RARUS'S GALLERY

Price Realized: $5 500

Типография Главного Управления Уделов, Моховая, 40. 62, [2] стр., 70 копеек, [930 экз.]. Вышла до 28 января — поступила в Петроградский комитет по делам печати 28 января, одобрена цензурой 30 января и выдана обратно (возвращена) 1 февраля 1916 года. На обороте титульного листа и на 4-й стр. обл. — издательская марка. Бумага верже. В голубом цельнотканевом (коленкор) индивидуальном переплёте, выполненном в третьей четверти XX века. Двухцветная шрифтовая издательская обложка сохранена (1–2 с. отделены от блока, 3–4 с. вплетены в блок). Хорошая сохранность. Блок подрезан под переплёт, временные пятна на нескольких страницах, утрата авантитула. Первая книга Сергея Александровича Есенина (1895–1925). Турчинский. С. 190. Розанов. № 2715. Охлопков. С. 73.

Уход: $5500. Аукцион «Империя». 13 декабря 2014 года. Аукцион № 38. «Антикварные книги, рукописи». Москва. Лот № 419.

Библиографические источники:

1. The Kilgour collection of Russian literature 1750-1920. Harvard-Cambrige – отсутствует!

2. Книги и рукописи в собрании М.С. Лесмана. Аннотированный каталог. Москва, 1989, №846. С автографом поэту Д.В. Философову!

3. Библиотека русской поэзии И.Н. Розанова. Библиографическое описание. Москва, 1975, №2715.

4. Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. Т.т. 1-5, Москва, 1989-2007. Т2: Г-К, с. 242

5. Автографы поэтов Серебряного века. Дарственные надписи на книгах. Москва, 1995. С.с. 281-296.

6. Тарасенков А.К., Турчинский Л.М. Русские поэты XX века. 1900-1955. Материалы для библиографии. Москва, 2004, стр. 253.

А вот экземпляр с двумя (!) автографами автора Елене Станиславовне Пониковской, данный 29 апреля 1917 года, сразу после февральской революции:

Есенин, Сергей Александрович родился 21 сентября (3 октября) 1895 года в селе Константиново Рязанского уезда Рязанской губернии. Его отец, Александр Никитич Есенин, с двенадцати лет служил в Москве в мясной лавке. В деревне, даже после женитьбы на Татьяне Федоровне Титовой, он бывал лишь наездами:

У меня отец крестьянин,

Ну а я крестьянский сын.

Первые три года своей жизни мальчик рос в доме бабушки по отцу, Аграфены Панкратьевны Есениной. Затем его перевели в дом Федора Андреевича Титова, деда по материнской линии. Федор Андреевич происходил из крестьян, но и его жизнь до поры до времени была тесно связана с городом.

«Он был умный, общительный и довольно зажиточный человек, — писала младшая сестра поэта, Александра. — В молодости он каждое лето уезжал на заработки в Питер, где нанимался на баржи возить дрова. Поработав несколько лет на чужих баржах, он приобрел свои» .

Впрочем, к тому времени, когда маленький Сережа поселился у Титовых, Федор Андреевич «был уже разорен. Две его баржи сгорели, а другие затонули, и все они не были застрахованными. Теперь дедушка занимался только сельским хозяйством». Своему отцу Татьяна Есенина выплачивала за содержание сына по три рубля в месяц.В конце 1904 года мать Есенина вместе с сыном вернулась в семью мужа. В сентябре этого же года Сережа поступил в Константиновское четырехклассное училище. Из мемуаров Н. Титова:

«Преподавали нам азы всех предметов, заканчивали мы грамматикой и простыми дробями. Если в первый класс у нас поступала сотня учеников, то последний — четвертый — кончало человек десять».

Легенду о необыкновенно рано пробудившихся в мальчике творческих способностях почти сводит на нет следующий печальный факт из биографии двенадцатилетнего «Сереги-монаха»: в третьем классе училища он просидел два года (1907-й и 1908-й). Это событие, по-видимому, стало поворотным в судьбе мальчика: понукаемый родителями и дедом, он берется за ум. По окончании Константиновского четырехклассного училища Сергей Есенин получает похвальный лист с формулировкой:

«…За весьма хорошие успехи и отличное поведение, оказанное им в 1908–1909 учебного года».

Вспоминает Екатерина Есенина:

«Отец снял со стены портреты, а на их место повесил похвальный лист и свидетельство».

В сентябре 1909 года юноша успешно выдержал вступительные экзамены во второклассную учительскую школу, располагавшуюся в большом селе Спас-Клепики, что под Рязанью. Спас-Клепиковские будни Есенина тянулись уныло и однообразно. «В школе не только не было библиотеки, но даже и книг для чтения, кроме учебников, которыми мы пользовались, — вспоминал есенинский соученик В. Знышев. — Книги для чтения мы брали в земской библиотеке, которая была расположена от школы на расстоянии около двух километров». Первоначально Есенин и здесь «ничем из среды товарищей не выделялся». Однако со временем две определяющие черты интеллектуального облика отделили Есенина от большинства соучеников по школе: он по-прежнему очень много читал, а, кроме того, он начал писать стихи.

«Смотришь, бывало, все сидят в классе вечером и усиленно готовят уроки, буквально их зубрят, а Сережа где-либо в уголке класса сидит, грызет свой карандаш и строчка за строчкой сочиняет задуманные стихи, — вспоминал А. Аксенов. — В беседе спрашиваю его: “А что, Сережа, ты в самом деле хочешь быть писателем?” — Отвечает: “Очень хочу”. — Я спрашиваю: — “А чем ты можешь подтвердить, что ты будешь писателем?” — Отвечает: — “Мои стихи проверяет учитель Хитров, он говорит, что мои стихи неплохо получаются”».

«Подражанье песне» 1910 года:

Ты поила коня из горстей в поводу,

Отражаясь, березы ломались в пруду.

Я смотрел из окошка на синий платок,

Кудри черные змейно трепал ветерок.

Мне хотелось в мерцании пенистых струй

С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй.

Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня,

Унеслася ты вскачь, удилами звеня.

В пряже солнечных дней время выткало нить…

Мимо окон тебя понесли хоронить.

И под плач панихид, под кадильный канон,

Все мне чудился тихий раскованный звон.

Рязанская земля с ее голубыми далями и синью рек навсегда осталась в сердце поэта — и «низкий дом с голубыми ставнями», и деревенский пруд, в котором, «отражаясь, березы ломались», и светлая печаль родных полей, и «зеленая прическа» молодой березки, и вся родная «страна березового ситца». В 1912 году Есенин приехал в Москву — этот период ознаменован приобщением его к литературной среде. Сергей работает помощником корректора в типографии И.Д. Сытина, посещает Суриковский литературно-музыкальный кружок, жадно пополняет образование в Народном университете им. А.Л. Шанявского. 22 сентября 1913 года Есенин наконец-то сделал то, ради чего родители отправляли его в Москву: продолжил свое образование. Он подал документы в городской народный университет имени А.Л. Шанявского. Университет этот был открыт в 1908 году и состоял из двух отделений. Есенина зачислили слушателем первого курса историко-философского цикла академического отделения.

«Широкая программа преподавания, лучшие профессорские силы — все это привлекало сюда жаждущих знания со всех концов России», — вспоминал университетский приятель поэта Д. Семеновский - «…Преподавание велось на сравнительно высоком уровне … В этом университете часто бывали поэтические вечера, чего нельзя было себе и представить в Московском университете».

О том, как Есенин, студент университета Шанявского, с увлечением принялся заполнять пробелы в своих знаниях, рассказывал Б. Сорокин: «В большой аудитории садимся рядом, и слушаем лекцию профессора Айхенвальда о поэтах пушкинской плеяды. Он почти полностью цитирует высказывание Белинского о Баратынском. Склонив голову, Есенин записывает отдельные места лекции. Я сижу рядом с ним и вижу, как его рука с карандашом бежит по листу тетради.

«Из всех поэтов, появившихся вместе с Пушкиным, первое место бесспорно принадлежит Баратынскому».

Он кладет карандаш и, сжав губы, внимательно слушает. После лекции идет на первый этаж. Остановившись на лестнице, Есенин говорит:

«Надо еще раз почитать Баратынского».

По словам А. Изрядновой, первой жены поэта, познакомившейся с ним в тип. Сытина, он «все свободное время читал, жалованье тратил на книги, журналы, нисколечко не думая, как и на что жить». Есенинское знакомство с Анной Изрядновой состоялось в марте 1913 года. Изряднова в это время работала у Сытина корректором.

«…По внешнему виду на деревенского парня он похож не был, — вспоминала Анна Романовна свое первое впечатление от Есенина. — На нем был коричневый костюм, высокий накрахмаленный воротник и зеленый галстук. С золотыми кудрями он был кукольно красив».

А вот — куда менее романтический словесный портрет самой Изрядновой, извлеченный из полицейского отчета:

«Лет 20, среднего роста, телосложения обыкновенного, темная шатенка, лицо круглое, брови темные, нос короткий, слегка вздернутый».

В первой половине 1914 года Есенин вступил с Изрядновой в гражданский брак. 21 декабря этого же года у них родился сын Юрий. В 1914 году в январском номере детского журнала «Мирок» появилось первое опубликованное стихотворение Есенина «Береза», подписанное псевдонимом «Аристон». Загадочный псевдоним взят, очевидно, из стихотворения Г.Р. Державина «К лире»: Кто Аристон сей младой? Нежен лицом и душой, Нравов благих преисполнен?

А вот и само стихотворение:

Белая береза

Под моим окном

Принакрылась снегом,

Точно серебром.

На пушистых ветках

Снежною каймой

Распустились кисти

Белой бахромой.

И стоит береза

В сонной тишине

И горят снежинки

В золотом огне.

А заря, лениво

Обходя кругом,

Обсыпает ветки

Новым серебром.

К роли пролетарского поэта-трибуна Есенина подталкивала, прежде всего, работа у Сытина. 23 сентября 1913 года он, по-видимому, принял участие в забастовке рабочих типографии. В конце октября Московское охранное отделение завело на Есенина журнал наружного наблюдения №573. В этом журнале он проходил под кличкой «Набор». Ученической попыткой освоить образность агитационной пролетарской поэзии стало стихотворение Есенина «Кузнец», опубликованное в большевистской газете «Путь правды» от 15 мая 1914 года:

Куй, кузнец, рази ударом,

Пусть с лица струится пот.

Зажигай сердца пожаром,

Прочь от горя и невзгод!

Закали свои порывы,

Преврати порывы в сталь

И лети мечтой игривой

Ты в заоблачную даль.

Там вдали, за черной тучей,

За порогом хмурых дней,

Реет солнца блеск могучий

Над равнинами полей.

Тонут пастбища и нивы

В голубом сиянье дня,

И над пашнею счастливо

Созревают зеленя.

Здесь обращает на себя внимание не только неуместное, как будто из батюшковской или пушкинской эротической поэзии позаимствованное словосочетание «мечтой игривой», но и сельский идиллический пейзаж, к которому стремится эта игривая мечта. Роль поэта-крестьянина, ненавистника города, певца сельских радостей и сельских невзгод, с особым усердием отыгрывается Есениным в 1913–1915 годах. В дальнейшем Есенин подписывал свои произведения подлинным именем. Утром 9 марта 1915 года Сергей Есенин прибыл в Петроград и сразу же с вокзала отправился на квартиру А. Блока, где и состоялось их знакомство;… в дневнике которого появилась запись: «Днем у меня был рязанский парень со стихами. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословный язык». Есенин всегда с благодарностью вспоминал об этой встрече, считая, что, именно, «с легкой блоковской руки» началась его литературная дорога. В 1915-1916 г.г. были созданы стихотворения «Край любимый! Сердцу снятся …», «Ты поила коня из горстей в поводу…», «В хате», «Сыплет черемуха снегом…», «Корова», «Устал я жить в родном краю», «Не бродить, не мять в кустах багряных …», «О красном вечере задумалась дорога …» и ряд других. В начале февраля 1916 года в книжные магазины поступила дебютная книга стихов Есенина «Радуница».

«Получив авторские экземпляры, — вспоминал М. Мурашев, — Сергей прибежал ко мне радостный, уселся в кресло и принялся перелистывать, точно пестуя первое свое детище».

Заглавие книги, как уже повелось у поэта, заключало в себе загадку для «городского» читателя, но загадку отнюдь не трудную. Достаточно было заглянуть в словарь В. И. Даля и узнать оттуда, что радуница — это «родительский день поминовения усопших на кладбище на фоминой неделе; тут поют, едят, угощают и покойников, призывая их на радость пресветлого воскресения».

Чую Радуницу Божью —

Не напрасно я живу,

Поклоняюсь бездорожью,

Припадаю на траву.

Между сосен, между елок,

Меж берез кудрявых бус,

Под венцом, в кольце иголок,

Мне мерещится Исус.

Так варьировал Есенин любимые пантеистические мотивы в магистральном стихотворении книги. Пройдет несколько лет, и Александр Блок в финальных строках «Двенадцати» тоже предпочтет старообрядческую — воспринимаемую как простонародную — форму имени Божьего («Впереди Исус Христос») канонической.

«Все в один голос говорили, что я талант. Я знал это лучше других», — так Есенин резюмировал критические отклики на «Радуницу » в автобиографии 1923 года. А впереди еще были 10 лет бурной литературно-богемной жизни…