная тонкость в моих отношениях с театром… ведь именно театр давал мне много работы в ту, теперь уже давнюю пору, когда моя живопись “не шла”, когда меня прорабатывали за “импрессионистичность” и обвиняли в тысячах несуществующих формалистских грехов. Тогда театр просто помогал мне жить» (Юрий Пименов).

ЮРИЙ ПИМЕНОВ Портрет Татьяны Самойловой

в роли Анны Карениной. 1966

Холст, масло. 149,8 x 99,6

ЮРИЙ ПИМЕНОВ Утренние окна. 1959

Холст, масло. 149 x 86,5

В 1947 году Пименову была присуждена Государственная премия СССР за оформление спектакля по пьесе Б. А. Лавренёва «За тех, кто в море!» (1946, Малый театр, Москва) и в 1950-м — за оформление спектакля «Степь широкая» Н. Винникова (1949, Центральный театр Советской Армии). В послевоенные годы в станковой живописи Пименова преобладали пейзажи, а также зарисовки московской жизни, где много внимания он уделял женским персонажам. Его излюбленным мотивом стала тема «женщина — цветы».

ЮРИЙ ПИМЕНОВ Утро нового дня. 1964

Холст на картоне, масло. 25x35

Начиная с середины 1950-х годов помимо того, что он преподавал во ВГИКе (до 1972) и работал для театра, Пименов много путешествовал и много писал под впечатлением от увиденных стран. Он всерьез увлекся литературной работой, опубликовал ряд очерков: «Заметки о работе художника» (1955), «Прекрасная простая жизнь» (1956), «В Подмосковье» (1956), «Рассказ о поездке в Лондон» (1962), «В древней и новой Индии» (1962), «Новые кварталы» (1966); написал книги: «Год путешествий» (1960), «Искусство жизни или “искусство ничего”» (1964), «Необыкновенность обыкновенного» (1964), «Цветы» (1970), «Таинственный мир зрелищ» (1974).

ЮРИЙ ПИМЕНОВ. Праздник Первомая. 1950
Холст, масло. 256,5x109,5

1960–70-е годы — время государственного признания. Пименов стал народным художником РСФСР (1962), действительным членом Академии художеств СССР (1962), кавалером ордена Трудового Красного Знамени (1963), лауреатом Ленинской премии (1967) за серию работ «Новые кварталы» (1963–1966), народным художником СССР (1970), кавалером ордена Ленина (1973). 6 сентября 1977 года Юрий Иванович Пименов скончался в Москве, он похоронен на Новодевичьем кладбище. Сегодня светоносное творчество Юрия Пименова по-прежнему любимо. Его «Новая Москва» остается одной из самых репродуцируемых работ русских художников первой половины ХХ века; его картины находятся в постоянных экспозициях всех крупных музеев России. А в 2003 году Московский музей современного искусства совместно с Российской Академией художеств и при участии Государственной Третьяковской галереи и Государственного музея изобразительного искусства им. А. С. Пушкина организовали грандиозную ретроспективу, посвященную 100-летию со дня рождения художника. Автор статьи: Мария Кузнецова.

Запах дождя и горячего асфальта. Аромат фиалок и душное дыхание солярки.
Снежная поземка на затемненной улице. Свежесть цветущего сада...
Тишина и томление весны. Угар и грохот московского лета. Радость зимнего вечера, синего, синего, манящего теплыми огнями окон. Прелесть осеннего утра, убранного каплями росы.  Шелест новых платьев. Цокот каблучков по доскам, перекинутым через лужи... Первые звуки оркестра. Шепот притихшего зала. Пение ветра в лесах новостроек и смех девушек - штукатуров и маляров...  Вздох актрисы и колдовской свет рампы... Звонок телефона, обещающий разлуку... Весь этот поток звуков, запахов, красок охватывает вас, когда вы входите в мир сложный и простой, полный поэзии и будничности, радостей и печали. Мир трепетного ощущения необыкновенности обыкновенной жизни, дарящей ежеминутно, каждодневно все новые открытия, мир творчества художника Юрия Пименова.

Свадьба на завтрашней улице. 1962.

Юрий Пименов любил Москву, ее новь, ее людей. Живописец это свое чувство щедро отдает зрителю. Мастер открывает нам мир, к которому мы привыкли. Ведь каждодневно мы ходим, ездим в метро, на автобусах и автомашинах и зрим рядом этот интересный, увлекательный, чудесный мир. Но, в отличие от детей, не устающих удивляться, многих из нас, закрученных текучкой, давно уже покинула радость удивления, радость новых открытий. В сутолоке занятости, в круговерти будней нам стал казаться привычным, примелькался этот вечно меняющийся, трепетный, прекрасный мир природы... Мы часто говорим: утро, день или ночь... Но всегда ли мы замечаем, сколько бессчетных перемен таят в себе нюансы переходов из одного состояния дня в другое, сколько изумительных сочетаний открывается нашему глазу в острых силуэтах деревьев, домов, архитектурных ансамблей, словно вписанных в воздушную панораму движущихся облаков, феерического света восходов и закатов?
Всегда ли мы видим прелесть пейзажа современного большого города?
Ведь сколько жизненных коллизий открывает нам эта вечная драматургия обыденности. Город...

Бумажные цветы и первоцветы.

Великий волшебник и режиссер. Он показывает нам ежеминутно тысячи никогда не повторяющихся мизансцен, живых, полных движения человеческой души, отражающих все оттенки характеров и положений, от лирической взволнованности юности до суровой уравновешенности старости. Надо только видеть! А это нелегко...  Ибо наблюдатель, поэт и художник, живущий в каждом из нас, пока мы бываем детьми, потом, с годами, с превеликим тщанием изгоняется нами самими. И мы в большинстве своем становимся мудрыми скептиками и резонерами, которым не до цветов или закатов... Словом, как это ни грустно, такова логика жизни... Большие художники и поэты помогают нам как бы вновь обрести это чувство, это состояние юной лирической возбужденности. Они заставляют нас властью своего искусства понимать всю огромную значимость слов - непреходящее в преходящем. Учат нас замечать и любить прекрасное, столь обильно заключенное в мире, окружающем нас. Полотна Пименова, полотна-новеллы, таят в себе свежесть неуставшей души художника, тонкость и в то же время широту обобщений. Его холсты помогают нам понимать поэзию прозы.
Глубокая интимность пименовских картин - в их истинной несочиненности, в несомненной их жизненности. Мастеру глубоко чужда литературщина в живописи, подменяющая порой художественность пластического выражения. Метафоричность языка Пименова - это цепь открытий длиной в полвека.

"Каждый день нас охватывает поток жизни, — говорил Юрий Пименов, - порой он накрывает нас целиком энергией больших событий действительности, порою только задевает тихим краем, мокрой от дождя веткой, розовым облаком в вышине. Все, что встречается за день, огромно и поразительно разнообразно. Душа искусства - тонкая душа, и чем сложнее и умнее будет становиться человек, тем богаче и умнее будет становиться его искусство. Искусство - дело интеллигентное, оно требует не умения ремесленника, а особого, сложного строя души..."

Сумерки. 1966.

Станковая, реалистическая живопись Юрия Пименова предельно проста. Рисунок, цвет, композиция ясны. Но это сложная простота. Всякие коммерческие, карьеристские задачи никогда не были и не будут действительными заботами творчества. Особенно страшно равнодушие, рождающее серость. И это не только красивые слова. Это - психология Юрия Пименова, смысл его художнической судьбы.
Однажды он прочел мне отрывок из Блока:
«Писатель - растение многолетнее. Как у ириса или у лилии росту стеблей и листьев сопутствует периодическое развитие корневых клубней, так душа писателя расширяется и развивается периодами, а творения его - только внешние результаты подземного роста души".
Думается, в блоковских строках - разгадка молодости и долголетия пименовского таланта, который с годами только набирал силу и остроту. Таких художников очень немного, ибо душа истинного живописца как бы движет кистью, и если стареет душа - быстро дряхлеет палитра, немощным становится колорит. Долгополов И. Мастера и шедевры.