Баннер

Сейчас на сайте

Сейчас 182 гостей онлайн

Ваше мнение

Самая дорогая книга России?
 

Шопенгауэр (Schopenhauer), Артур. Мир как воля и представление. Тт. 1-3. Лейпциг, Ф.А. Брокхаус, 1819. Философия пессимизма.

Price Realized: $12 500

Schopenhauer, Arthur. Die Welt als Wille und Vorstellung: vier Bücher, nebst einem Anhange, der die Kritik der Kantschen Philosophie enthält. Leipzig: F.A. Brockhaus, 1819. В одном картонаже эпохи. PMM 279.

Уход: $12,500. Аукцион Сотбис. The Library of a Distinguished American Book Collector. 04 June 2013. Нью-Йорк. Лот № 138.

Описание лота: 8vo (203x118 mm). First section-title, half-title, general title, section titles for the subsequent three books, folding table; some light dampstains in top and bottom margins, some light browning and marginal spotting. Contemporary black German marbled boards, in a brown cloth drop-box; extremities torn, covers scraped. First edition, rare, of Schopenhauer’s magnum opus, a pessimistic view of scientific endeavor explicitly described (on the title page) as a “criticism of Kantian philosophy.”

Провенанс: Mrs. Philip D. Sang (sale, Sotheby's New York, 14 February 1986, lot 315). Acquisition: Ralph Geoffrey Newman.

Initially ignored, this is now one of the most acclaimed philosophical texts of the nineteenth century. In it he asserts that “the will and the passions ... are the real determinants of all intellectual life,” a stance appreciated by both Wagner and Nietzsche. A second volume appeared for the first time as part of the second edition in 1844. Only 750 copies were printed, many of which were later destroyed by the publisher. Eduard Grisebach, in his work, Edita und inedita Schopenhaueriana, recounts the dispersal history of Die Welt als Wille un Vorstellung as follows: “On February 9, 1820 not even 100 of the original 750 copies had been sold. On November 29, 1828 there were still 150 copies in the warehouse. During those intervening eight years it is known that the publishers mulched a considerable number of this edition for needed paper. In 1830 the records show that another 97 copies were destroyed for the same reason.”

Библиографические источники: PMM 279; Borst 1324; Brieger 2195; Deneke 1280; Grisebach 12 (not mentioning the folding table); Hübscher, Schopenhauer-Bibliographie 10; Laban 35.


Мир как воля и представление (Die Welt als Wille und Vorstellung) — главная работа немецкого философа Артура Шопенгауэра. Первое издание было опубликовано в декабре 1818 года, но на титуле стоит 1819 год, а второе расширенное – в 1844. В 1948 году вышла сокращенная версия под редакцией Томаса Манна. На русский язык работа была переведена в 1903 году Ю.И. Айхенвальдом. Отнюдь не склонный к чувствительности и сентиментальности по натуре своей Шопенгауэр, до глубокой старости говорил об отце с удивительной теплотой и посвятил ему свой главный труд «Мир как воля и представление»:

«....Тем, что силы, дарованные мне природою, я могу развить и употребить на то, к чему они были предназначены; тем, что, последовав прирожденному влечению, я мог без помехи работать в то время, когда мне никто не оказывал содействия ; всем этим я обязан тебе, мой отец: твоей деятельности, твоему уму, твоей бережливости и заботливости о будущем... Да сделает моя благодарность то единственное, что в состоянии сделать для тебя я, которого ты создал: да разнесется имя твое так далеко, как только в состоянии будет разнестись мое имя».



Иррационалистическая и пессимистическая философия Шопенгауэра, не пользовавшаяся популярностью при его жизни, получила распространение со 2-й половины XIX века, явившись одним из источников философии жизни и предшественником ряда концепций глубинной психологии (учение о бессознательном); влияние Шопенгауэра испытали Р. Вагнер, Э. фон Гартман, Ф. Ницше, Т. Манн и др. В 1911 году во Франкфурте-на-Майне основано Шопенгауэровское общество.


В 1811 году, в двадцать три года Шопенгауэр переселился из Ваймара в Берлин. Его привлекла слава Фихте, гремевшая в то время. Но у молодого философа к этому моменту уже сложился вполне самостоятельный замысел капитального труда о Воле. Вблизи Фихте отнюдь не показался Шопенгауэру гением. Он прилежно ходил на лекции, хотя находил в них склонность к софистике, спорил с мэтром на коллоквиумах и все больше разочаровывался в нем. В конце концов, Фихте был ядовито высмеян им, и подвергнут презрению. Шопенгауэр замыслил масштабное философское полотно: его онтология должна была представить весь мир. Потому, наряду с философией, он штудировал естественные науки : физику, химию, астрономию, геологию, физиологию, анатомию, зоологию. Кроме того, он изучал классические языки, слушал лекции Шляйермахера по истории средневековой философии, читал скандинавскую поэзию и, наконец, наслаждался произведениями Монтеня и Рабле, созвучными его ироническому складу ума. В 24 года университет г. Йена, куда Шопенгауэр прислал свою диссертацию, заочно провозгласил его доктором философии.


Шопенгауэр считал, что Кант игнорировал внутренний опыт, постигаемый через волю, наиболее важную форму опыта. Шопенгауэр видит человеческую волю как наше единственное окно в мир за пределами репрезентации; кантианской вещи в себе. Он считал, что получение знания о вещи в себе возможно. Кант иногда утверждал, что это невозможно, поскольку остальные отношения между представлением и вещью в себе можно понять по аналогии с отношениями между человеческой волей и телом. Согласно Шопенгауэру, весь мир – это представление единой Воли, в которой наши индивидуальные воли являются феноменами. Таким образом, его метафизика выходит за пределы установленные Кантом, но не заходит так далеко, как у предшествовавших Канту основателей рационализма. Шопенгауэр использовал слово «воля» как наиболее известное указание на концепцию, которую можно обозначить также словами "вожделение", "стремление", "желание", "усилие", "призыв". Философия Шопенгауэра придерживается того, что вся природа, включая человека, – это выражение ненасытной "воли к жизни". Именно благодаря этому "желанию жить" человечество испытывает страдание. Желание большего – причина еще больших страданий. Он использует слово "представление" Vorstellung, в значении производимой в уме идеи, образа или любого объекта пережитого, как находящегося снаружи по отношению к разуму. Это переводилось как "идея" или "представление". Концепция включала в себя представление о наблюдении собственного тела. Шопенгауэр называл тело субъекта "непосредственным объектом", благодаря максимальной близости его к разуму, находящемуся в мозге.

Над трактатом  «Мир как воля и представление» он работал с 1814 по 1818 г. в Дрездене, куда он переехал из Веймара после ссоры с матерью. Работа шла на большом эмоциональном подъеме. «Под моими руками или, правильнее, в моей душе,– записывал Шопенгауэр еще на ее подготовительном этапе,– вырастает некое творение, некая философия, которая должна этику и метафизику соединить в одно … Творение это растет, постепенно и медленно слагается, как дитя в утробе матери … я не понимаю, как возникло мое творение,– подобно матери, которая непонимает, как возникло дитя в ее утробе. Я смотрю на него и говорю, как мать: “благословен плод чрева моего”»

Первый том состоял из четырех книг, посвященных: эпистемологии, онтологии, эстетике и этике. Второй том состоит из различных эссе, расширяющих темы, охваченные в первой. Он содержит раздумья о смерти и его теорию сексуальности, которые рассмотрены как проявления общей Воли, сообщая, что и смерть и сексуальность лишают людей здравомыслия в их тоске по любимым. Шопенгауэр говорит не только о важной роли сексуальности в жизни человека, но и предлагает собственное предположение о генетике, в которой он утверждает, что люди наследуют свою Волю, а следовательно и характер происходит от отцов, а разум – от матерей, приводя примеры из биографий великих деятелей.

В первом же предложении «Мира как воли и представления» Шопенгауэр заявляет, что для «всякого живого и познающего существа» имеет силу истина «мир есть мое представление». В своем общем виде она едва ли не самоочевидна. В самом деле, попытка представить непредставимый мир ведет к противоречию. В любом представлении можно выделить представляемое, или объект, и представляющее – субъект. Большой ошибкой прежней философии, считает Шопенгауэр, было стремление установить субординацию между субъектом и объектом. Материалисты хотели вывести субъект из объекта, идеалисты, вроде Фихте, объект из субъекта. В действительности субъект и объект коррелятивны друг другу.

Вполне в духе Рейнгольда Шопенгауэр считал, что представление есть некий пункт объединения субъекта и объекта – оба они привносят в представление что-то от себя. Философия должна установить, какие именно элементы мира как представления идут от субъекта, какие от объекта. Внешний мир представляется нами в качестве материи, существующей в пространстве и времени и изменяющей свои состояния по закону причинности. Но что такое пространство и время? Отвечая на этот вопрос, Шопенгауэр присоединяется к кантовскому тезису о том, что они предшествуют опыту, являясь априорными формами способности представления мира. Подобно Канту, он доказывает это положение «совершенной невозможностью устранить из мысли время и пространство, между тем как очень легко устранить из нее все, что в них представляется».

Тем не менее, он уверен в выдающемся значении и новизне своего труда «Мир как воля и представление».

Считая себя учеником Канта, Шопенгауэр исходит из того, что опыт, «мир явлений», дан человеку как его «представление», его априорные формы  —  пространство, время, причинность. Субъект и объект  —  это соотносительные моменты мира как «представление». Мир как «вещь в себе» предстает у Шопенгауэра как безосновная «воля», которая обнаруживается и в слепо действующей силе природы, и в обдуманной деятельности человека; разум  —  лишь инструмент этой «воли». Как «вещь в себе» воля едина и находится по ту сторону причин и следствий, однако в мире как «представлении» она проявляется в бесконечном множестве «объективаций». Ступени этой объективации (неорганическая природа, растение, животное, человек) образуют иерархическую целостность, отражающую иерархию идей (понимаемых в платоновском смысле)  —  «адекватных объективаций воли». Каждой объективации свойственно стремление к абсолютному господству. В живой природе и обществе воля проявляется в качестве «воли к жизни»  —  источника животных инстинктов и бесконечного эгоизма человека; всякий «осознает себя всей волей к жизни», тогда как все прочие индивиды существуют в его представлении как нечто от него зависящее, что выражается в непрерывной «войне всех против всех»; государство не уничтожает эгоизма, будучи лишь системой сбалансированных частных воль. В противовес Лейбницу Шопенгауэр называл существующий мир «наихудшим из возможных», а свое учение  —  «пессимизмом». Мировая история не имеет смысла. Страдание  —  «наказание» за «первородный грех», вину обособленного существования. Преодоление эгоистических импульсов и обусловленного ими страдания происходит в сфере искусства и морали. В основе искусства  —  «незаинтересованное созерцание» идей, освобождающее субъект от власти пространства и времени и служение «воли к жизни». Высшее из искусств  —  музыка, имеющая своей целью уже не воспроизведение идей, а непосредственное отражение самой воли. Однако полное освобождение происходит только в сфере морали, на путях аскезы, умервщления желаний и страстей (здесь Шопенгауэр близок к буддизму и его концепции нирваны). В уникальном личном опыте со — страдания преодолевается иллюзорная граница между я и не — я и тем самым происходит «обращение» воли, переворот в самом бытии. Критикуя язык современной ему школьной философии, Шопенгауэр стремился к простоте слога, образной наглядности и афористической четкости в изложении собственной философии (совершенству его стиля отдавали должное Жан Поль, Ф. Кафка, Т. Манн). Пессимистические и волюнтаристические мотивы его философии, его интуитивизм и моралистическая критика культуры получили отклик в философии жизни второй половины XIX  —  начала XX в.в. Влияние его испытали в Германии Р. Вагнер, Э. Гартман, Ф. Ницше, Т. Манн и др., в России  —  Л. Толстой, А. Фет и др.Вот что писал Л.Н.Толстой в письме к А.А.Фету от 30 августа 1869 года:

«Знаете ли, что было для меня настоящее лето? Непрестающий восторг перед Шопенгауэром и ряд духовных наслаждений, которых я никогда не испытывал. Я выписал все его сочинения, и читал, и читаю (прочел и Канта). И, верно, ни один студент в свой курс не учился так много и столь много не узнал, как я в нынешнее лето. Не знаю, переменю ли я когда мнение, но теперь я уверен, что Шопенгауэр  —  гениальнейший из людей. Вы говорите, что он так себе, кое — что писал о философских предметах. Как кое — что? Это весь мир в невероятно ясном и красивом отражении. Я начал переводить его. Не возьметесь ли и вы за перевод его? Мы бы издали вместе. Читая его, мне непостижимо, каким образом может оставаться его имя неизвестным? Объяснение только одно: то самое, которое он так часто повторяет, —  что кроме идиотов на свете почти никого нет...»

Теперь картина проясняется окончательно. Все «компьютерные программы», вся эта «Матрица» в человеческом сознании создает она, Воля. Больше того  —  она же, в конечном счете, создает и чувственные представления. Зачем? Затем, что воле постоянно нужно распалять саму себя, а потому создавать для себя заманчивые видения. Чтобы Воля ринулась в сражение с самой собою, ей нужна разжигающая ее картина мира. Эту — то картину и создают для нее из чувственных представлений «программы» человеческого разума. Все это создано самой Волей для самовозбуждения и не имеет ничего общего с каким — то объективным миром. Объективного мира просто не существует. Существует только Воля и порождаемые ей самой представления, иллюзии, картины, которыми она распаляет себя. Эти — то иллюзии мы и считаем наивно реальностью, страстно принимаясь за ее преобразование, покорение, обуздание. Остановись Шопенгауэр на этом, его философское учение можно было бы рассматривать как подробнейшее развитие гераклитовского тезиса:

«Война есть отец всему и всему начало».

Но, в отличие от Гераклита, вполне заслуживающего звание родоначальника «философии жизни», Шопенгауэр сосредоточился на способах избавиться от власти Мировой Воли, этой всепожирающей «Матрицы». И в этом его наставником стал Будда. Кровавая междоусобица Жизни была не просто представлена Шопенгауэром во всем ее многообразии, как факт. Она была оценена им, как несчастье и мука, от которых следует избавиться. Мир, подвластный Воле, превратился в колесо сансары. Шопенгауэру осталось искать европейский аналог нирваны. Мир одержим Волей и несется неизвестно куда. В его движении нет никакой логики. Его нельзя предсказать. Нас может ждать завтра любая трагедия, любая катастрофа, если мы будем, безраздельно подвластные Воле, нестись вперед, очертя голову. Что же делать? Есть первый путь, которым можно на время избавиться от терзаний и борений, порождаемых в нас Волей. Это художественное Творчество. Когда мы отдаемся экстазу творчества и нас несет его волна, квант Воли, бившийся в нас и мучивший нас, выплескивается наружу, воплощаясь в произведении искусства. Разумеется, творчество такого рода может быть только иррациональным : без всякого планирования, без программы, без «художественных принципов», и вообще, лучше всего не связанное со словом, в котором всегда таится сковывающий волю рационализм. Выплеснутая в чистом виде вовне Воля  —  это музыка. Но не продуманная и гармоничная, как у Баха, а неистовая и бурная, как у Вагнера. Художник, творя в экстазе, обретает небывалый покой. Но едва творчество прекращается, он опять начинает мучиться от несовершенства произведения, недовольства им  —  это самопожирающая Воля вернулась в него. Спасти может только новый экстаз. Но творческие экстазы, увы, не могут быть непрерывными. Этот путь избавления от Воли  —  временный. Но есть и второй, более эффективный: именно тот, который предлагает буддизм. Будда учил, что глупо убивать в себе Волю — жизнь постом, примитивным аскетизмом, просто совершать самоубийство, наконец. Все это бессмысленно: череда перерождений продолжится, только ты будешь участвовать в ней в другом виде, ибо Воля всемирна. Выход один  —  научиться отрешаться от нее, избавляясь от плена потребностей, желаний, страстей, восходя при этом все выше и выше в медитации, где созерцанию открывается глубочайшая истина. Истина эта состоит в том, что Воля на самом деле, сама не сознавая этого, борется с собой, и борьба эта бессмысленна, так же как и вовлеченность в эту борьбу. Воля постигает себя в отрешенном аскете  —  этаком европейском буддисте, который нашел правильный путь: надо присутствовать в этом мире, отсутствуя в нем. Надо взирать с великим спокойствием и с жалостью на борьбу тех, кто обуян страстями и потребностями. Надо пытаться помочь им освободиться от этих страстей, вырваться из их круговорота, где желаний тем больше, чем больше удовлетворяешь их. Словом, надо воспарить высоко над миром и созерцать его жестокую суету! Надо смотреть на шторм в бурном море, чувствуя себя на надежном плоту, носимом по волнам. Чтобы достичь такой отрешенности, Шопенгауэр уходил в горы. Он ощущал, как его тренированное сознание философа мучительно взбирается на недосягаемые ранее высоты медитации  —  именно тогда, когда его тренированное тело горновосходителя преодолевает горные кручи:

«Я все сильнее чувствовал невероятную усталость. Привалы мои становились все чаще и все дольше. Наконец, сделав пятьдесят шагов, я упал, изможденный... Я считаю, что такой вид с вершины необыкновенно много дает для расширения понятий... Все малые предметы исчезают, только большое сохраняет свой облик. Одно плавно переходит в другое, и видишь уже не множество маленьких отдельных предметов, а большую, пеструю, сверкающую картину... Вещи, которые там, внизу, представляются столь значительными, ради обладания которыми затрачивается столько усилий и строится столько планов, просто исчезают, когда стоишь здесь, наверху... ».

Не странно ли, что буддист — горновосходитель, бросающий отрешенные взоры на мир с высоты, был постоянно готов вступить в схватку, ответить на брошенный вызов? Даже на вызов ничтожной Каролины Маркет? Нет, не странно. Сам Будда оказал ученикам: «Я не воюю с миром, монахи. Это мир воюет со мной». Буддист не начинает войны, ибо не стремится ни к каким целям в этом мире, но достойно отвечает на вызов врага.

Ценность этой работы широко дискутируется. Некоторые оценивают Шопенгауэра как одного из наиболее оригинальных и вдохновляющих философов, в то время как другие находят его непоследовательным и слишком пессимистичным. Шопенгауэр оказал огромное влияние на психоанализ и работы Фрейда. Некоторые исследователи даже сомневаются в утверждении Фрейда, что он не читал Шопенгауэра до своей старости. В понятии подсознания присутствует "воля" Шопенгауэра, и теория безумия согласуется с этим. Рассуждения Шопенгауэра о языке и этике оказали огромное влияние на Людвига Витгенштейна. Некоторые рассматривают значение Воли как близкую к классическим примерам монизма. Шопенгауэр также развивал некоторые идеи, которые можно найти в теории эволюции, до того, как Дарвин начал публиковать свои работы, например то, что жизнь стремится к порождению новой жизни, но он считал виды фиксированными. В современном понимании, можно сказать, что он уважал права животных, включая проблему вивисекции. Современные активисты прав животных обращаются к его текстам.

На простой надгробной плите по желанию мыслителя было написано только: «Артур Шопенгауэр». Когда врач Гвиннер спросил философа, где тот желает быть похороненным, Шопенгауэр ответил:

«Это все равно. Потомки меня отыщут ...»

Листая старые книги

Русские азбуки в картинках
Русские азбуки в картинках

Для просмотра и чтения книги нажмите на ее изображение, а затем на прямоугольник слева внизу. Также можно плавно перелистывать страницу, удерживая её левой кнопкой мышки.

Русские изящные издания
Русские изящные издания

Ваш прогноз

Ситуация на рынке антикварных книг?