RARUS'S GALLERY

М.-Л., Госиздат, 1929. 12 с. с ил. Тираж 15000 экз. Цена 35 коп. В цв. издательской литографированной обложке. 22,4х18,8 см. Большая редкость!

 

 

 

 

 

 

 

К числу художников, заложивших основы ленинградской оформительской школы, принадлежит несравненная и самобытная Вера Ермолаева, соратница и близкий друг Казимира Малевича. Село Ключи Петровского уезда Саратовской губернии. 1893 год. В семье председателя земской управы родилась дочь, Вера. Отец, Михаил Сергеевич,  известен однажды проявленной либеральной мягкостью в пользу народников Веры и Евгении Фигнер (это, когда они «ходили в народ») — попустительствовал им занять места фельдшериц. Местный священник жаловался —  с их приездом настроение паствы стало дерзким, крестьяне плохо стали посещать храм. Ещё Михаил Сергеевич был соредактором, одно время ответственным редактором-издателем марксистского журнала «Жизнь» (там печатались Владимир Ильич и Алексей Максимович). Мать, Анна Владимировна, урождённая баронесса фон Унгерн-Унковская, тоже проявляла характер — в 1879 году открыла школу для крестьянских детей. По свержению царизма передала народу семейную библиотеку, четыре тысячи книг. Или попросили передать?  Брат, Ермолаев Константин. Меньшевик, по другим источникам анархист-коммунист. На 1-м Всероссийском Съезде Советов Рабочих Солдатских Депутатов избран кандидатом в члены ЦК РСДРП. Публицист. С 1912 по 1917 — ссылка в Иркутскую область, не помешавшая ему быть редактором газеты «Минусинский край», участвовать в других издательствах. Вера имела возможность жить у брата продолжительное время (либерализм властей того времени?).  После 1917 был не на стороне большевиков. Образование Веры вполне штатное для девочки из состоятельной семьи. Но были и особенности: в гимназии заканчивает дополнительный класс с золотой медалью и званием — наставница по истории. Позже это получит продолжение —  Петроградский институт археологии. В 1911 выбор сделан — Вера берёт уроки в мастерской Марка Бернштейна, (ученика Репина), и увлекается кубизмом, футуризмом. Знакомится с художниками из группы «Союз молодежи», — К. С. Малевичем, П. Н. Филоновым, В. Е. Татлиным, Ледантю. Короткое время 1914 года, в Париже. Изучает Пикассо, Брака, Сезанна, Дерена. По причине войны возвращается в Россию и её поглощает предреволюционный водоворот поисков  своих эстетических позиций. Левые взгляды её семьи были ясными: не следовать традициям прошлого. Кроме одной: трудиться. Отсюда — косая сажень интересов молодой девушки — кубизм, футуризм, история искусств, археология, русская иконопись, народное искусство. Это время от поэтессы С. Кузьминой-Караевой (Мать Мария):

«... Культурная, литературная, мыслящая Россия была совершенно готова к войне и революции. В этот период смешалось все: апатия, уныние, упадничество и чаяние новых катастроф... Мы не боялись никаких слов, мы были в области духа циничны и целомудренны, в жизни вялы и бездейственны. В известном смысле мы были, конечно, революция до революции...».

С 1915 года Вера Ермолаева впервые «группируется»: член группы футуристической ориентации «БЕСКРОВНОЕ УБИЙСТВО». Совместно с художниками Ледантю и Лешковой. Жертва «убийства» — искусство. По другой версии: по нашумевшему тогда процессу с Верой фон Вик. И то и другое согласуется в контексте: запросов в обществе, и воспоминаний Лешковой о целях группы: —

«...«Бескровное убийство» возникло из самых низких побуждений человеческого духа: нужно было кому-нибудь насолить, отомстить, кого-нибудь скомпрометировать, что-нибудь придумывалось, записывалось, иллюстрировалось... События окружающего мира, разумеется, отражались, так или иначе, и на темах и на трактовках разных явлений, но как правило — все преувеличивалось, извращалось...»

Рисунок для номера рукописной газеты

от группы «Бескровное убийство».

Колбасная лавка.

Судьба Ледантю печально иллюстрируют спрессованность событий и быстротечность происходящего. Ледантю Михаил Васильевич. Учился в студии Бернштейна, в Училище при Академии художеств (не окончил). Сблизился с группой художников «Союз молодежи». Увлёкся русским лубком. Участвует в подготовке выставки «Ослиный хвост». Уезжает в Тифли́с. Открывает с друзьями искусство Пиросмани. С 1914 решает задачи введения «четвёртого измерения» — времени. В живопись. Создаёт «Бескровное убийство». В 1915 году, на квартире Ермолаевой В. М. проводит персональную выставку, а уже осенью, проходит 4-х месячное обучение в военном училище. Через два года прапорщик Ледантю, двадцати шести с половиной лет, погибает (версий гибели — несколько).  Ермолаева становится руководителем группы. С группой участвует в  левоавангардистских обществах «Свобода искусству», «Искусство. Революция» и «На революцию».

1917 год. Создан Наркомпрос, который, в свою очередь, в 1918-м создаёт Музей Города. Ермолаева  — сотрудник Музея и сотрудник ИЗО отдела Наркомпроса. В это же время, помните, оканчивает институт Археологии, и получает звание —  сотрудник института. И в то же время(!), организовала артель (издательство) художников и писателей «Сегодня»,  где вышли в жизнь 13 книг с линогравюрами, малыми  тиражами (по 125 экземпляров), в четыре листа, но книги. Задача артели: «заполнить пробел, в высшей степени важной, но почти не существующей детской литературы». Участвовали Н. Венгеров, С. Есенин, Е. Замятин. Ну, не пойдёт Ермолаева «заполнить пробел» в издательство «Парус», финансируемое Горьким (для больших тиражей работ Ленина и всякой коммунистической писанины). Ниже представлены работы Веры Ермолаевой в артели "Сегодня":

1919 год. Командировка от Наркомпроса в Витебск, в художественно-практический институт под руководством М. Шагала. Ермолова приглашает преподавателем Малевича. Входит в его группу «Утвердители нового искусства» (Уновис), — исследовательскую лабораторию по изучению проблем развития искусства и художественной формы.

Выставки, дискуссии, статьи, лекции, плакаты, вывески, декорации для города, декорации театральные, руководство институтом (М. Шагал уехал) — всё это:  Ермолаева в Витебске.

1922 год. С Малевичем и группой сподвижников возвращается в Петроград для образования Государственного института художественной культуры (ГИНХУК). Цель — выработка "универсальной художественной методологии". Малевич — заведующий живописным отделом. Ермолаева — лабораторией цвета: «...Если лично я не работаю в живописи или цвете на холсте, то, может быть, я более права, деятельность моя даст скорее распространение ряду идей, верных для хода современного искусства, нежели десяток холстов едва ли высокого качества...». В других творческих группировках своё понимание «совершенно нового содержания жизни», и как за него бороться: некий Гингер Г. С. под псевдонимом «Серый» тискает в газету статью-донос «Монастырь на Госснабжении...», и уже в декабре 1926 года ГИНХУК исчезает, а типографский набор сборника его трудов рассыпают. Ермолаева работает с издательствами и журналами: «Молодая гвардия», «Учпедгиз», «Воробей», «Новый Робинзон», «Чиж» и «Ёж». Иллюстрирует книги Асеева,  Введенского, Хармса, Сервантеса, Лукреция. Выступает самостоятельным автором.

Рыбы.  Эскиз обложки к книге А.И. Введенского «Рыбаки». 1929

Иллюстрация к поэме Лукреция Кара "О природе вещей". 1934.

Лукреций указывает на солнце.

В. Ермолаева. Из бумаги без клея.

Рисунок: В. Ермолаева, Л. Юдин, 1931. Обложка.

В.М. Ермолаева. Бумага и ножницы. Рисунок: В. Ермолаева, Л. Юдин, 1931. Разворот

После разгрома ГИНХУКа Ермолаева входит в группу «живописно-пластического реализма». Хотели работать «над реальной пластической формой». Хотели соединить идеи супрематизма с «пластической формой».

Баренцево море. Суда в бухте. 1928.

Рыбак с корзинкой.   1933.

Античный пейзаж с белой колонной. 1930-е.

Но время утопического проекта русского авангарда подходило к концу.  Уже требовалось брать за основу смесь академизма и передвижничества 19-го века и приступать к прославлению процветающей социалистической действительности. Одним словом, однажды, в 1934 году к Ермолаевой пришли. Взяли всех присутствующих художников (по вторникам друзья собирались на обсуждение своих работ).

«Антисоветская деятельность, выражающаяся в пропаганде антисоветских идей и попытке организовать вокруг себя антисоветски настроенную интеллигенцию».

Ей дали пять лет. По пути в Казахстан, в степи устраивали поверки, всех выгоняли из вагонов:

«Встать! — Лечь!».

Вера Михайловна Ермолаева была инвалидом с детства (неудачное падение), ходила на костылях и с протезом.

«Встать! — Лечь!».

«Встать! — Лечь!».

В 1937 году приговор обновили — «связь с контрреволюционной группой». Дали высшую меру. И  расстреляли.

P. S. «...Мы доказываем, что природа художественной культуры не зависит от политических, религиозных и бытовых идей, что сущность живописной культуры беспредметна, бессмысленна и безыдейна, что художник будет замазывать цветом ту морду, которую ему подсунет жизнь, а жизнь играет с ним плохую игру и заставляет служить себе, своей политике, религии и быту...» Из письма В. М. Ермолаевой М. Ф. Ларионову.  Москва, 17 июля 1926.