RARUS'S GALLERY

Впервые роман был опубликован в журнале «Москва» в 1966–1967 годах (№ 11 и № 1 соответственно) с многочисленными цензурными и редакторскими купюрами (как показал Г. Лесскис, было 159 купюр, 138 из них приходились на вторую часть романа). В 1967 году в Париже издательство YMCA-Press выпустило в свет первое отдельное издание романа, а в 1969 году во Франкфурте-на-Майне роман был издан беспрецедентным образом: купюры, сделанные в ходе его публикации в журнале «Москва», были набраны курсивом. Книга была издана в двух вариантах - обычного формата в суперобложке и малого формата для возможности распространения в СССР, в бордовой издательской обложке (кашированный кожезаменителем картон) с золотым тиснением.

Как мы уже писали выше, в 1969 г. «полный» текст первого варианта в едином печатном виде стал доступен в издании «Посева», осуществленном во Франкфурте-на-Майне. В этом знаменитом издании, впоследствии неоднократно повторенном, не вошедшие в текст журнала «Москвы» предложения и слова из первого варианта романа были напечатаны для вящего эффекта курсивом, а цензорские связки - в квадратных скобках.

По утверждению Л. Яновской к «Посеву» попал не самый точный вариант «купюр», в нем встречаются не только пропуски, ни и лишние слова. Сам текст, хотя без сомнения, набирался по тексту журнала, однако выдержал произвольную корректуру новых издателей.

Малоформатное издание "Посева" выглядело так:

Издательство «Посев» поступило весьма остроумно, отметив в предисловии «От издательства»:

«При наборе мы, для облегчения позднейших анализов текста и исследований замечательного произведения Булгакова, выделили все выброшенные цензурой места курсивом, а цензорские “связки” взяли в квадратные скобки».

Булгаков, М. Мастер и Маргарита. Париж: Ymca-Press, 1967. 220 с. 24х15,5 см. В издательской шрифтовой обложке. Первое издание романа, вышедшее отдельной книгой.

Второе издание вышло в этом же году:

Дьяволиада — один из любимых булгаковских мотивов — здесь играет роль вполне реалистическую и может служить примером гротескно-фантастического, сатирического обнажения противоречий живой действительности.

«Нигде не прикоснулся Воданд, булгаковский князь Тьмы, к тому, кто создает честь, живет ею и наступает. Но он немедленно просачивается туда, где ему оставлена щель, где отступили, распались и вообразили, что спрятались: к буфетчику с «рыбкой второй свежести» и золотыми десятками в тайниках; к профессору, чуть позабывшему Гиппократову клятву; к умнейшему спе­циалисту по «разоблачению ценностей»...

Мастер и Маргарита» — сложное произведение. Критика уже отмечала избыточную субъективность булгаковского взгляда на современную ему действительность, что сказалось в сатирических главах романа. К. Симонов писал:

«При чтении «Мастера и Маргариты» людям старших поколений сразу бросается в глаза, что главным полем для сатирических наблюдений Булгакова послужила московская обывательская, в том числе окололитературная и околотеатральная среда 20-х годов, с ее, как тогда говорили, «отрыжками нэпа».

Действие начинается «однажды весной, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах». В белокаменной столице появляются Сатана и его свита. История четырехсуточных гастролей той силы, «что вечно хочет зла и вечно совершает благо», придает роману фа­бульную точку опоры, возможность его стремительного развития во времени. В 1928 году М.А.Булгаков начинает роман «Мастер и Маргарита» (тогда еще не имевший этого названия). Сам Булгаков в письме к жене, ставшей прообразом главной героини «Мастера и Маргариты», еще в 1938 году, почти за два года до смерти, сказал о своем произведении:

«Последний закатный роман».

Доведенный до 15-ой главы, роман в 1930 году был уничтожен самим автором, а в 1932 или 1933 году начат заново. В последующие годы работа шла урывками. В 1937 году, вернувшись еще раз к началу романа, автор впервые напи­сал на титульном листе название, ставшее окончательным, «Мастер и Маргарита», поставил даты: 1928-1937 — и более не оставлял над ним работу. В 1939 году были внесены важные изменения в конец романа и дописан эпилог. Но затем уже смертельно больной Булгаков диктовал жене, Елене Сергеевне, поправки к тексту. Обширность вставок и поправок в первой части и в начале второй говорит о том, что не меньшая работа предстояла и дальше, но выполнить ее автор не успел. После смерти Булгакова в его архиве остались восемь редакций романа. Вопрос о том, когда именно писатель приступил к работе над «последним закатным романом», в булгаковедении остаётся открытым: по одним данным, черновые наброски Михаил Афанасьевич начал делать в 1928 году, по другим — в 1929-м. В первом варианте, состоявшем из 160 рукописных страниц, отсутствовали Мастер и Маргарита, однако действие, как и в окончательной редакции, начиналось «в час заката на Патриарших прудах», где прогуливались, беседуя, два персонажа — Берлиоз (которого поначалу звали Владимиром Мироновичем) и Бездомный (в ранней версии он имел имя Антон). Писатель искал разновидности заголовков: среди названий фигурировали «Копыто инженера», «Гастроль (Воланда)», «Жонглёр с копытом» и другие. Весной 1930 года Булгаков сжёг первую редакцию романа; причиной, толкнувшей его на этот шаг, стал документ, полученный из Главреперткома, в котором говорилось, что новая пьеса Михаила Афанасьевича — «Кабала святош» — «к представлению не разрешена». В письме советскому правительству, отправленном через десять дней после уничтожения рукописи, Михаил Афанасьевич упоминал, в частности, о том, что «лично, своими руками, бросил в печку черновик романа о дьяволе». Само событие, по мнению булгаковедов, наиболее точно описано в главе «Явление героя», когда Мастер «вынул из ящика стола тяжёлые списки романа и черновые тетради и начал их жечь». Небольшая часть уничтоженного произведения (две тетради с разорванными страницами, а также немногочисленные рукописные листы из третьей тетради) уцелела. В 1929 году писатель вновь вернулся к нереализованному замыслу, но и вторая версия серьёзно отличалась от итоговой. Нет авторского лиризма, которым впоследствии будет окрашен весь текст романа о Мастере. Это пока что роман о дьяволе, причём в интерпретации образа дьявола Булгаков поначалу более традиционен, чем в окончательном варианте: Воланд ещё выступает в классической роли искусителя и провокатора. Основательная работа над произведением началась через два года; свидетельством того, насколько важной была она для Булгакова, является авторская реплика, обнаруженная на одном из листков:

«Помоги, Господи, написать роман».

Теперь среди персонажей появились и «трагические герои — Маргарита и её спутник», который вначале именовался Поэтом, затем был назван Фаустом и, наконец, перевоплотился в Мастера. О своей увлечённости сюжетом Булгаков рассказывал в письме Викентию Вересаеву:

«Уже в Ленинграде и теперь здесь, задыхаясь в моих комнатёнках, я стал марать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман. Зачем? Не знаю. Я тешу себя сам! Пусть упадёт в Лету!»

Окончательное название — «Мастер и Маргарита» — закрепилось, судя по дневникам Елены Сергеевны Булгаковой, в 1937 году. Помощь в подготовке машинописного текста оказывала сестра Елены Сергеевны — Ольга Бокшанская. Она столь ответственно относилась к перепечатыванию черновиков, что, по словам Булгакова, за время работы улыбнулась лишь один раз — когда добралась до главы, рассказывающей об охватившей сотрудников зрелищной комиссии «хоровой лихорадке» и исполняемой ими песне «Славное море — священный Байкал». Зимой 1940 года самочувствие Михаила Афанасьевича резко ухудшилось. Писатель уже не вставал с постели, однако продолжал работать; его жена в те дни отмечала в дневнике:

«Миша, сколько хватает сил, правит роман, я переписываю».

Среди эпизодов, включённых в сюжет в последние недели, — перемещение Стёпы Лиходеева в Ялту и приход буфетчика Сокова к специалисту по болезням печени профессору Кузьмину. Как отмечал литературовед Владимир Лакшин, сцена с Кузьминым была откликом на реальные события: осенью 1939 года один из докторов, оценивая состояние здоровья писателя, заметил, что Булгаков как врач должен знать о том, что его уход — «это вопрос нескольких дней». Спустя некоторое время этот диагност сам серьёзно заболел:

«В эпизоде с Кузьминым Булгаков рассчитался с профессорским самодовольством».

По воспоминаниям Елены Сергеевны, в конце зимы 1940 года Михаил Афанасьевич почти утратил возможность диктовать, однако по-прежнему пытался редактировать рукопись. По данным исследователей, последняя авторская правка была внесена 13 февраля в главу о Маргарите, наблюдающей за похоронами Берлиоза, и звучала как предчувствие:

«Так это, стало быть, литераторы за гробом идут?»

За пять месяцев до смерти Михаил Афанасьевич составил завещание, согласно которому забота о рукописях поручалась наследнице — Елене Сергеевне Булгаковой. На доработку «Мастера и Маргариты» вдова писателя потратила более двадцати лет. По словам литературоведа Георгия Лесскиса, текст, подготовленный ею, содержит, несмотря на тщательное редактирование, определённые расхождения — это касается цвета берета Воланда, имени швейцара в ресторане «Грибоедов» и некоторых других деталей, «которые чаще всего читателями не замечаются». Елена Сергеевна делала несколько попыток напечатать роман. В 1940 году она подготовила сборник избранных произведений, в предисловии к которому литературовед Павел Попов рассказал о «Мастере и Маргарите» как о романе, в котором «реальное и фантастическое переплетаются в самых неожиданных формах». Однотомник так и не вышел в свет; статья Попова впервые была опубликована в 1991 году в книге «Я хотел служить народу…», изданной к 100-летию со дня рождения Булгакова. Как рассказывал Владимир Лакшин, в 1946 году одно из писем вдовы писателя удалось «через знакомую портниху» вручить сотруднику аппарата Сталина Александру Поскрёбышеву. Ответ из управленческих органов казался обнадёживающим: Булгаковой порекомендовали обратиться к директору Гослитиздата, который «будет в курсе». Однако следом появилось постановление оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“», затронувшее судьбы Михаила Зощенко, Анны Ахматовой и других литераторов; это событие заставило издателей быть осторожными и реагировать на вопрос о публикации «Мастера и Маргариты» словами:

«Не время…».

Ситуация начала меняться в эпоху «оттепели». В 1962 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга Булгакова «Жизнь господина де Мольера»; в справке, сопровождавшей роман, Вениамин Каверин упомянул о «Мастере и Маргарите» как о произведении, в котором «невероятные события происходят в каждой главе». Как сообщал литературовед Абрам Вулис, написавший послесловие к журнальной версии произведения, примерно тогда же он познакомился с текстом неопубликованного романа, поразившего его «каждой главой, каждой строкой».

Впервые роман был напечатан в сокращённом виде в журнале «Москва» (№ 11, 1966 и № 1, 1967) тиражом 150.000 экз.  По данным исследователей, из текста было изъято «более 14 000 слов». Цензурные ножницы коснулись рассуждений Воланда о москвичах на сцене театра Варьете; ревнивого восторга служанки Наташи по отношению к своей хозяйке; полёта Наташи на соседе Николае Ивановиче, превращённом с помощью крема Азазелло в борова; признаний Мастера и Маргариты в своей неприкаянности. Кроме того, в журнальный вариант не попали детали, рассказывающие об обнажённости героинь на балу у Воланда. Зато в «самиздате» появились отдельные машинописные списки купюр, то есть всех кусков текста, отсутствующих в журнальной публикации, с точным указанием, куда следует вставить каждый пропущенный кусок. Деятельность цензуры, таким образом, была разоблачена и обессмыслена.

В таком же «цензурированном» виде как и в Москве роман был опубликован впервые в книге в издательстве YMCA-PRESS в 1967 году. А вот первый перевод на английский язык был осуществлен с полного текста первого варианта. Издательство Harper & Row утверждало, что получило полный текст романа от итальянского издательства Einandi, а оно в свою очередь ссылалось на то, что полный текст был получен от Елены Сергеевны Булгаковой. По другой версии Harper & Row получили полный текст от советских чиновников. По версии Лидии Яновской итальянские издатели получили текст через «Международную книгу», а Е. С. Булгакова предоставила под расписку «купюры». Так или иначе, но книга вышла в 1967 г. в Нью-Йорке и Лондоне, однако перевод M. Glenny подвергли ощутимой критике, что сразу привело к появлению следующего нью-йоркского издания (перевод M. Ginsbury), однако в распоряжении нового переводчика был только «цензурированный» текст.

В 1969 году в издательстве «Посев» вышел первый полный книжный вариант «Мастера и Маргариты», текст которого соответствовал машинописной рукописи, а цензурные изъятия, сделанные при подготовке журнальной версии, выделены курсивом. В СССР отдельное книжное издание впервые увидело свет в 1973 году. Этому событию предшествовал выход Постановления секретариата ЦК КПСС «О переиздании художественных произведений М. Волошина, О. Мандельштама, Вяч. Иванова, Н. Клюева, М. Булгакова и других писателей 20-х годов» от 7 июня 1972 года, имевшего гриф «Совершенно секретно». В документе говорилось, что книги указанных писателей и поэтов предполагается выпустить в 1973—1975 годах «ограниченными тиражами», с обязательными «вступительными статьями и комментариями, дающими марксистско-ленинскую оценку творчества автора».

Герои «Мастера и Маргариты» вырвались на простор вечности и очутились в бесконечном пространстве миро­вой истории. И это свидетельствует о том, что никакие могущественные силы не властны над теми, кто является хозяином своих помыслов и своего дела, кто владеет мас­терством. Мастер живет в мире без социальных, национальных и временных границ; его собеседниками являются Иисус Христос, Кант, Гете, Достоевский... Он современник и собеседник бессмертных, потому что он — равный с ними. О «Мастере и Маргарите» еще много будут думать, много писать. Книга противоречива, не со всеми ее идеями согласится читатель. Но он не останется равнодушным. Он будет читать ее, плача и смеясь, и она, быть может, пробудит в его душе силы, о которых он раньше и не помышлял. У Булгакова мир вечных человеческих ценностей, исторической правды, творческого поиска, совести противостоит миру формализма, бездушной бюрократии, корысти, безнравственности. И прежде всего — любовь. Любовью жив Мастер, любовью жив и Булгаков. Любовь проповедует и нищий пророк Древней Иудеи — Иешуа Га-Ноцри.

«За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь!»

Роман Булгакова, как и все великие, вечные книги человечества, посвящен всесилию и непобедимости любви. Рукописи, вдохновленные любовью, прославляющие лю­бовь, увлекающие за собой порывом любви, — неуничтожимы, вечны. Поистине, как сказал Воланд, обращаясь к Мастеру, «рукописи не горят». Булгаков пытался сжечь свою рукопись, но это не принесло ему облегчения. Роман продолжал жить, Мастер помнил его наизусть. Рукопись была восстановлена. После смерти писателя она пришла к нам и скоро обрела читателей во многих странах мира.